АН (цикл 11 книг)

Император был облачён в роскошную мантию, подбитую мехом горностая. На одном плече мантии висела золотая бычья голова — символ бога Велеса, на другом деревянное солнце Даждьбога, в руках же мужчина держал дубовый посох — атрибут бога Рода. На плечах императора поверх меховой мантии лежала массивная золотая цепь с поблескивающими на ней золотыми символами разных богов и верований. Притом не только исконных славянских, но и других, более-менее распространённых. Регалии императора демонстрируют, что он управляет всеми людьми на своих землях, независимо от их вероисповедания или национальности.

Голос императора звучал из динамиков телевизора громко и уверенно. Когда камера показывала собравшихся на Кремлёвской площади людей, я видел благоговение в их глазах. Но…

Лично я не проникся праздничной речью Игоря Ивановича Рюриковича. И тому было несколько причин. Во-первых, я смотрел выступление по телевизору, во-вторых, у меня мощный блок от чужого влияния в виде Родовой Ауры Александритов, а в-третьих…

Мне сложно воспринимать марионетку Годуновых всерьёз. Для местных император — это символ высшей власти империи. Его власть абсолютна, а его фигура сакральна. Ему незачем заниматься мирскими делами, ими занимается Канцлер. В этой стране много верующих, причём большинство верит в древних славянских богов, и для них император — это потомок бога Рода. Согласно древней легенде основатель династии Рюриковичей был сыном Рода и смертной женщины.

Но по большей части мне от этих легенд ни горячо, ни холодно. По крайней мере до тех пор, пока император и его род выполняют роль красивой ширмы, и ни на какие серьёзные решения в империи не влияют.

Хотя, я допускаю, что как раз эта картина может быть обманкой, и на самом деле империей правят как раз Рюриковичи, прикрываясь Годуновыми… Но верится в такое положение дел с трудом.

Уж слишком сильно веет мощью от Канцлера. Мне сложно представить марионеткой его.

После семейного ужина, когда стрелки часов перевалили давно за полночь и наступил календарный вторник, мы с Вадимом отправились на важную встречу. Наставник пребывал в прекрасном расположении духа. Форкх меня дери, этот человек радуется моим выигрышам едва ли не больше, чем я сам.

— Тридцать пять миллионов! Тридцать пять миллионов! — как заведённый повторял он, сидя за рулём автомобиля. Деньги на счёт Вадима уже перевели, разумеется, вычтя налог в пользу императорской казны.

— Что, думаешь мы сказочно богаты? — усмехнулся я, наслаждаясь его весельем.

— Конечно, господин! — возмутился он. — Полагаю, не каждый дворянский род располагает такими средствами!

— Возможно, — не стал спорить я.

Несмотря на позднее время, на улице было оживлённо. На дорогах сновали машины, а на тротуарах весёлые компании людей.

Спустя двадцать минут я сидел в одной из вип-лож моего клуба. Из персонала в праздничную ночь тут дежурили трое охранников, а повар Анатолий с женой Глашей и дочерью Асей жили прямо здесь же, в соседних от клуба помещениях. Так было заведено ещё до того, как это здание приобрели Морозовы. Собственно, Анатолий и управлял баром «Белка» раньше. Ну а когда началась реконструкция, всю семейку бывшего «управляющего» отправили на курсы поваров.

Хотя, справедливости ради, Толик с Глашей и сами неплохо готовили. Мы рассматривали и такой вариант: пригласить специального шеф-повара, а семейку оставить ему в помощники. Но после курсов решили сначала дать Анатолию шанс показать себя и поставили его временным шефом.

Ася — дочь теперь уже шеф-повара, в прошлом хамоватая официантка «Белки», лучезарно улыбаясь, поставила на стол передо мной две кружки пива и тарелки с закусками. Девушка за последние пару месяцев научилась вести себя с гостями и скинула несколько сантиметров в талии, отчего её формы стали казаться очень аппетитными. Самое то для должности барменши нашего клуба.

Через несколько секунд, как Ася оставила меня одного, в проходе рядом с ложей послышался шум. Я поднялся на ноги и спустя семь секунд увидел Арвина в чёрной куртке и джинсах. Застыв на пороге ложи, он разглядывал меня с хитрой ухмылкой на лице.

— Да не стой ты столбом, — усмехнулся я и, с жаром пожал ему руку. А затем крепко обнял. Я был безмерно рад, что Арвин оказался жив, и сейчас вновь стоит передо мной, хоть и выглядит теперь по-другому.

— Аск… — пробормотал он. — Форкх тебя… Как же я счастлив, что не один оказался в этой дыре!

— Ну-ну, — усмехнулся я, — не плачь, малыш. Эта планетка не такая уж и захудалая.

— За малыша ответишь, — Арвин отстранился и с вызовом посмотрел мне в глаза.

Как по команде мы оба расхохотались.

— Садись, выпьем, — просмеявшись, я кивком указал на стол. И когда мы плюхнулись на красный бархатный диван, я коротко произнёс: — За встречу.

Арвин на секунду застыл. Я видел по его глазам, как много значит это слово для моего друга.

Впрочем, как и для меня.

Раздался звон пол-литровых кружек, и мы сделали по глотку янтарного напитка.

— Форкх меня дери… — вздохнул Арвин. — Аск… Архей и впрямь тебя хранит! Знал бы ты, как я рад встрече с тобой!

— Знаю, — не в силах сдержать улыбки, кивнул я.

— Эх… И, если мы оба оказались в этом отсталом мире, кто знает, может, и другим тоже… удалось выжить после встречи с Аномалией?

Я нахмурился.

— Чего? — насторожился Арвин.

— Эх, — я тяжело вздохнул. — Если говорить откровенно, то у меня была надежда, что наследный княжич Новочеркасский, пользуясь своим положением, собрал уйму сведений о других переродившихся и принесёт мне эти сведения на блюдечке. А ты… неужели, как всегда, с головой ушёл в тренировки? Когда ты оказался в этом мире?

— Четвёртого ноября во время финального боя за звание чемпиона княжества, — отчеканил Арвин. — А ты раньше?

— Да, седьмого августа, — я кивнул. — А Архун ещё раньше, двадцать первого июня.

— Архун? — изумлённо выпалила Арвин. — Старик тоже здесь? — мой друг расплылся в счастливой улыбке и развалился на диванчике. — Вот ведь проныра…

— Хочешь с ним встретиться?

— Конечно, — оживился Арвин, но быстро осёкся. — Но позже. Утром я улетаю. Мне нужно кое-что сделать дома.

— И что же?

— Секрет, — улыбнулся он.

— Как скажешь, — вяло ответил я. Вытягивать что-то из Арвина, когда он не хочет говорить, бесполезно.

Княжич усмехнулся, и мы снова подняли кружки с пивом.

— Значит, нас трое? — больше утвердительно, чем вопросительно сказал он.

— Нас — да. Был ещё один сарнит, да больше его нет.

Арвин сжал кулаки и побледнел.

— Эти твари и сюда добрались! Ты разобрался с ним?

— Хочется верить, — кивнул я. — Труп сожгли и закопали. Но где один жук, там и другие, — хмуро произнёс я.