Аналогичный мир - 2

Эркин сел рядом с Женей и тоже взял кружку.

— Ну, за Победу!

— За Победу! — кивнул Эркин.

Четыре кружки со звоном столкнулись над столиком. Эркин, поднося к губам кружку, поймал краем глаза встревоженный взгляд Жени и улыбнулся ей.

Женя только пригубила, но мужчины выпили до дна и молча сосредоточенно накинулись на хлеб с салом и луком.

— По второй? — предложил Владимир.

— Мне хватит, — покачал головой Эркин, прикрывая ладонью свою кружку.

— Свою меру знать — великое дело, — кивнул Владимир, убирая флягу.

Эркин кивнул, молча жуя сало. Тёплая волна толчками окутывала его. Женя взяла флягу с чаем, чтобы налить им, но Владимир коротким жестом остановил её и, взяв её кружку с остатком водки, аккуратно и точно перелил поровну себе и Эркину.

— Как раз по глотку.

Эркин взял кружку, чувствуя, что голова остаётся ясной, что сегодня он её удержит.

— За что?

— За кого, браток. За тех, что не дожили, пусть земля им пухом будет, — вздохнул Владимир и строго поправил Эркина: — Когда в память пьют, то не чокаются.

Они выпили, и Женя тут же налила им чаю из фляги. Чай был ещё тёплым, и Владимир улыбнулся.

— На вокзале покупали?

— Ну да, в буфете.

— А я не успел. Не на тот перрон забрёл, так пока дошкандыбал, уже посадку объявили.

Эркин кивнул. Тёплый чай приятно освежил горящий от водки и лука рот. Владимир посмотрел на прильнувшую к Жене Алису и улыбнулся.

— Уморилась, синеглазка.

— Весь день в дороге, — ответила Женя, обнимая Алису.

Эркин допил чай и встал.

— Пойду, постель возьму, — и Владимиру: — Принести тебе?

— Спасибо, браток, — Владимир полез в нагрудный карман гимнастёрки. — Сейчас деньги дам. Рубль там?

— Потом, — отмахнулся Эркин, выходя из их отсека.

На выходе очередной толчок поезда шатнул его, так что пришлось ухватиться за стояк. Но пьяным он себя не чувствовал.

Эркин шёл сквозь галдящий, пьющий и поющий вагон, как через праздничный Цветной квартал. Пустые боковые полки и набитые под завязки отсеки, а кое-кто уже спал, завернувшись с головой в шинель или одеяло.

В крохотном, забитом полосатыми толстыми рулонами купе проводника Эркин получил три туго скатанных тюфяка.

— Дотащишь? — усмехнулся проводник.

— Перевязать есть чем? — ответил вопросом Эркин, вытаскивая деньги.

— Оплата по приезде, — проводник протянул ему верёвку.

Поставив три рулона в ряд, Эркин охватил их одной петлёй, закрепил узел, присел на корточки, прижимаясь спиной к ближнему рулону.

— Поддержи чуток.

И встал, поднимая на спине все три тюфяка.

— Ловко, — одобрил проводник, слегка подтолкнув нижний рулон, чтобы тот не выскочил из петли. — Верёвку потом занеси.

— Ага, — ответил из-под ноши Эркин, пускаясь в обратный путь.

Его опять пару раз шатнуло, прикладывая к стоякам, а один раз потянуло, повело прямо на гуляющую компанию. С хохотом и шутками в десяток рук его удержали, поставили на ноги и дружеским толчком направили на путь истинный.

Эркин ввалился в их отсек и был встречен радостным голосом Алисы:

— Эрик пришёл!

— Заждалась, — хмыкнул Владимир.

Эркин свалил свою ношу, распустил узел и сдёрнул петлю. Кинул рулон на свой полку и положил по рулону на нижние.

— Ну, спасибо, браток, — улыбнулся Владимир. — Да, а деньги?

— Сам проводнику отдашь, — Эркин перевёл дыхание и взял свою кружку, куда Женя уже налила ему чаю. — Сказал, оплата по приезде.

Женя стала стелить себе и Алисе, и Эркин сел рядом с Владимиром, а Алиса сразу забралась к нему на колени. Алису очень заинтересовали награды на груди Владимира, и она разглядывала их, строго насупив брови. Владимир заметил это и улыбнулся.

— Что, синеглазая, нравятся?

— Ага-а, — немного врастяжку ответила Алиса и решила уточнить: — Кругленькие — это медали, а звёздочки — ордена, да?

— Правильно.

— Это за храбрость, да?

— Тоже правильно.

— Звёздочка красная с солдатиком, звёздочка жёлтая с башней и две звёздочки белые тоже с башней, — шёпотом приговаривала Алиса.

Женя быстро развернула и расстелила тюфяк, разложила одеяло и подушку и потянулась к лежащему наверху мешку. Эркин ссадил Алису и встал помочь ей. Женя достала из мешка полотенце и мыло.

— Алиса, пошли в уборную.

— Она в том конце, — показал направление Эркин, узнавший это во время своего путешествия за постелями.

Когда Женя с Алисой вышли из отсека, а Эркин опять сел рядом с Владимиром и взял свою кружку, тот задумчиво кивнул.

— Повезло тебе.

— Я везучий, — кивнул Эркин. — Знаешь, сколько таких как я в Овраги легло. Не дожили….

Он поставил на столик кружку, подобрал с пола верёвку и привычным движением, как когда-то лассо, смотал её на локоть и перевязал.

— Да, — Владимир, кивая, несколько раз подряд качнул головой. — Это так, конечно. Не дожило много.

Где-то рядом пели протяжно и грустно. Мужские голоса тщательно выговаривали слова, не слишком следя за мелодией. И весь вагон словно притих, слушая. Андрей пел так же — вспомнил Эркин. Для него слова были важнее. Эркин тряхнул головой.

— Вспомнил кого?

Владимир спрашивал так, что Эркин ответил.

— Брата. Брата у меня в Хэллоуин убили. Избили, облили бензином и подожгли. Понимаешь, он ещё жив был. Кричал. А они смотрели и смеялись. Понимаешь? И… и Алиса видела это. Её он спас, а сам… он на себя их отманил, отвёл…

Широкая ладонь Владимира легла на его колено.

— Никого… нету у тебя больше?

— Только они. Женя и Алиса.

Владимир кивнул.

— А у меня никого. Все погибли. Вот нашёл родню, дальнюю, дальше уж некуда. Списался и еду. Всё ж не один буду.

— Одному тяжело, — согласился Эркин.

В отсек вошла Женя, ведя за руку умытую Алису.

— Давай ложиться, маленькая.

Владимир подобрал свои костыли и встал.

— Пошли, покурим, — предложил он Эркину.

И снова путь по гудящему, хохочущему и плачущему вагону. Эркин шёл сзади, чтобы при необходимости помочь Владимиру. Но тот, видимо, уже привык к костылям и шёл уверенно.