Анафема: свобода воли. Том 3

Больше в этом месте делать было нечего, а у меня самого было громадьё не самых безопасных планов.

Мы встали и направились к выходу, но в дверном проёме неожиданно наткнулись на целую группу работяг, чей хмурый вид не сулил ничего хорошего.

— А этот пи-ме-дор что тут делает?! Вы чё тут трётесь, девочки?! — на меня уставился десяток пар глаз, не предвещавшие нам спокойной жизни.

— Галахер Джон, вам выписан штраф за грубое высказывание — сто пятнадцать долларов! — несмотря на то, что мужик высказался крайне завуалированно, городская среда всё же начислила ему штрафные санкции.

— С-ка… — едва шёпотом ругнулся он себе под нос, — Ненавижу этот город. Чё встал?! Валите уже отсюда!

Растолкав нас с ребятами, мужик быстро просочился внутрь, моментально потеряв к нам интерес. Остальные тоже последовали его примеру, но тотчас замерли, как я заговорил.

— Ты куда это пошёл, Гала-ХЕР? А за пидора ответить?! Гала-ХЕР?! — спускать такое в свой адрес в мужском коллективе всё равно, что расписаться собственноручно что ты и правда, такой, как о тебе высказались. И так поступать — не то, что себя не уважать, а просто опасно для жизни. К тому же мне нужно было срочно попасть в корптюрьму! Так почему бы и не использовать этот удобный случай?

— Владимир Колбин, вам выписан штраф за грубое высказывание — сто пятнадцать долларов!

— Как ты меня, с-сука, назвал?! — мгновенно тот развернулся, и, довольно оскалившись, двинулся на меня. Ростом он был чуть пониже, но выглядел гораздо опаснее в силу возраста и грубости черт, — Ты, ебучая подстилка для пидарасов, продавшая свою, блядь, жопу за циферки на счетах! Думаешь, пидор ёбаный, твоя охрана тебя спасёт, когда таких как ты на штыки поднимать придут?! Всех кончим, ублюдок, понял? Я мать твою ебал во всех позах, если вообще она у тебя была! — приблизившись к моему лицу вплотную, он старался придавить меня своим взглядом, играя тембром голоса и мимикой, явно нарываясь на драку.

— Галахер Джон, вам выписан штраф за грубое высказывание — тысяча триста долларов!..

— Кончалка-то выросла, мудазвон парафиновый? А чё ж ты раньше тогда ебальник не раскрывал свой? Полвека вас долбят как хотят, ставят раком, а вы всё терпите, значит? Терпилы ёбаные. Куколды, сука. Ты хоть помнишь ещё, что значит мужиком быть, а, мазерфакер недоделанный? Псина брехливая ты, которая только и может что лаять, вот кто! А укусить попробуешь?.. Ну, давай, — оскалился я, щёлкнув зубами, — рискни здоровьем. Щеночек, аф-аф, — подразнил я мужика, одновременно потрепав по щеке, словно маленького мальчика.

— Владимир Колибин, вам… тысяча четыреста пятьдесят долларов!.. — вещал при этом на фоне электронный контролёр.

Естественно у того не выдержали нервы, и он с силой ударил по моей руке, сбивая её в сторону. Нас уже давно обступила со всех сторон толпа посетителей, наслаждаясь неожиданным представлением, так что момент, когда в ответ на это мой кулак со свистом протаранил челюсть бедолаги, сворачивая её на хер, видели не только все камеры в здании, но и вообще куча народу.

— Не вмешиваться! — мой крик в спрятанный микрофон люди, наверное, приняли на свой счёт, отчего немного замешкались. И всё же, видя, что я никак не проявляю больше агрессии, спешно оттащили от меня пострадавшего.

— Ну, всё, парень, ты попал. Тебе конец! — кричал мне кто-то из толпы, имея в виду санкции со стороны городских властей. И он был, чёрт возьми, прав! По правилам я должен был теперь либо заплатить штраф за драку в общественном месте минимум в пятнадцать тысяч долларов, либо провести в местной тюрьме пару месяцев. Но могут и больше дать — там, в законах, было слишком много нюансов.

