Андер Арес

Было очевидно, что дядя тоже не верит данным первичного допроса гномов. А вопрос мне был переадресован, чтобы проверить мои умственные способности.

— Напавшие гномы были хорошо организованы. Среди них были одаренные высоких рангов, — к такому выводу я пришёл вспомнив, что Мишелю пришлось попотеть, сражаясь с несколькими гномами, а также, что гномы убили гвардейцев, стоящих на страже архила. — Артефактное оружие, подготовка, -перечислял я, постепенно подводя к самому главному, — и можно предположить, что рядом с нашими берегами промышляли пираты, о которых мы ничего даже не слышали. НО! Это никак не объясняет откуда они узнали местоположение архила и гидеона. А также откуда они знали, как я выгляжу. — Когда гномы схватили меня, на мне не было ни одного шеврона, который подсказал бы им, что я член рода Арес. Нет… они знали кто я такой. И это наводило на определенные мысли.

Бастиан усмехнулся.

— Ну, что скажешь Селви?

— Зачем задавать риторические вопросы? Андер назвал факты, которые пять минут назад привёл тебе и я. У гномов есть своя шпионская сеть в нашем городе. И нам надо срочно от неё избавиться. Тем более в преддверии того, — Селви сделал жест головой в мою сторону, — что вы решили создать зону беспошлинной торговли. Сеть надо уничтожить раньше, чем мы заложим первый кирпич.

— Сын, — обратился ко мне Бастиан, — а как ты смотришь на то, чтобы помочь своему дяде с допросом гномов?

— Эмм, — задумался я. — Вообще-то я хотел попросить у тебя разрешение покопаться в артефактной сокровищнице.

— Зачем? — спросил Бастиан.

— Мне сильно не понравилось, когда гномы приставили клинок к моей шее. Поэтому хочу поискать артефакты, которые повысят моим шансы на выживание, так сказать, во избежание повторения подобных ситуаций.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты вообще попадал в подобные ситуации, — возразил отец.

— Тем не менее вчера это произошло по независящим от меня обстоятельствам.

Бастиан задумался.

— Хорошо, я дам тебе разрешение. Но перед этим я всё-таки прошу тебя поработать с дядей. Артефакты от тебя никуда не убегут. Пойми, сын, на руках гномов кровь наших гвардейцев и лучше не затягивать с казнью. Нужно узнать всё, что им известно, как можно быстрее, а потом воздать им по заслугам.

— Хорошо, отец, — ответил немного расстроенным голосом я. Мне хотелось закрыть вопрос с артефактами и абсолютно не хотелось заниматься допросом. Из воспоминаний Андера я знал, как выглядит пыточная. И уже моя фантазия дорисовала, что я там увижу.

Тюрьма находилась примерно в десяти минутах езды от замка Арес. И пока я и Селви спокойно правили туда лошадей, он вводил меня в курс дела.

— Я не буду спрашивать приходилось тебе убивать живых разумных или нет. Мне уже доложили, что два гнома пали от твоей руки. Поэтому очень надеюсь, что ты не потеряешь сознание от криков и вида крови. Если станет плохо, сразу выходи из камеры. Понял?

Я кивнул.

— Как они узнали, где вход в подземелье, ведущий к архилу? И как они смогли проникнуть на территорию замка?

— Утром конюха и его семью нашли убитыми, со следами пыток. Они жили буквально за стеной от замка. По всей видимости от него гномы и узнали всю информацию. А как попали внутрь? Так это совсем легко. Гномы превосходные рудоходцы. Многие из них развивают магию стихии земли. И им не стоило большого труда проложить подземный ход. В подземелье мы обнаружили туннель, ведущий в дом конюха.

— Я понял. А корабль? Смогли найти, где они его пришвартовали?

— Пока нет. И я очень надеюсь, что мы узнаем, где он находится, прежде чем тот успеет отчалить.

— Думаешь, экипаж корабля до сих пор не в курсе, что операция провалена?

— Мы перекрыли все входы и выходы в город. Разослали вооружённые разъезды на все пути к Виндару. Все совы перехватываются. Так что, хоть и мизерный, но шанс есть.

Глава 20

В одной пыточной камере находились все пять гномов. Один лежал на дыбе*, а остальные, прикованные зачарованными цепями к стенам, ждали своей очереди.

И мне, человеку не сведущему в методах «силовых» допросов, показалось это крайне странным. Во многих детективных фильмах я замечал, что преступников разводили по разным комнатам и там с ними «работали». Так было быстрее их всех разговорить. Никто не знал, что скажет другой. И было проще поймать преступников на лжи.

Некоторое время я просто наблюдал за процессом.

Селви задавал вопросы, а гном ничего не говорил. После чего дядя подавал знак тюремному палачу, и тот начинал крутить колесо растягивая гнома в длину.

Надо отдать должное гному. Он хорошо держался. Даже не смотря на то, как он истошно кричал, он сыпал проклятиями и угрожал расправой, стоило только ослабить натяжение дыбы.

— Так, — произнёс Селви, обращаясь к палачу. — С этим разговора не получается. Давай следующего.

Вдруг в верхнем нижнем углу заморгал фиолетовый фонарик. И я решил посмотреть, что от меня хочет система.

Система наконец-то дала мне задание! И как бы мне не хотелось принимать участие в пытках, особого выбора система мне не оставила. Восемь уровней…

Я стал морально настраиваться на это дело. Не стану врать, мне приходилось принимать участие в полевом допросе. Когда только-только закончился бой, и адреналин зашкаливает как у тебя, так и у пленного… И нужно срочно узнать расположение противника, чтобы не нарваться на засаду.

Но там у пленных был реальный выбор. Говорить, значит повысить свои шансы на выживание. Молчать и…

У гномов же шансов, что им оставят жизнь, не было. Стоит им ответить на все наши вопросы, и они станут больше не нужны.

В принципе, отведённые шесть часов это довольно много. Если бы не используемые методы, которые, на мой взгляд, никуда не годились. Гномов ломали через боль, почти не используя эмоции. Нужно было сломать их волю. А получалось, что гном, которого собирались отвязать от дыбы, одержал моральную победу. Так сказать, выдержал пытки и теперь его ждёт передышка, пока занимаются другими его сородичами. И что хуже, остальные гномы видели, что один из них выдержал пытки! Было очевидно, что сей факт воодушевил их.