Аналогичный мир - 2

— Чего ж молчишь?

— Я не знаю, кто убил Ротбуса.

— Думаешь, они твой заказ ещё кому сплавили? — озабоченно спросил Золотарёв. — Это ты на парней зря держишь. Они из твоей воли не выходили. Даром ты, что ли, так о них заботился, курицей-наседкой над ними, как над цыплятами, прыгал. Отец родной, а не пахан. Ну? Не так, что ли? Так. Чего молчишь?

Фредди глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Вы же меня не спрашиваете.

— Ловок, — одобрил Золотарёв. — Так ведь о чём спрашивать? Сам подумай. Всё и так ясно. Где лагерник, Трейси?

— Какой лагерник?

— Ну, Трейси, договорились же, — укоризненно сказал Золотарёв. — Не ври, где я знаю правду. Два парня. Один — спальник, другой — лагерник. На перегоне ты их за пастухов держал. И зачем они тебе, тоже ясно. Спальник всегда под рукой должен быть. Конечно, сексуальные потребности — вещь серьёзная и важная. Милашки в городе, а на перегоне спальник удобнее. Раб, что ему прикажешь, то и будет делать. И лагерник зачем тебе, тоже ясно. Парень битый, крови не боится, чужая жизнь ему нипочём, дешевле сигареты. Удобно, кто спорит. И почему оба вместе, тоже ясно. Один заартачится, ты другому мигнёшь, и первого не станет. Спальник с лагерником — враги смертные, — Золотарёв улыбался, разглядывая побледневшее под загаром лицо и светлые до прозрачности глаза с крохотной точкой зрачка. — Сильно их лупцевать пришлось, чтоб друг друга без приказа не прирезали, а? Ладно, Трейси, это были твои проблемы. Спальника можешь оставить себе, раз он тебе так понравился. А лагерника придётся отдать. Оба парня были в Джексонвилле. Где лагерник сейчас?

— Не знаю, — и глядя в это самодовольное гладкое лицо. — Я не знаю, о ком вы говорите.

— Я предупреждал, Трейси, — сочувствие в голосе Золотарёва сменилось угрозой. — Где лагерник? С огнём играешь, Трейси. Ты опытный. Раз Уорринг прошёл, то всё насчёт смягчающих и отягощающих знаешь. Упрямиться тебе расчёта нет. Подумай. Иди и подумай.

«На этом закончить? Он что совсем…?»

Фредди медленно встал и, заложив руки за спину, пошёл к двери. Теперь лишь бы успеть увидеть Джонни… Но когда, выйдя из кабинета, он уже привычно повернул налево, за спиной прозвучало:

— Куда?! Направо марш, — и через несколько шагов: — Стой. Заходи.

Пустая комната. Стулья по трём стенам. Так это же… тамбур!

— Садись. Не вставать. Не разговаривать. Руки на колени.

Фредди сел на указанный стул, положил руки на колени. Так. Значит, сейчас там допрашивают Джонни, а его выдерживают в тамбуре, чтобы они не встретились. «Так… так кто нужен? Джонни или Эндрю? Как блоха погонник скачет, перекрёстный имитирует. Ну… Эндрю я тебе не сдам. И Эркина тоже. Сдохну, но ты их не получишь. Лишь бы Джонни выдержал, не сорвался. Он-то после Аризоны не сидел ни разу. Ладно, что у этого чмыря есть? Уорринг. Знает с датой. Хреново, конечно. Упирает, что киллер и не Трейси. Если Крыса сделал дубликат и не уничтожил его… Стоп. Если бы был дубликат, то уже бы назвали тем именем. Значит… значит, блеф. Слышал ржание, а коня не видел, как говорят в Аризоне. Уже легче. Несознанка может и пройти».

Открылась дверь, и ввели ещё одного. В форме самообороны. Парня усадили у другой стены. Потом привели сразу двоих, а этого увели. Приводили, уводили, повторяя одни и те же команды. Знакомых не было.

Фредди спокойно ждал. Психовать и качать права можно, когда нужно, а сейчас не та ситуация. Глядя прямо перед собой, он сидел неподвижно, и его застывшее отрешённое лицо заставляло сидящих напротив отводить глаза.