— Шеф, что происходит? К чему эта драка? Почему мы не эвакуируемся? — встревоженно мялись рядом два моих охранника, совершенно ошалевшие от такого моего заскока. Они никак не ожидали, что я ударю первым, да ещё и наповал, и были готовы вмешаться только в том случае, если мне попытаются причинить вред. А тут ещё и этот мой приказ, совершенно выбивший их из колеи… — Скоро появятся корпораты!

— Я знаю. Их и ждём.

Ждать кавалерию долго не пришлось. Под звуки сирены рядом с заведением остановилось сразу три полицейских машины и колёсный робот поддержки. Целая кавалерия!

— Бросить оружие! Медленно! — в нашу сторону уткнулось сразу шесть крупнокалиберных полуавтоматических винтовок сотрудников корп-полиции, готовых вот-вот открыть по нам огонь. Парни мои понятное дело нервничали, не желая провалить свои служебные обязанности, только-только поступив на новую прибыльную службу, так что пришлось надавить.

— Снимите оружие. И не вмешивайтесь — вы ни в чём не виноваты. Дрался только я, — очень скоро на пол упали тяжёлые дробовики, и даже резервные револьверы — оружие последнего шанса, способное выстрелить в любых условиях. Вскоре их оттеснили подальше, оружие забрали, а на меня начали надевать наручники.

— Владимир Колбин, вы обвиняетесь в нанесении тяжкого вреда здоровью одному из наших сотрудников. Степень вашей вины уже определена автоматической судебной системой города, а приговор вынесен. Вы обязаны либо немедленно заплатить штраф в размере своего годового дохода на должности «Заместителя директора» либо отбыть наказание в виде заключения в тюрьму сроком на год! Итак, ваш ответ?

— На хуй иди, — ответил я непонятному жирному существу с сиськами под бронёй и голосом как у охрипшего ротвейлера, после чего плюнул в полуоткрытую маску его шлема. Я хотел усугубить своё положение по максимуму, чтобы сразу попасть туда, где содержат самый мерзкий контингент города! И на это у меня были весьма обстоятельные причины.

— Кхе! — вырвался из моего рта воздух после ответного удара в живот от полицейского. Было больно, но терпимо. К боли я давно привык.

— За нападение на представителя корп-полиции при исполнении ты, агрессивная мразь, будешь до конца жизни гнить на строгом режиме! Все две недели! В «Обелиск» его! — меня быстро дотолкали до машины, грубо засунули на заднее сиденье и, наконец, увезли туда, куда я и хотел — в тюрьму.

Зачем мне в тюрьму? А затем, что в этой стране при новых властях примерно десять-одиннадцать процентов населения — это жители тюрем и тюремно-рабочих поселений! Да, не все люди там виновны в серьёзных преступлениях — есть просто неугодные корпоратам бедолаги, попавшие туда по злому умыслу властей. Но и тех, на чьих руках кровь невиновных людей тоже было огромное количество. Психи, маньяки, неадекватные наркоманы, чёрные торговцы органами и людьми, бандиты и грабители, в общем, все те, кто мешает бизнесу корпораций, при этом оставаясь мерзкими выродками! Ведь не все преступники в мире работают на корпоратов — огромное их число ловит рыбку в мутной воде совершенно самостоятельно.

Десятки, сотни тысяч душ, буквально молящих об искуплении и новой жизни, собранные в скученных местах. Ну как я могу пройти мимо них?

Тем более что сегодня я опередил точное число тех жутких машин, которые недавно дали мне просраться. Вместе с той, что недавно улетела с новой главой филиала корпорации в Европу, в Лазбурге их было целых пять! А сколько ещё было по миру разбросано? Серийная ведь техника…

Вот то-то и оно. А это уже была для меня бо-ольшущая проблема… вот почему попасть туда, где содержится огромное число всевозможных преступников, было для меня теперь важнейшей задачей! Не будь этой новой угрозы, я даже и не подумал бы действовать столь радикально — продолжал бы потихоньку расти над собой, укрепляя материальную базу семьи.