Анафема в десятый круг

Сколько я смогу ещё играть?

В помещении сгустился воздух. Оказывается повисло молчание. Ярэк обвёл присутствующих взглядом, явно сделав паузу нарочно, чтобы выделить то, что он хочет сказать. Речь на сколько я сумел понять, о какой-то автономной компании, указанной в документах. Толи он хочет, вывести её из под холдинга, толи выкупить, толи ещё чего, я так и не понял. Яр у нас бизнесмен, не я. Но думаю пора включаться, что интересно задумал мой братец…

– Я предлагаю расщепление холдинга, с сохранением отраслей в вашу пользу.

И он был невозмутим и серьезен. Медленно, все потеряли свои челюсти. Даже адвокат заморгался от шока. Я - нет. Я сначала вообще не сообразил о чём он там толкует, только потом когда дошло, удивился сильно, но вида не показал. Мой отец взяв себя в руки немного нахмурился с подозрением взирая на Яра. Дядя Лекс, подался вперёд.

– Чего?

– Подожди Лекса.
– батя мой, слегка склонил голову окидывая нас с братом взглядом, и остановился на Ярэке, - То есть, раздел?

– Именно.
– кивнул он спокойно, постукивая ручкой по столу, - Проще говоря, вы выкупите 50 % наших акций, и между тем становитесь единственными владельцами Хога. Мы же с Рафаэлем в дальнейшем работаем независимо от холдинга. И не коим образом более на него не претендуем, даже на правах наследства.

– Да ты никак с ума сошёл… - кажется дяде не хорошо. Ярэк игнорируя любые возражения, добавил:

– … В противном случае, мы продаём акции. Думаю излишне упоминать, что покупатель пятидесятипроцентного пакета акций международного холдинга, всегда найдётся.

Вот блин. Вообще-то речи об разделении не было. Кажется Яр реально обозлился на отца. Судя по взгляду, точно так.

– И давно ты это решил?
– снова прервал мой отец, ошарашенного дядю Лекса. Ярэк не глядя на своего фазера, откинулся на спинку стула, и раздраженно откинул ручку в сторону, прокатывая по поверхности стола,

– А, только что!
– просиял он безрадостно. Его улыбка была жестокой, - Я, Рамир Богданович, вообще многое узнал только что, и в своей жизни тоже пересмотрел многое. Знаете, я честно сказать не мог вас понять, никогда. Отказаться от всего, он своего отца, от семьи, от фамилии, из-за женщины. А знаете, что я вас даже зауважал! Нет, это надо же так, а? Традиции, корни… Я многое могу понять, многое простить.
– он резко метнул взгляд в своего побледневшего отца, - Но за маму я никогда тебя не прощу.

Встав из-за переговорного стола, он твердо удержал взгляд своего бати. А мой тем временем, сверлил взглядом почему-то именно меня. Я немного покачал головой, давая понять, что я тут не причём, мне ваш бизнес вообще по барабану, и нечего так на меня смотреть испытующе.

– Хорошо.
– сказал папа вернув внимание на Ярэка. Дядя Лекс чуть воздухом не захлебнулся уставившись на родного брата. В его глазах, мой отец выглядел как безумец, именно так он на него смотрел.

– Хорошо?

– Я подпишу.
– спокойно взяв ручку, он поставил размашистую подпись, в нескольких местах, и задержался на мгновение на последнем листе. Он снова посмотрел на меня, и поставил подпись. Я был мягко говоря поражен. Это получается, что если и дядя подпишет документ, уже на утро в прессе появится информация, что закрытая акционерная организация «Золотое сердце энтерпрайзес», потеряло двух из четырёх учредителей, и потерпело финансовые потери. И кажется я знаю почему отец согласился. Я отказался от наследства. Он просто не знает, что оно мне по большому счету не нужно. В случае если они выкупят сейчас наш 50 % пакет акций, мне никакого наследства уж точно не надо будет. Но нахрена? Я вообще очень сомневаюсь, что он хотел сделать именно это. Сейчас, он словно воспользовался сложившейся ситуацией, и надавил на отца.

