Ангел шторма

– Что смешного?
– прищурился Бастиан.
– Ей уже за это влетело?

– Нет-нет, я по другому поводу. За это я обещал не ругаться. Я подожду, продолжайте.

Я и забыла, что обычно именно в ночь бала Найтингрин вешают рекламу новой коллекции, показ которой проходит зимой.

– Так, - я потерла глаза и зевнула, – начнем с тебя. Во-первых, на плакатах мы не голые, а в пижамах. Если одежда для сна вызывает у тебя эротические фантазии, обратись к Лорелей.

Кейман кашлянул.

– Ну,или к невесте.

Снoва кашлянул. А, ну да, она же принцесса.

– К чудесам собственой фантазии. Во-вторых, твоя сестра – взрослый и довольно неглупый человек. Она самостоятельно способна разобраться что ей носить, где работать. Меньше всего Брина нуждается в том, чтобы куда-то ее втягивать. И на нее вряд ли можно воздействовать внушением. Во всяком случае, я недостаточное мировое зло, чтобы подчинить ее своей воле.

Бастиан открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я не дала ему и шанса.

– А в-третьих, главная проблема Брины – ее брат. И вместо того, чтобы орать на меня и нее за летнюю подработку в приличной, в общем-то, компании, подумай о том, что она страдает не из-за того, что ее изображения висят по всему Флеймгорду, а потому что ты из заботливого старшего брата превратился в мини-версию собственного отца и смотришь на нее, как на пуделя, которого надо вовремя выгуливать и периодически отбирать из пасти сожранную на улице гадость! Это, между прочим, обидно!

– Я похож на отца?! – взорвался Бастиан. – Ты вообще мало что знаешь о моей семье!

– того, что знаю, хватает. Очнись! Брине плохо! Ты обещал ей, что все будет хорошо, что ее жизнь изменится, а когда она полгода молилась, чтобы ты выжил и, наконец,ты вернулся, но вместо выполнения обещаний, надел на нее ошейник и даже на бал не позволил выбрать себе пару!

– Так, дети, я достаточно развлекся, хватит.
– Кейман мягко, но настойчиво отстранил от меня Бастиана.
– Драка с утра вредит пищеварению. Ну и незачем добивать жертву, еще не все охотники подтянулись. Адептка Шторм, оденьтесь, пожалуйста, и пройдите в мой кабинет. Для разговора.

Зашибись утро началось! Союз с Бастианом – самый рекордный по длительности в истории, суток не продержался! И самое обидное, что еще и выволочку от Кеймана получу. Ну просто супер-утро после бала!

Когда я вышла из комнаты, полностью одетая, директор все ещё ждал за дверью, не обращая внимания на любопытные взгляды адептов. Народ после большой вечеринки вставал неохотно и медленно полз к душевым. отова поспорить, что на других этажах сейчас было сонное царство,и только наш, разбуженный разборкой, угрюмо матерясь, готовился идти завтракать.

Пока мы шли к преподавательскому корпусу, я все думала, что скажу в свое оправдание. Правду нельзя, неправду некрасиво, полуправду… ее еще надо правильно расчленить. После трех часов тревожного сна это не такая уж простая задача.

Вот только Кейман снова удивил. Когда я опустилась в кресло напротив его стола, он запер двери и поинтересовался:

– Ты можешь как-то объяснить, что в твоей магической сети делают сотни изображений… м-м-м… не совсем приличного содержания?

– Что?
– не поняла я.

– Утром дежурный магистр изъял у одного излишне поддавшего нарушителя вот это.

Кейман взял со стола штормграм и протянул мне.

– На нем твое имя.

Я действительно с удивлением обнаружила на задней части полупрозрачной пластинки небольшую гравировку «Создано Деллин Шторм». Габриэл! Нет, ну как он умудрился водить меня за нос несколько месяцев с балом и при этом честно отчислять положенное и даже пoставить копирайт на штормграм?

При мысли о Габриэле в душе снова поднялась волна злости. Хрен ему, а не штормграмы. Пусть продает свое вранье.

– Это не мой штормграм. Не знаю, чей.

– А ты активируй.

Габриэл хорошо усовершенствовал артефакт: теперь все изображения в облаке даже напоминали подобие новостной ленты. Открыв рот, я смотрела на сотни изображений! Сколько же штормграмов он продал?

Потом я всмотрелась повнимательнее и поняла, что в каком мире инстаграм не придумай – он все равно получится одинаковым. Ленту заполонили утренние фото: девушки в постели с томными улыбками и «отсутствием макияжа», девушки с чашками кофе за завтраком, изображения рассвета над горами.

– О, как красиво… – Я коснулась фoто рассвета и поняла, что оно принадлежит Брине.

Хотя я и называла картинки фотографиями, это словно не очень подходило к изображениям, сотканным из магии красок. Скорее они походили на рисунки, причем народ явно изгалялся над составами красок, добавлял новые игредиенты, блестки, какие-то эффекты, о которых я не имела понятия.

– Я тебя что, пейзажи смотреть сюда позвал?
– ласково поинтересовался Кейман.
– Ищи изображения с бала!

Тут я уже заинтересовалась и отмотала на несколько десятков фото назад и подавилась воздухом. По большей части, конечно, лента пеcтрела оттенками огня: девушки в платьях, девушки со своими парами, танцы, угощения. Даже тоска взяла от того, что я променяла вечеринку на ночь под дождем в компании хвостатой скотины.

А потом я увидела фото компании Лорелей и хихикнула.

– Тебе смешно?

– Если честно,то немного.

– А мне нет. У меня вся школа смотрит на почти голую Лорелей Гамильтон! Дочь министра отношений с Фригхеймом. На Риту Карисс в туалете. ЗАЧЕМ ОН СНИМАЛА СБЯ В ТУАЛЕТЕ?!

– Ну, она же проcто поправляет макияж…

– Но почему в туалете?! Почему нельзя было поправить макияж, выйти и показать, как ты его поправила на фоне… я не знаю, библиотеки?! это? Присцилла Богэ – между прочим, племянница мэра лоубурга – в постели. И пусть в белье, но ладно бы была одна!

– Ты не думал, что если Лорелей заливает в штормграм свои голые фото, то проблема не в штормграме, а в Лоpелей?

– Думал. ещё думал о том, что вы с Сайзероном запустили игрушку, не продумав eе правила. И написали на ней твое имя. сли сейчас в школу явится господин Гамильтон и спросит, какого ж демона на его голую дочурку посмотрела вся школа, мне ему что сказать? Что ты совершенно не причем, хотя на артефакте стоит твое имя?