Снова открылась дверь. Фредди с трудом удержал лицо. Джонни! Белый, с бешено прикушенной губой.

— Трейси, на выход.

Вставая и идя к двери, Фредди попробовал поймать его взгляд, но Джонатан смотрел прямо перед собой, ничего не замечая. Крепко его прижал этот чмырь. Ладно.

— Ага, — Золотарёв оторвался от бумаг на столе и приветливо показал рукой. — Ну, пока ты думал, кое-что прояснилось. Догадываешься, что?

Фредди сел за допросный стол, положил руки на столешницу и спокойно покачал головой.

— Нет.

— Ну, тогда это отложим. И вернёмся к предмету твоих размышлений. Где лагерник?

— Я не знаю никакого лагерника, — улыбнулся Фредди. — Я слышал, их всех расстреляли.

Лицо Золотарёва отвердело.

— Я бы не советовал шутить по этому поводу, Трейси.

— Я последую вашему совету, — очень вежливо ответил Фредди.

Золотарёв с минуту, не меньше, рассматривал его. Фредди демонстрировал полную безмятежность.

— После расчёта куда вы их отвезли? Молчишь? Глупо, Трейси. Вы же сами ехали в Джексонвилль. Там они. Оба. Где они живут? Адрес?

— Не знаю.

— Ну да, конечно. А куда же вы их привезли?

Фредди незаметно перевёл дыхание: хорошо подставился погонник.

— Не помню. Где-то высадили.

— Так, — кивнул Золотарёв. — Значит, они в Джексонвилле. Где один, там и второй. Почему вы их не оставили в имении?

— Незачем, — Фредди смотрел спокойно с тщательно скрываемой насмешкой.

— Так, а в Джексонвилле? Там они вам зачем? Ну?

— В хозяйстве всё пригодится.

«Ничего у тебя нет, и Джонни тебе ничего сверх не сказал — уже ясно. Блефуешь? Не смею мешать».

— Понятно. А что ещё в вашем хозяйстве в Джексонвилле? И кто? Кому вы их передали?

Фредди с нескрываемым интересом рассматривал нашивки и награды Золотарёва, явно не собираясь отвечать.

— Слушай, Трейси, — Золотарёв встал из-за стола и подошёл к нему, заставив смотреть на себя снизу вверх. — Парни на себя много трупов повесили. На одном спальнике больше десятка. Если мы не найдём их тамошнего хозяина, организаторами пойдёте вы. Ты понимаешь это? Кому вы продали парней?

— Торговля людьми запрещена.

— Не вздумай убеждать меня в своей законопослушности. Продали, сдали в аренду, подарили… хотя Бредли самому себе бесплатно ничего не сделает. Согласен отвечать за эти трупы? Нет. Тогда, где они? Спальник и лагерник.

— Я не знаю никакого лагерника.

— А спальника? Только не ври, Трейси, противно.

— Я говорю правду. Не знаю ни лагерника, ни спальника.

«Умница Эркин. Чего не сказано, того не знаешь. Чего не знаешь, о том не проболтаешься».

— И у костра с ними не спал, количества одеял не уточняю, ваше дело, как вы спальника трахали, совместно или по очереди. И кашу ты с ними из одного котелка не ел? А за это что положено, знаешь?

«Ага. Ну-ну, поучи меня седлать».

— С лагерником и спальником? Нет.

— И что, подпишешься под этим?

— Подпишусь.

Золотарёв отошёл к своему столу и тут же вернулся с чистым листом бумаги и ручкой. Положил их перед Фредди.

— Пиши. Так и пиши. Что заявляешь и так далее. Ты ведь опытный и сам знаешь форму. Пиши.

Фредди взял ручку, разгладил ладонью лист. Это-то зачем? Собственноручное признание — штука опасная. Тут любой подвох возможен. Хотя… Эркин неграмотен, Эндрю, правда, читает, но сам признавался, что с трудом. Так что это не для них. А для кого? И о каких трупах чмырь трепал? Что там парни натворили? Эндрю, конечно, горяч, но его Эркин должен был удержать. Если парни сильно наследили и взяты на горячем… здесь выкуп побольше придётся. По убийствам раньше Робинс работал. С ним столковаться трудно. Очень трудно. Умён и честен.