Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт
Шрифт:
— Видишь, видишь, ты уже опять не Верховный Правитель! — сказала Анечка. — Но не горюй! Ты будешь у нас Кроликом Домашним, и больше ни один ус с твоей головы не упадёт!
Между тем волны катились по Острову так, что страшно было смотреть. Соломенный Губерт предложил Анечке-Невеличке вскарабкаться по его спине на спину Большого Друга. Поскольку Соломенный Губерт предложил это очень вежливо, Анечка-Невеличка не стала стесняться и влезла по его спине на спину Большого Друга. Удобно усевшись там, она подала Соломенному Губерту руку, а поскольку она её так мило подала, не застеснялся и Соломенный Губерт, ухватился
Самый Старший Брат взмахнул рукой, словно бы показывая остальным, как надо петь, разбежался и одним махом вспрыгнул на загривок Верблюда. Все Маленькие Негритята вспрыгнули вслед за ним и тоже одним махом, но уже не только на загривок, а куда пришлось.
Поскольку больше некуда было прыгать, Самый Младший Брат прыгнул одним махом за ухо Верблюду и удобно там устроился.
Когда все удобно устроились, Корабль Пустыни встал и, медленно покачиваясь, пошёл. Покачивался он медленно, словно плыл. Куда он плыл? Куда же он плыл?
Глава тридцатая, в которой Корабль Пустыни следует вдоль берега Великого Моря
КОРАБЛЬ ПУСТЫНИ СЛЕДОВАЛ вдоль берега Великого Моря, которое разливалось и разливалось. Анечка-Невеличка никогда ещё не видывала ничего подобного. Море сперва накатывалось на берег, а потом откатывалось назад, словно бы кто-то раскачивал его.
И, накатываясь сперва на берег, а потом откатываясь назад, море так сверкало и переливалось, что у всех рябило в глазах. То оно становилось розовым, словно луг, на котором сплошь растут полевые гвоздики, то голубым, будто страусовое перо, а то вдруг покрывалось позолотой, словно само солнце окунулось в воду.
Соломенный Губерт тоже никогда не видывал такой красоты.
— Оно сверкает и переливается, как будто на воде керосин, — сказал он.
— И правда, похоже, что разлили керосин, — ответила Анечка и добавила: — Но откуда же керосину столько взялось?
— А его везли дырявые корабли.
— Как могли дырявые корабли везти керосин?
— Они везли его, пока не продырявились, — уверенно сказал Соломенный Губерт.
— А отчего они продырявились?
— Разыгралась буря, корабли закачались, попрыгали на волнах, словно пробки, а потом повалились набок. В них втекла вода, и они продырявились!
Пока Соломенный Губерт объяснял, Самый Старший Брат взмахнул рукой, и Маленькие Негритята запели. Самый Младший Брат, сидевший за ухом Корабля Пустыни, тоже запел. Вот что они запели:
По морям зелёным судно
В страны дивные плывёт;
Ветер выдался попутный,
И Сирена вслед поёт:
«Доброго пути, матросы,
Проплывайте стороной,
Тут опасные утёсы,
Тут мой замок водяной!»
«Прекрати, Сирена, пенье!
Странный голос свой умерь!
Знаем, где твои владенья,
Не обманешь нас теперь!»
«Добрый путь вам, мореходы,
Берегитесь острых скал, —
Там ключом вскипают воды,
Страшен чуд морских оскал!»
«Мы давно плывём по свету,
Слышим голос твой давно!
Добрые твои советы —
Наваждение одно!»
И плывут себе матросы
Открывать безвестный свет,
А с волны сладкоголосо
Им
поёт Сирена вслед.Стороной от песни смутной
Мореходы держат путь
И не ведают, что судно
Протекло, и всем — тонуть.
И погибель ждёт их вскоре
В океане голубом.
И звонить им будет море:
Бим-бам, бим-бам,
бим-бам-бом!
И наверно, оттого, что Маленькие Негритята пели складно, причём Самый Младший Брат заботливо пел прямо в ухо Верблюду, из сундучка на спине Верблюда послышался голос, и голос этот сказал:
– Так и быть, расскажу вам сказку про купца Абабу и трёх Сирен, чтобы наше путешествие было приятней!
– Да-да! Расскажите нам сказку про купца Абабу и трёх Сирен, чтобы наше путешествие было приятней! — воскликнула Анечка-Невеличка обрадованно.
Соломенный Губерт тоже обрадовался, и Маленькие Негритята тоже обрадовались, что услышат сказку про купца Абабу и трёх Сирен.
И Корабль Пустыни начал рассказывать.
Глава тридцать первая, в которой Корабль Пустыни рассказывает сказку про купца Абабу и трёх Сирен
Жил во времена царя Валтасара богатый купец по имени Абаба. Было у него столько слитков золота, сколько волос на голове. Одно было плохо: стоило волосу упасть с головы купца, когда он причёсывался, — сразу же один из слитков чернел и превращался в камень. Купец был очень жаден, и каждая такая потеря приводила его в бешенство. И велел он объявить повсюду, что ищет парикмахера, который умел бы причёсывать, не потеряв ни волоска. Воля купца была исполнена, и вот постучался к нему парикмахер по имени Иба Иба и сказал:
— О купец Абаба, я самый лучший цирюльник на свете!
— Если ты самый лучший цирюльник на свете, причеши меня так, чтобы с головы моей не упал ни один волосок, иначе велю тебя отодрать как Сидорову козу.
— Ладно, — сказал Иба Иба и стал причёсывать купца.
Причёсывая, он увидел на купеческой голове Вошь. Цирюльник страшно испугался и сказал:
— Кабы
Враг купца Абабы
Не напал Исподтишка бы!
— Что такое? Уж не вырвал ли ты мне волос? — спросил купец Абаба.
— О нет, господин мой, — ответил цирюльник Иба Иба, — не вырвал я тебе волос. Но должен сказать, что есть у тебя злейший враг!
— Назови его, и он будет уничтожен! — сказал купец Абаба.
— Назвать я его назову, однако не уверен, удастся ли тебе его уничтожить!
— Я страшно могуществен, даже царь Валтасар ищет дружбы со мной; кто же тот, кого я не могу уничтожить?
— Твой злейший враг — Вошь! — сказал цирюльник.
— Чем же занимается мой парикмахер, если не может избавить меня от ничтожного насекомого?! — рассердился купец.
— Я, господин мой, нанимался не насекомых ловить, а причёсывать тебя так, чтобы ни один волос не упал с твоей головы. Разве я не выполнил условий, господин мой?
Купец Абаба глянул в зеркало и увидел, что с головы его действительно не упал ни один волос, так умело причесал его цирюльник.
Для верности велел купец Абаба позвать служителя, сторожившего золото, и спросил его:
— Не почернел ли и не обратился ли в камень какой-нибудь из моих слитков?
— Все целы, господин мой! — ответил служитель.