Ангел, автор и другие. Беседы за чаем. Наблюдения Генри.

Официант в буфете Северного вокзала Брюсселя однажды дедуктивным методом определил стоимость чашки кофе и, получив из моих рук купюру достоинством в двадцать франков, старательно отсчитал сдачу. Мне досталась монета в пять франков, маленькая турецкая монетка, достоинство которой и по сей день остается тайной, откровенно испорченные два франка и горсть сантимов весом примерно от четверти фунта до шести унций. Выдачу господин произвел с видом человека, подающего милостыню назойливому нищему. Мы посмотрели друг на друга. Полагаю, он каким-то таинственным образом уловил мое недовольство, потому что неохотно достал из кармана кошелек. Жест означал, что ради удовлетворения неумеренных запросов клиента человек вынужден обратиться к личным ресурсам, однако жалость не затронула моего черствого сердца. Он медленно выудил из глубины портмоне монетку в пятьдесят сантимов и бросил в неопрятную кучу на столе.

Я предложил официанту присесть, поскольку стало ясно, что на некоторое время бизнес нас объединит. Кажется, он догадался, что я не полный идиот. Вплоть до этой минуты суждение, должно быть, основывалось исключительно на внешности. Удивительно, но мой визави ничуть не обиделся.

— А! — воскликнул он и жизнерадостно рассмеялся. — Месье понимает! — Смел мусор обратно в свой мешок и отсчитал нормальную сдачу. Я схватил его за руку и настоял на продолжении приятного общения, до тех пор пока не пересчитал все деньги до единого медяка. Ушел он, добродушно усмехаясь, и тут же начал рассказывать о забавном случае ближайшему сослуживцу. Когда я покидал заведение, оба мне поклонились и, продолжая улыбаться, пожелали счастливого пути. В подобной ситуации британец дулся бы целый день.

Когда я был моложе, мне дорого обошелся один официант, невинно принявший посетителя за наследника всего состояния клана Ротшильдов. Думаю, самая эффективная тактика в подобном случае — решительно пресечь заблуждение с самого начала. Необходимо прервать рассуждения о «Перье-Жуэ» 1884 года и «Шато-Лафит» года 1879-го и спросить как мужчина мужчину, что он думает о сен-жюльене стоимостью в два франка шесть су. После этого парень обычно спускается с облаков на грешную землю и даже иногда проявляет здравый смысл.

По-отечески снисходительный и заботливый официант порой радует душу. Возникает приятное чувство доверия: кажется, что он все знает и понимает. Хочется даже обратиться по-свойски, например, «дядюшка». Главное в этот опасный миг — вовремя взять себя в руки. Особенно часто подобные типы появляются, когда вы приходите в ресторан с дамой. Вскоре обед каким-то удивительным образом превращается в его личное финансовое предприятие, а вы чувствуете себя не просто посторонним на этом празднике жизни, но и откровенно лишним.

Самое страшное, чем вы можете оскорбить официанта, — это принять его за того, кто обслуживает ваш столик. Вы искренне считаете этого человека своим: лысина, черные бакенбарды, римский нос. Но у вашего официанта глаза были голубыми, а у этого глаза светло-карие. Вы забыли отметить и запомнить цвет глаз, а теперь обращаетесь с неосторожной просьбой принести красный перец. То высокомерное презрение, которое гордец выливает на вашу голову, невозможно вынести. Кажется, вы только что оскорбили леди: душный, как перед грозой, воздух рассекают те же самые хлесткие слова:

— Думаю, вы ошибаетесь. Должно быть, приняли меня за кого-то другого. Не имею чести быть с вами знакомым.

Как просто его оскорбить

Нет-нет, не подумайте, что в моих правилах оскорблять леди. Порой, однако, случаются невинные оплошности, и тогда приходится выслушивать подобную резкую отповедь. Побеспокоенный по ошибке официант заставляет испытать столь же острое чувство унижения и вины.