Я говорил, что мой брат тот ещё игрок и долбанный спекулянт?

Ярэк забрал у адвоката какие-то документы, помимо прочих и придвинул к Жемчужному старшему папку с файлами и с подписями моего отца.

– Подписывай.

– Что это?
– он поднял глаза на сына. Он не знал, как реагировать. И не думаю, что он хотел, чтобы Ярэк всё узнал. Ярэк не пошутил, он не простит.

– Отказ от моей доли наследства по завещанию.
– ответил Яр.

– Да ты в своем уме вообще? На секунду хоть задумайся, что ты делаешь!
– дядя явно был зол, - Мы обсуждали одну отрасль, одну!

– Подписывай.
– повторил холодно Яр.

Папа, что решил дырку во мне прожечь взглядом? Причём он не злился, его это почему-то забавляло.

– Яр, ну это же не повод, просто брать и всё… - предпринял очередную попытку дядя Лекс, но Яр снова перебил его:

– Конечно, нет. Подписывай.

– Давай, уже подписывай, и пошли.
– вмешался папа, - Время ужин. Я есть хочу.

– Да не буду я ничего подписывать! Вы с ума что ли по сходили, это же…

– Ага, революция.
– хмыкнул папа и поднявшись на ноги потащил дядю из-за стола мило улыбаясь, - Мы на минуточку.

Он вывел своего брата за дверь. Но я всё слышал. Мои локаторы дело тонкое…

– Ну и в чем дело? Ставь подпись и поехали по домам.
– сказал папа.

– А ты чего такой спокойный я не понимаю?

– Я не спокойный, я вообще очень не спокойный, когда голодный.

– Ты хоть представляешь, что это за сумма? Ты дыру в корпоративном бюджете как латать собираешься?

– Какую ещё дыру, пшал? Тебе денег что ли мало? Тебе их куда девать-то? Ты на три жизни вперёд заработал. Вы почему все Жемчужные, до бабла такие жадные, а?

– Мне не жалко, меня сам факт не устраивает. Вот что он затеял? Что он собирается делать с восьмизначной суммой?

– Ну явно ничего плохого. Ты хотел себе сына бизнесмена? Так в чём проблема-то?

– То есть, я виноват, да?
– правильно понял укор, дядя, в голосе моего отца.

– А кто? Я что ли ему с детства голову экономикой забивал? Вот тебе и результат.

– Ой, кто бы говорил-то? Ляля твоя, голову Рафу сколько лет компостировала? Искусство, культура, самореализация, что б её… Результат ты видишь и сам!

– И что в этом плохого?

– То есть, тебя устраивает, что у Рафа кроме музыки своей ничего в голове нет? А кормить его тоже музыка будет?

Хм, знал бы ты дядя Лекс, сколько я на этой самой музыке зарабатываю, ты был бы приятно удивлён.

– Не цепляйся к моему сыну, пшал, нормально он живёт.

– Нормально? Это всё его влияние! Твой отказался от всего, теперь и моего замкнуло!

– У Рафа - принцип. Причина тебе и так известна.

– А у Яра?! Тоже принцип, по твоему?! Он же назло это делает, ты не понимаешь, что ли?

– Понимаю.

– Он сейчас дел натворит, а потом жалеть будет! Вот ты тоже, разорался! Я тебе говорил…

– А я тебе тоже говорил, что тебе аукнется. Я говорил? Говорил. Ты считай ещё легко отделался! Я б тебя вообще прибил, за это. Ты думаешь он от наследства отказался? Он от тебя отказался, дурень ты старый. Ты накасячил? Платись - всё честно, пшал. Не будь Кощеем, подписывай, уже и по домам. Я устал, мне завтра вставать в шесть утра, между прочим!

* * *

Закончив мы попрощались с отцами и адвокатом. Яр держался холодно. Чертовски холодно. Брат откинулся на спинку стула, перебирая пальцами по поверхности стола.