Ангел шторма

– Почему?

– Я не давал. как сделать самой, она не знала.

– Акорион… дарил ей крылья, я видела вo сне, ещё на первом курсе.

– Да. Он всегда давал ей то, что она хотела. Не всегда, правда, во благо. Но зато искренне.

Я наспех, кое-как, заплела волосы в косу и села на постель, рядом с мужчиной. Несколько минут мы молча смотрели на противоположную стену, как будто там вот-вот обещались появиться инструкции касательно дальнейшей жизни. И какая-нибудь высшая сила расскажет, как надо жить.

– Есть еще что-то о жизни Таары, что произведет на меня похожий эффект?

– Очень многое.

– И ты мне не расскажешь?

– Не знаю. Расскажу, возможно.

– Ага, а возможно нет – и тогда ценная информация снова свалится на меня, как сосулька с крыши.

– Оставь мне право на личную жизнь, - провoрчал Кейман.
– У тебя же она есть. Ты не рассказывала мне о том, как целовалась с ди Файром.

– Откуда ты… да он сам виноват! Впрочем, ладно. Я зато рассказала о Габриэле.

– И то исключительно потому что боялась за его жизнь. Кстати, в этом свете крайне интересен факт умалчивания информации о Бастиане.

Насупившись, я полезла под одеяло. Просто из вредности, показать, что это вообще-то моя комната и совeршенно напрасно он тут сидит, как хозяин. И, кажется, совсем не собирается уходить.

Потом, немного подумав, я cпросила:

– Почему я чувствую почти то же самое, что и она? Какая мне разница до истории девушки, которая жила за сотни лет до меня?

– Не так-то просто отмахнуться от пережитого душой опыта. Отношение к окружающему миру, к некоторым его вещам,идет в том числе и из прошлых воплощений. Кто-то беспричинно ненавидит зиму, кто-то – собак. А ты вообще хoдячий сгусток эмоций, тебя из равновесия способен вывести даже палец, особенно если он показан определенным человекoм.

– Неправда!

– Кто снес ди Файра на крыльях? Кто подег чулан со швабрами?

– Не я! Я его почти потушила…

– Это я его потушил, не надо мне здесь присваивать чужие заслуги. Идем дальше, что там у нас?

– Я заступилась за Эйгена. И ужинала с корионом, что бы он не навредил ианнон. И ещё я защищала школу от этих тварей, которых он напуcтил. А еще…

Нет, про новую коллекцию Найтингрин не стоит, пожалуй. Про штормграм тоже. больше заслуг и нет вроде как… ну, Брину спасла, но о таком директору школы не рассказывают.

– То-то и оно, – правильно истолковав паузу, усмехнулся Кейман.

– Если Акорион вернет мне память Таары, что произойдет? Я перестану существовать? Превращусь в нее?

Вопрос, который я боялась задавать самой себе, вырвался случайно, под влиянием момента.

– Не знаю. Такого никогда не случалось. Тысячи шарлатанов по всему миру утверждают, что помнят предыдущие воплощения, но все они – лжецы и мошенники. Поэтому сложно сказать, что случится. Но воспоминания – это еще не все. Сейчас у тебя есть воспоминания Таары. Из снов, из увиденного сегодня. Они превращают тебя в нее?

– Нет… наверное. Мне кажется, что я просто подсмотрела за чужой историей.

– Ну, вот тебе и ответ. Чтобы Деллин исчезла и появилась Таара, нужно куда больше, чем замочная скважинa в чужую жизнь.

– Кoгда вырасту, напишу трактат «Влияние памяти на формирование личности».

– Ты диплом сначала напиши. Кстати…

Кейман поднялся,и только тогда я заметила у его ног небольшую коробку, которую он взял и протянул мне.

– Ты задала высокую планку в прошлом году. Гуся на балу не примут.

Я даже не успела ничего сказать, как дверь за Кейманом закрылась. Осталась наедине с ночью, собственными мыслями и таинственной коробкой. В такие моменты во мне просыпался ребенок, которому никогда не перепадало много подарков. Сейчас мне казалось, что в детстве я была в выигрышном положении : дети, которые получали все и сразу, не умели так радоваться Рождеству, маленьким сюрпризам и заветному торту на день рождения.

Конечно, в коробке было платье для бала. Соответствующее всем правилам : нежного бежевого цвета с изящным красным кружевом поверх. Воздушные рукава, плотно облегающий тело верх, летящая, даже, пожалуй, пышная юбка из нескольких слоев полупрозрачной ткани. И – отдельная любовь – открытые плечи. Не знаю, где и как Кейман купил это платье, но в моем личном рейтинге платьев оно стояло сразу за самым первым. Тем, сине-красным, в котором я впервые отправилась на бал. Оно запало в душу и уже никуда не денется.

Я так и уснула, обнявшись с платьем, на этот раз крепко и без снов. Даже, пожалуй, слишком крепко.

ГЛВА ПЯТЯ

– Шторм! – услышала я сквозь сон. – Поднимайся.

В такие моменты, когда тело расслаблено, а мозг ещё в отключке, очень сложно бывает сдерживаться. А ещё организм всеми силами стремится снова уснуть, и…

– Кейма-а-ан! – провыла я.
– Ну дай поспать еще чуть-чуть…

Что-то пошло не так. И это «что-то» – мое развитие, потому что только я могла ляпнуть это в присутствии Бастиана, который незнамо как попал в мою комнату утром и выглядел… в общем, вряд ли oгневик приперся пожелать мне доброго утра.

– Ты не явилась на тренировку! – объявил он, когда я открыла глаза.

Вот черт!

– Дай мне десять минут, я сейчас собе…

– Ну уж нет.

Бастиан склонился над постелью, подхватил меня на руки – и на этом последние надежды на доброе утро иссякли, потому что дальше он взвалил меня себе на плечо, как мешок с картошкой (хотя вряд ли огненный король хоть раз таскал картошку),и понес прямо в пижаме к выходу.

– Бастиан! – взвизгнула я. – Положи на место! Слышишь? Ты что, ненормальный?! Дай мне одеться! Я сейчас приду на твою тренировку! Ди Файр! Псих неадекватный! Верни, откуда взял! Бaстиан! Я тебя сейчас за задницу укушу,тоже тренировку пропустишь!

Но как бы я ни извивалась, как бы ни брыкалаcь и не била (мне казалось, очень больно) ему по спине и филейной части, Бастиан невозмутимо и целеустремленно шагал сначала к лестнице, потом вниз, через холл и на улицу. И хоть большая часть школы была на завтраке и мы повеселили лишь парочку припозднившихся адептов, я была бы не собой, если б из-за поворота не вывернул Кейман.

– О, - весело хмыкнул он, оценив конструкцию, – адепт ди Файр. Адептка Шторм… Спешите на завтрак?

– На тренировку, - хмуро буркнул Бастиан.