Anabasis. Право на настоящее
Шрифт:
Одним из наиболее прибыльных направлений деятельности Inland Group был редевелопмент (объекты нежилой недвижимости перестраиваются в жилые дома) пустующих производственных зданий, занимающих огромные площади в Inner City Чикаго. Интерьеры и фасады зданий сохраняли прежний вид, полностью менялось инженерное оборудование, планировка, окна. По закопченному кирпичу и бетону в интерьерах проходили пескоструйным аппаратом: на выходе получалось очень комфортабельное жилье в модном стиле Loft. Зачастую начало продаж требовало только обустройства пары-тройки типовых апартаментов и офиса для работы с клиентами, прибыльность бизнеса составляла под сорок процентов годовых, что буквально запредельно для американской экономики.
А начинала компания, как часто случается в Штатах,
Далее – купили другую, третью, потом начали приобретать и ремонтировать дома в депрессивных районах, сдавая и продавая квартиры в них, затем появились дополнительные услуги и направления. Бизнес рос, шишки набивались. В Штатах к этому принято относиться спокойно, у нас – по голове не гладят, в чем я лично имел возможность неоднократно убедиться, отрабатывая различные гипотезы и модели. Опытом и методами коллеги делились охотно, искренне высказывая надежду, что на абсолютно пустом рынке России получится сделать не менее удачный проект, чем в конкурентном Чикаго.
Кураторство стажировки осуществлял непосредственно один из соучредителей и топ-менеджеров холдинга Николас Хелмер, совместно с президентом всей компании Дэном Гудвином. Сами они на наш дикий рынок не стремились, имея прецедент работы с украинской недвижимостью. За несколько лет до этого, в начале девяностых, холдингу было предложено купить за смешные для Америки деньги постсоветский многоквартирный элитный дом в Ялте, недалеко от берега моря, почти достроенный в конце восьмидесятых годов.
Сделка выглядела очень перспективно, объект был приобретен, подключен к сетям коммуникации, разработали план обустройства и продаж апартаментов. Уже в процессе работы обнаружилось множество нюансов – к примеру, электричество и горячая вода в Ялте подавались, как правило, с ежедневными перебоями. Ни о каком выходе на рынок элитной недвижимости с такими нюансами и речи быть не могло. Объект был законсервирован, а инвесторы зареклись работать с постсоветским рынком.
В последнюю неделю стажировки мне показали, как функционирует центральный офис компании. Это было огромное трехэтажное здание в офисном пригороде Oak Brook, постройки еще годов семидесятых. В свое время компания удачно купила по дешевке этот объект и приспособила для своих целей, собрав под одной крышей все свои подразделения. Система управления поразила своей демократичностью. Руководство размещалось в достаточно скромных кабинетах, включая основателей компании. Никаких тебе столов буквой «Т», никаких задних комнат с кожаной мебелью и буфетом. Для собраний приспособили отдельное помещение в углу коридора, две стены которого были сделаны сплошь из стекла. Там имелось все необходимое – мебель, мультимедиа, офисная техника, если понадобится что-то оперативно распечатать.
При надобности любые сотрудники могли забронировать комнату в порядке очередности, те же условия распространялись и на высшее руководство. Все обращались друг к другу по именам, для сотрудников были предусмотрены кухоньки с бесплатным молоком, кофе, чаем, сливками, сахаром. Мелочи, вроде… И еще много таких мелочей там присутствовало.
Система взаимодействия с собственниками жилья в американской действительности, на удивление, оказалась практически идентична тому, что по наитию, буквально на ощупь, «по кирпичику» создавалось в Воронеже. Также была управляющая компания, были ТСЖ, была их некоммерческая ассоциация, были некоммерческие проекты по социальным направлениям, получавшие серьезные льготы, субсидии и преференции. Вместе с тем было вполне очевидно, что российская реальность не позволит прямо скопировать чужой опыт.
