Андеграунд

— Кто б рискнул-то? — Макс хмыкнул.

— Она не поубивала их на месте только от удивления. Пробили Информационниками, действительно на разборку приехало пять машин. Виту прошу посидеть две минуты в машине, аргументируя тем, что уже выехал.

— Если б попросил пять минут, то она все же пришла в себя и устроил распил движимого и недвижимого имущества, — понимающе фыркнул Беркутов.

— Именно. Пока едем с Ночной Стражей, мне дают информацию, что там не все так просто у людишек и есть за что им предъявить. Представляешь как они офанарели, когда приехал отряд спецназа и положил всех мордой в пол.

— Ремонт им не оплачивал?

— Нет, — Мстислав пожал плечами. — Но мы договорились, что я не расстреливаю их на месте, а они не имеют претензий к моей жене. Они были счастливы уехать.

— Не верю, что они так легко отделались, — Рустем прищурился. — Я тебя слишком хорошо знаю.

— Да посадили их, посадили. Десять лет по нашей наводке, — Шархан рассмеялся. — И то только потому, что Вита очень просила не марать о них руки.

— Ой, это отдельная история. Глеб как-то в магазине, когда был совсем маленький вдруг как завопи: «Маменька, родная, купи этих желтеньких, кругленьких. Никогда не ел».

— И что это оказалось?

— Мандарины.

— У меня так Макс мелкий как-то заявил, мол, солдат ребенка не обидит. Его спросили: «Ты служил?! И он честно сказал «нет».

— Информационное отделение так докладывало, что снайпер типа неплох. А тот промазал пять раз подряд, как в дурацкой игре, — Казимир рассмеялся. — А потом заваливаемся в кофейный магазин и разворачивается такая картина. Молодая девушка-консультант спрашивает у пожилого мужчины: «Знаете, как получить нашу скидочную карту?». А он такой: «Знаю, но столько не выпью».

Споры о смерти Витторины не утихали долгое время. Никто не знал истиной причины, кроме Марты. И лишь Вторая Смерть внесла ясность, объяснив появление в этом мире еще одной Марены, опасной, безжалостной и беспощадной. И лишь суицид Аннет предотвратил появление монстра в этом мире, а Витторина лишь спровоцировала этот всплеск эмоций. Естественно, у Мстислава было множество аргументов почему так делать не стоило, но не было смысла грозить кулаком прошлому. Все уже случилось. И точка.

Он умер в возрасте шестидесяти лет во сне. Его проводы, также как и Виты, не были пышными и на похоронах было лишь двое — Рустем и Макс. Они похоронили его на старом кладбище рядом с особняком, принадлежащем Витторине. Вместо креста был установлен мраморное надгробие без дат и имен. Таким образом лишь избранные могли знать кто здесь похоронен.

Рустем переживал. Переживал долго, но все же терпеливо ждал. Вита обещала вернуться, и он верил (читать, как твёрдо знал), что она вернется.

Несколько раз разные источники сообщали о неясных вспышках и вроде рождения нескольких людей с геном Марен, но осталось это все на уровне слухов.

Через пару месяцев все же нашлись очевидцы, встретившиеся со Смертью — это была маленькая хрупкая девочка с удивительными фиалковыми глазами. Но подтвердить, что она Марена, никто не мог. И так бы эта история и заглохла бы, если бы эта девочка не взяла в руки самое грозное оружие. И Коса признала ее.

* * *

Никто и не предполагал, что так повернется жизнь. Инкубам вообще не присуще грешить на судьбу, но иногда сил никаких нет, и вся ситуация, как ком в горле, дерет, мешает.

Жизнь на «темной» стороне не сахар. Но и темной как таковой перестала считаться после дерзкого заявления Марены. Да, заявление было что надо.

Темной стороной по определению считались все, кто не являлся человеком, с биологической точки зрения. И несмотря на то, что многая нечисть имела человекоподобный вид, но практически все имели свои особенности внутреннего строения.

Марены стали пограничным явлением — имея человеческие тела, они обладали далеко нечеловеческой силой. С этим считались все: осознанно или нет. Выход в свет одной из Марен стал настоящим ударом для «темной» стороны. И если Видения изначально сеяли анархию, впрочем, скрываясь от людей, то Седьмая Смерть решила иначе. Почему она решила заявить во всеуслышанье о наличии в мире различных существ доподлинно не знал никто.

Но находясь на самом дне так называемой «темной» стороны было принято неожиданное решение. Вокруг Академии Лемур ходило много слухов и домыслов. И их стало больше, как только к ней присоединились сразу две Марены. Что ж поделать, у страха глаза велики, а смерть, в любом ее проявлении, лишь добавляла ужаса одним своим упоминанием. И это было нормально.

Драгомир помнил, как тяжело принималось решение. Инкубов не любили ни в одном обществе, и все из-за врожденных способностей. Хотя и тут не обошлось без некоторых плюсов — именно из-за своих особенностей именно инкубы становились лучшими врачами, не прилагая особо к этому усилий.

Оказавшись перед серьезным выбором Видения или Лемур, инкубы предпочли общество Марен, решив, что лучше быть ближе к смерти. Не все одобряли данный выбор — банальный страх руководил сознанием. Но Марта встретила «беженцев» с уважением, лишь уточнив, что в данном случае решение за Витториной. Тогда впервые стало известно, что из этих двух Марен была опасна именно Седьмая. Почему Седьмая? Кроме очевидного (присвоенного номера в Академии), ходила легенда, что именно эта Смерть стала раскрыта седьмой, но это слухи. Доподлинно никто не знал правды, да и вряд ли узнает.

Драгомир хорошо помнил свою первую встречу с Витториной Соколовой. Кстати, еще одна загадка — никто так и не узнал в какой момент она вышла замуж и сменила фамилию. Она вообще предпочитала не распространяться о своей личной жизни и это воспринималось с большим уважением, хоть и порождало еще больше слухов и сплетен.

Тот день стал решающим. Лемур стоял на пороге войны, а главный руководитель, Бессмертный Мстислав Казимирович, находился в коме, чудом уцелев в очередной битве. Витторина, на фоне бодрой Марты, выглядела изможденной, уставшей, но не сломленной. Именно это потрясло Драгомира в их первую встречу. Попав в сложнейшую жизненную ситуацию, сгибаясь под гнетом обязанностей и ответственности, Витторина уверено шла вперед. Казалось, ее было не сломить. Она дала инкубам право выбора жилья, не ограничивая и не ущемляя.

Но вместе с этим Драгомир видел…видел, ее внутреннюю боль, видел, как ее ломает, перемалывает изнутри.

Он помнил, как Витторина покидала зал. Внешне строгая и властная, глубоко внутри ее разбирала боль.

Благодаря хорошему послужному списку, Драгомир попал в напарники к Владу — забавный пухлик, умело интегрирующий Импульс в лечебных целях. Они сработались быстро.

Все чаще встречались Марены. Витторина каждый день навещала своего супруга, находящегося в коме. Она переживала. Ее страх был осязаем, хоть девушка молчала.