Аналогичный мир

Но Фредди и сам уже смеялся вместе с ними.

— Ну, я на вас сегодня посмотрю. Как вы крутиться будете.

— А что ж поделаешь? — ухмыльнулся Андрей. — Покрутимся. Это вон Эркину туго придётся. На него, знаешь, сколько глаз положено?

— Отобьюсь, — спокойно сказал Эркин. — Когда не связан, отбиться всегда можно.

— Ну-ну, — хмыкнул Фредди. — Посмотрим.

Потом так же тщательно одевались. Эркин надел свою призовую многоцветную рубашку, Андрей — нарядную, бело-синюю. Нарядная рубашка была и у Фредди, белая с серебряной нитью, образующей некрупную клетку. Ну, джинсы у всех троих чистые, целые. Андрей и Эркин в призовых поясах. Платки шейные… у Фредди ярко-красный, шёлковый. Подумав и буркнув:

— Бал всё-таки, — Фредди надел ещё замшевый жилет медово-жёлтого цвета и улыбнулся в зеркало восхищённым взглядам парней.

— Ну, Фредди, — выдохнул Андрей, — ну, класс! Все твои будут. Нам с Эркином и ловить нечего. Верно, Эркин?

Эркин, улыбаясь, кивнул, но промолчал. Фредди затянул пояс с кобурой, ещё раз оглядел себя в зеркале.

— Бал большой, Эндрю, на всех хватит.

— Фредди, как думаешь, денег много брать? — спросил Эркин.

— Сколько возьмёшь, столько и потратишь, — ответил Фредди. — Игры на балу нет, взять негде. Да если бы и была… бал!

— Понятно, — кивнул Эркин и пошёл в гостиную.

Было слышно, как он полез во вьюк.

— Что, потратились сильно? — негромко спросил Фредди у Андрея.

— У Монро покупали, — ответил тот, зачёсывая перед зеркалом влажные завитки набок, а они непослушно рассыпались. — Как ты и говорил.

— Я вам много чего говорил, да вы не то слушаете.

— Это у нас избирательная реакция такая.

Андрей сказал и сам удивился сказанному. Удивился и Фредди.

— Это у тебя откуда?

— А сам не знаю, — пожал плечами Андрей. — Слышал, видно, как-то и вот, запомнил. Смешно, глупость всякую помню, а главное…

— Ничего, — тихо сказал Фредди, — всё вспомнишь. Со временем само всплывёт.

Андрей хотел что-то сказать, но только усмехнулся и громко позвал:

— Эркин, ты где там?

— Вас жду, — спокойно откликнулся Эркин.

Он уже был готов. В сапогах, в джинсовой куртке, даже шляпу надел.

Андрей быстро натянул сапоги, накинул куртку так, чтобы был виден нарядный пояс.

— Довёл нож до ума? — усмехнулся, обуваясь, Фредди.

— На чём показать? — готовно предложил Андрей.

— Починка за твой счёт, — с улыбкой напомнил Эркин.

— Ни хрена, оплачу! — Андрей выхватил нож, подбросил и поймал.

— Не дури, — Фредди сказал это спокойно, но Андрей понял и спрятал нож. Фредди выпрямился и встал лицом к лицу с ним. — Запомни, Эндрю. Раз это оружие, то без дела не доставай. Думай сначала.

— А ты? Ну, на показательных! По делу разве?

Фредди усмехнулся.

— Дурак ты, хоть и умный. Подумай — поймёшь.

Андрей упрямо дёрнул плечом, но промолчал.

— Ладно, — спокойно сказал Эркин. — Пошли.

— Пошли, — кивнул Фредди, беря ключ.

Из гостиницы они вышли вместе, но Фредди заметил группу цветных пастухов в чистых рубашках и замедлил шаг, закуривая. Пусть парни со своими идут. Они поняли и нагнали тех, смешались с ними. Да, так будет лучше. И им, и ему. У каждого своя компания. Так уж заведено, и спорить с этим глупо. И накладно.

ТЕТРАДЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Бал начался в сумерках и продолжался до рассвета. Костры и иллюминация на киосках и палатках, военные прожекторы и самодельные факелы. Городской оркестр на русском грузовике и ещё один сюрприз военной администрации. Когда этот маленький зелёный грузовик-фургончик только подкатил к лугу, многие опасливо отошли подальше, подозревая в нём тюремный автомобиль. Но двое русских деловито принялись соединять какие-то провода, на крыше фургончика установили гроздь мегафонов, и над лугом грянула разухабистая модная два года назад мелодия. Так что танцы начались даже раньше запланированного. Крейг переговорил о чём-то с русским радистом, махнул кому-то рукой, и через несколько минут в фургончик принесли стопку пластинок. Самых модных. У Крейга всё есть. В дар. Старцев, смеясь одними глазами, поблагодарил Крейга от лица русской администрации и уже тихо сказал, что, по его мнению, лучшую рекламу музыкальным новинкам трудно придумать.

— Приятно встретить понимающего человека, — ответил Крейг.

Обменявшись любезностями, они разошлись.

Вряд ли кто из бывших на этом балу, а был там фактически весь Бифпит, смог бы потом последовательно и связно вспомнить и рассказать. Слишком много встреч, событий, ссор и объяснений в любви, музыки, спиртного, танцев… Парочки наскоро убегали в темноту за окраины луга, и многие потом возвращались для продолжения веселья, сменив партнёра или партнёршу. Бойко торговали мелкой галантереей и всякой подарочной чепухой. Всевозможные прохладительные и горячительные напитки, сэндвичи и пирожные, дешёвые пирожки и дорогие фрукты… Изящные лёгкие столы и стулья в стиле парижских кафе и толстые брёвна, положенные вокруг горящего в яме костра, на котором жарятся прямо на решётке куски мяса… Люди теряли, находили друг друга и снова теряли. У профессиональных опытнейших сплетниц разбегались глаза…

Миссис Энтерпрайс одновременно показывалась в разных концах луга. Она успевала всё. Остальные дамы-патронессы не могли, да и не хотели угнаться за ней.

— Присядьте и отдохните, миссис Присси, — становил её стремительный бег Джонатан. — Выпейте со мной.

— Спасибо, Джонни, — миссис Энтерпрайс опустилась на стул с максимально возможной для её возраста грациозностью. — Вы настоящий джентльмен. От стаканчика виски ни одна леди не откажется.

— Вы — настоящая леди, — с чувством сказал Джонатан, целуя сухую сморщенную лапку.

— Благодарю, Джонни, — миссис Энтерпрайс хихикнула и со знанием дела продегустировала поставленный перед ней стаканчик. — Ваши чемпионы и здесь блистают. А вы скромно сидите в тени.

— На то они и чемпионы, чтобы блистать, — улыбнулся Джонатан, — а я скромный лендлорд. Похвастаться нечем.

— Ну-ну, Джонни. Не прибедняйтесь. Ваши бычки и ваша команда — главные сенсации Бифпита. Фредди мы знали и раньше, — она снова хихикнула, — но я не ожидала, что он такой знающий судья. А ваши пастухи… Но только ваш чемпион по борьбе несколько застенчив для чемпиона.

— Наверное, он просто не встретил вас. Тогда бы он не затруднялся с выбором.

— Спасибо, Джонни. Так я надеюсь на протекцию? — миссис Энтерпрайс откровенно полюбовалась его смущением, но тут же по-матерински участливо похлопала его по руке. — Ну-ну, Джонни, я всё понимаю. Кстати, вы помните мисс Круазон и её чёрный жемчуг?

— Разумеется. Он, кажется, пропал?

— Да, в заваруху. Пропадали люди, целые семьи, что уж говорить о вещах. А сейчас они начали всплывать.

— Люди?