Андеграунд

— Это были оладушки и я просто задумалась, — с улыбкой поправила Витторина.

— И о чем задумалась? — Рустем хмыкнул, перехватив понимающий взгляд инкуба.

— Да, так… — девушка отмахнулась, а потом, закатив глаза, рассказала. — На «Нашествии» ко мне как-то девушка подошла, неся в руках кусок бампера. Подошла и спрашивает: «Я могу без этого ехать». Мы с приятелями так обалдели, что просто кивнули. У нас просто товарищ так каким-то образом уехал, потеряв по дороге карданный вал.

Мужчины рассмеялись.

— Вита, ты стала бы крутым волком, — неумело сделал комплимент Денис.

— Нет, я первый волкодав, — девушка смешно цокнула языком. — Кстати, хорошая песня.

— Какая песня? — не понял подросток.

— Группа «Lumen» и песня «Волкодав», — она улыбнулась и поднявшись из-за стола, ушла наверх.

Она порой вела себя странно. Странно было и то, что инкубов приняла. Приняла тепло, не записывая в нечисть «третьего» сорта.

Убрав со стола с Денисом, Драгомир вернулся в больницу. Сделав обход и проверив последних пациентов, инкуб завалился спать на диване в ординаторской. Засыпая, он снова думал…думал о том, как изменилась его жизнь. Еще недавно инкубов избегали, презирали. И вот, примкнув к Академии, они стали частью общества, удалось найти свою нишу. Драгомир улыбнулся. Он врач самой Смерти — странный поворот, неожиданный. Как бы Шархан не был внешне спокоен, его беспокойство за жену ощущалось. Впрочем, Драг считал себя обязанным, ведь именно Витторина позволила примкнуть инкубам к Академии. Внешне, Марена оставалась сурова, но едва удавалось ее узнать ближе, и оказывалась… Изначально, инкуб охарактеризовал ее, как злого сантехника Петровича, но внутри белая и пушистая, хотя злить не стоило.

Но почему-то мысль вернулась к Людмиле. Отбитые почки не шутка. Да и явно увечье нанесено мужчиной, не женщиной. Почему? За что? Инкуб не понимал, как можно обидеть женщину. В их сущности такое было недопустимо. Женщины…сколько их было в его жизни?! Много…очень много. Но ничего серьезного. Очень сложно строить отношения, когда твоя сущность откликается на весь противоположный пол. Невозможно начать доверять, надеяться, что тебя не предадут.

В целом, жизнь приносила удовольствие. Все поменялось. И даже здесь, в лесной глуши было место счастью.

Глава 70

Он устало покачал головой.

— Восьмое сотрясение. И ни одно не получено в драке?! — переспросил он.

— Ага, — улыбаясь во все тридцать два норма подтвердил Михалыч. И не удивительно. Судя по умственным способностям не удивительно что, мужчина в свои сорок лет постоянно находил на свою голову и пятую точку приключений.

Дав рекомендации, Драгомир отпустил Михалыча и принял следующего пациента. Очередная жертва рукоприкладства — огромный синяк на скуле красовался на лице молодой женщины. Как она объяснила, муж приревновал. И женщина искренне считала себя виноватой в сложившейся ситуацией.

— Вы очаровательны. Не понимаю, почему вы терпите такое отношение к себе. Вы достойны лучшего, — заверил ее инкуб, обрабатывая синяк и проверяя, не пострадал ли глаз. Бровь была рассечена.

— Да нет, я никому и не нужна-то, — женщина нервно сложила перед собой руки.

— Вас муж в этом убедил? — мягко уточнил Драгомир. — Моя хорошая, не верь. Он самоутверждается за твой счет. Оно того не стоит. Ты сильная, красивая, умная. Ты достойна уважения, достойна хорошего к себе отношения.

И она расплакалась. Резко. Громко. Горько.

— Моя хорошая, в этой жизни не обязательно страдать, — он обнял ее, позволяя пациентке выплакаться. — Если тебе плохо, нужна поддержка, приходи к нам в больницу.

— Спасибо, спасибо…стало легче, — она шмыгнула курносым носом, улыбнулась и поспешила. Впереди ее еще ждала работа.

В дверь постучали.

— Войдите, — он мыл руки. Это была обычная привычка по триста раз в день мыть руки. Обернувшись, мужчина заметил смущенную Людмилу.

— Здравствуйте, — она чуть покраснела.

— Здравствуйте, Людмила. Как ваше самочувствие? — он улыбнулся, жестом приглашая пройти.

— Хорошо, спасибо, — она робок сделала шаг вперед. — Я хотела вас отблагодарить. Вы говорили, что чай есть…я пирог приготовила…с морошкой.

— Мой любимый. Вы просто волшебница, — инкуб принял из рук женщины завернутый противень, сохранивший тепло русской печи мысленно отмечая, что никогда не ел морошку.

— Я побегу, у меня еще работа осталась. Хорошего дня? — она казалась неуверенной. Да нет, она такой была.

— Берегите себя. И пусть день пройдет счастливо. Будет время — приходите на чай, — Драгомир шутливо поклонился. — Всегда к вашим услугам.

Она зарделась, глупо хихикнув и поспешила на выход в приподнятом настроении.

Пациент за пациентом. Ничего особенного, ничего интересного. До тех пор, пока не принесли Витторину. Девушка не могла повернуть голову, а спину защемило.

— Неудачно упала с турника, — пояснил Лука, аккуратно положив ее на больничную койку.

— Вероятно можно упасть удачно, — иронично проворчала она, но достаточно тихо.

Драгомир удивленно вскинул брови.

— Оставляй. Домой придет своим ходом, — отпустил он оборотня.

Оставшись один на один, инкуб быстро просканировал организм и предупредил:

— Придется ставить укол.

— Я уполз, — и она честно попробовала слезть с кушетки. Еще одна странность, девушка иногда говорила о себе в мужском роде, хотя звучало забавно.

— Всего лишь обезболивающее.

Она чуть захныкала.

— Не хочу.

— Я тебе шоколадку за это куплю и кофе налью.

— Ну ладно.

Драгомир тихо рассмеялся. Ей просто нужен был повод согласиться. Спустя пару минут, Витторина была уже «в строю».

— По твоему вчерашнему вопросу. Ответ — муж, — она потерла шею, поворачивая голову из стороны в сторону, как бы разминаясь.

— Тренируйся аккуратнее, — он согласно кивнул, отчего девушка усмехнулась.

— Меня Федор так впечатал, — Марена покачала головой и тихо добавила. — Многим не нравится мое нахождение здесь.

И ему было это понятно. Раньше так относились к нему и его товарищам. Но Смерть не унывала. Заметив небольшую ранку на пальце, инкуб протянул девушке пластырь. Она улыбнулась, заклеивая ее.

— Старая стала, разваливаюсь вся, — рассматривая сбитые костяшки на кулаках, протянула девушка.

— Тебе еще пластырь дать? — подумав, что мог бы дать еще и моток изоленты, чтобы склеить любую «развалину».

Махнув на прощание рукой, она покинула больницу. Но шутку юмора явно заценила. «Хоть бы морды больше не била…во имя Луны…или еще чего-нибудь», — с улыбкой подумал он.

И снова сменяющиеся лица.

— Здравствуйте, я боец скота второго класса, — в кабинет вошел молодой парень.