— Сейчас пришлю вашего официанта, — холодно заявляет он. Тон ответа не оставляет сомнений: бывают официанты и официанты. Некоторым безразлично, с кем иметь дело. Другие, несмотря на бедность, обладают несокрушимым чувством собственного достоинства. Вам сразу становится ясно, почему человек шарахается в сторону: ему просто стыдно вас обслуживать. Возможно, он выжидает удобного момента, чтобы подойти, когда никто не увидит, а пока прячется за ширмой, где его и находит официант соседнего столика.

— Тебя ждут за сорок вторым, — должно быть, сообщает коллега. Посвященный в таинство происходящего посетитель непременно услышит и оставшийся непроизнесенным ответ:

— Если тебе угодно поощрять клиентов подобного рода, пожалуйста. Никто не запрещает, дело хозяйское, только не заставляй меня отвечать на его вопли.

IX

Бесконечная новизна женщины

Однажды высокопоставленный гость с Востока возвращался с наших берегов в родные пенаты.

— Итак, — обратился к нему молодой дипломат, приставленный в качестве сопровождающего, — что же вы думаете об Англии теперь, по окончании визита?

— Слишком много женщин, — лаконично высказался восточный человек и отправился в каюту.

Начинающий дипломат в раздумье сошел на берег, а вечером того же дня обсудил комментарий в кругу нескольких друзей в дальнем, плохо освещенном углу курительной комнаты нашего клуба.

Возможно ли, чтобы маятник чересчур сильно качнулся в другую сторону? Есть ли правда в суровых словах постороннего наблюдателя? Вечная женственность! Западный мир пал к ее ногам. Марсианин или житель Юпитера наверняка описал бы человечество как пестрый, шумный рой женщин, содержащий скромно одетых мужчин исключительно для тяжелой работы и выполнения разовых поручений. Когда-то мужчина носил нарядные костюмы и красовался всеми возможными способами. В наши дни на виду оказалась разодетая в пух и прах женщина. Серый, неприметный, а порой и откровенно унылый мужчина нужен рядом лишь для того, чтобы держать пальто и вызывать экипаж. В рабочей среде жизнь до сих пор сохранила примитивные очертания; законы пещер, с небольшими изменениями, превратились в законы трущоб. Но в обществе, относящем себя к высшему и среднему классу, мужчина прислуживает женщине.

Помню, однажды довелось услышать, как знакомая мамаша убеждала маленького сына в преимуществах принадлежности к сильному полу. Необходимость разговора возникла накануне визита столь же юной кузины. Первым делом молодому человеку объяснили, что едва гостья проявит интерес к какой-нибудь из игрушек, он обязан немедленно ее отдать.

— Но почему, мама? — удивленно воскликнул мальчик.

— Потому, дорогой, что ты маленький мужчина.

Если девочка что-нибудь сломает, он ни в коем случае не должен идти на поводу у инстинкта и бросаться в драку. Единственное, что разрешается, это любезно заметить:

— О, ничего страшного, не переживай. — Выглядеть при этом надо так, как будто слова соответствуют правде.

Выбор игр и самое большое яблоко тоже достались кузине. Мальчику пришлось выслушать много иных полезных советов аналогичной направленности. А все потому, что он маленький мужчина, а она маленькая женщина. Наконец юный джентльмен озадаченно спросил:

— А разве ей ничего не надо делать, потому что она девочка?

Ему тут же разъяснили, что от гостьи не требуется ровным счетом никаких усилий. Родившись женщиной, она раз и навсегда освободилась от любых обязательств.

Доктор говорит, что ее нельзя беспокоить

В наши дни женщина никому ничего не должна. Она решительно возражает против ведения хозяйства, называя процесс домашним рабством. Она чувствует, что рождена для высших целей, но не снисходит до объяснения, в чем именно заключаются высшие цели. Парочке знакомых дам удалось убедить своих супругов в непреходящем значении метафизического начала. Дом был заброшен. В обществе других ценителей высоких материй эти семьи отныне живут в жалких бараках, печально напоминающих меблированные комнаты в Блумсбери. Однако они называют жилища «особняками» или «поместьями» и выглядят очень гордыми. Содержанием слуг они тоже не затрудняются, поскольку слуги непосредственно связаны с хозяйством. Современная женщина твердо убеждена, что заботы и суета не для нее. Помню, в каких выражениях одна из подобных дам объяснила, почему покидает утомительный дом.