Запись 19.05.2017. Рави
Категория: ВОСПОМИНАНИЯ
Рабочие дни были насыщены до предела. Днем – слушал, говорил, читал, впитывал в себя все, что видел вокруг; вечерами – подводил итоги прошедшего дня. Хотя вечерами нас часто приглашали на самые разнообразные мероприятия. Однажды довелось играть в большой теннис с местным раввином. После игры был удостоен приглашения на праздник в синагогу. Пожилой раввин провел по синагоге, показал место, где свитки Торы хранятся. И вообще, мои отношения со старшим поколением складывались чрезвычайно интересно. Напротив, посиделки в ресторанах с местной молодежью вызывали только разочарование своей пустотой. Говорить было абсолютно не о чем: пиво, спорт, ток-шоу, музыка.
На одном из корпоративных мероприятий познакомился с очень симпатичной женщиной – возрастом лет за сорок, выглядит на двадцать пять; Америка, у них это дело обыкновенное. Разговорились – оказалось, она глава фирмы, которая в холдинге за инвестиции отвечает. А супруг ее – далее из беседы следует – индус, инженер-конструктор, в фирме SOM работает.
Вот так! А я эту фирму со студенческих лет знаю и люблю: пошел дифирамбы петь, какие они молодцы и как замечательно строят. В общем, звонит она супругу, а он, в свою очередь, приглашает меня завтра вечером к ним домой – кофейку попить.
Гляжу – дело серьезное намечается. После обеда отпрашиваюсь в фирме, еду в чикагскую центральную библиотеку. Библиотека вся в наворотах-изысках, гранит, бронза – стиль постмодерн: мимо не пройдешь. Спрашиваю все про фирму SOM, несут мне кипу красочных альбомов; сижу, изучаю, ищу фамилию того инженера, где и что он строил. Дом, куда меня пригласили в гости, тоже их фирма строила, а конструкции – он проектировал.
Найти дом оказалось несложно – от библиотеки минут двадцать пешком через центр; дом на восемьдесят четыре этажа, в форме трилистника с закругленными концами, на самом престижном месте в городе – на мысу, за которым бывший военный пирс, сейчас – центр развлечений Navy Pier.
Весь фасад – сплошное остекление, кругом – панорама города, парк, озеро Мичиган. Захожу внутрь – огромный холл, ресепшен – как в премиум-отеле, кругом – одни индийцы: и обслуга и жильцы. Оказалось, что один из самых дорогих небоскребов Чикаго целиком принадлежит индийцам. Внутри – все для автономной жизни: химчистка, прачечная, парикмахерская, фитнес-центр, магазины, даже кинотеатр свой имеется. На ресепшене пропустили меня к лифту, а жили мои хозяева практически на самом верху небоскреба.
Захожу внутрь, хозяйка встречает. Приглашает войти, я начинаю обувь снимать.
– Что вы, в Америке обувь не снимают!
– Так я русский, у нас по-другому нельзя!
Тут и индиец, супруг в дверях показался, встрял в беседу, дескать, и у нас в Индии в дом в обуви не заходят, но это же Америка, где здесь культура! Хорошее начало беседы. Хозяина звали Рави. Возрастом уже за шестьдесят, был он крепок, бодр и жизнерадостен.
Первым пунктом осмотра апартаментов стала коллекция элитных коньяков. Осмотрели, откомментировали – пришел черед дегустации. Всего понемножку попробовали – и похорошело сразу. После – провели по квартире. Он, как строитель, для себя объединил пару соседних типовых апартаментов в одно уютное гнездышко на полдюжины комнат. Про виды из окон я уже говорил – дух захватывает.
Прошли, насмотрелись, присели: разговор зашел об архитектуре. Я про одно здание вспоминаю, – ну, как мне оно нравится!
– Так я же его лет двадцать назад в Эмиратах строил!
– А еще вот это здание замечательное, – тычу пальчиком в картинку на стене.
– А это тоже мой проект, это мы в Австралии строили. А это – мы вместе делали с другом из Бангладеша. Мы с ним в Штаты практически в одно время приехали, – продолжает хозяин, – после войны, годах в пятидесятых. Английский язык – три слова, красное пятно на лбу, одежда наша, национальная – «дхоти курта». А сейчас бюст моего друга в холле Сирс-Тауэр стоит, недалеко отсюда, хочешь, съездим, наверх поднимемся. Самый высокий небоскреб в Штатах, а конструкции – мой друг проектировал.