Ангел тьмы

— Он был сделан всего несколько недель назад, — уточнила сеньора. — Весьма примечательная работа — Ана здесь так исполнена жизни и энергии, а ведь сейчас чрезвычайно редки фотографы, способные уловить подлинную душу ребенка. Но этот человек преуспел в своем ремесле, вы не находите?

Оба Айзексона, что называется, мельком глянули на портрет, после чего Люциус, не зная куда лучше его примостить, обратился ко мне:

— Стиви… не мог бы ты?…

Я снова вскочил, чтобы забрать у него фотографию и передать ее мисс Говард, которая уже успела вернуться к своим деловитым записям. Задержавшись буквально на пару секунд, чтобы самому бросить взгляд на портрет, я… ну, в общем, здорово она меня поразила, чего уж там. Мне как-то не то чтобы часто доводилось возиться с малыми детьми, так что они меня особо не трогали. Но эта крохотная девчушка с мягкими темными волосами, чуть ли не круглыми черными глазенками и пухлыми щечками, обрамлявшими улыбку, словно говорившую, что ее обладательница готова к любым забавам, уготованным ей жизнью, — в общем, было в ней что-то, знаете, притягивающее. Может, из-за того, что в ней чувствовалось больше характера, чем в обычном младенце; хотя, возможно, все это представилось мне оттого, что я знал о ее похищении.

Только я успел вернуться на подоконник, как Маркус — его глаза все еще были прикованы к часам — пробормотал:

— Прекрасно, — после чего наконец выпустил руку сеньоры и встал с колена. — Просто прекрасно. Теперь, сеньора, вам следует отдохнуть. Сайрус? — Тот встал из-за инструмента и приблизился к Маркусу. — Мистер Монтроуз, как мне представляется, будет счастлив убедиться в том, что вы в безопасности доберетесь до «Астории». С ним вам бояться нечего.

Сеньора посмотрела на Сайруса, и на лице ее отразилось кроткое доверие.

— Да. Я это почувствовала. — Тут к ней опять вернулась прежняя растерянность. — Но что же с моей дочерью?

— Не стану обманывать вас, сеньора, — ответил Маркус. — Дело это весьма непростое. Ваш муж запретил вам обращаться в полицию? — Та с несчастным видом кивнула. — Ну же, не стоит… — продолжил Маркус, провожая ее к двери, у которой к ним присоединилась мисс Говард. — Очень возможно, что по прошествии некоторого времени это может сыграть нам на руку.

— Но вы же сами — полисмены? — спросила сеньора по-прежнему в замешательстве, когда Сайрус распахнул перед ней решетку лифта. Она вновь надела свою большую черную шляпу, закрепив ее на прическе восьмидюймовой булавкой с камнем.

— И да, и нет, — ответил ей Маркус. — Главное — в том, что вы не должны терять надежды. Следующих суток нам, полагаю, хватит, чтобы сообщить вам, что мы сможем тут сделать.

Сеньора обернулась к мисс Говард, но та лишь добавила:

— Пожалуйста, поверьте мне — едва ли вам удастся найти джентльменов, заслуживающих большего доверия, нежели эти господа.

Сеньора Линарес снова кивнула и шагнула в лифт, опуская на лицо вуаль.

— Что же, тогда… я подожду. — Она еще раз окинула взглядом нашу штаб-квартиру и тихонько добавила: — Точнее будет сказать, нам всемпридется подождать…

Мистер Мур взглянул на нее с некоторым удивлением:

— Всем? И чего же нам всем предстоит дождаться, сеньора?

Та указала вглубь помещения кончиком зонта.

— Здесь ведь пятьстолов, не так ли? И все вы… такое ощущение… впрочем, да. Я считаю, нам всем следует подождать. Появления человека, который сидит за пятым столом. Или когда-то сидел…

Я сильно сомневаюсь, что среди нас нашелся тот, кто не испытал легкого трепета от ее тихих слов.

Даже не пытаясь что-либо возразить, Маркус молча кивнул сеньоре и бросил Сайрусу:

— Прямиком в «Асторию», потом встретимся в «Лафайетте». Мы будем снаружи, на веранде. Есть вопросы, на которые только вы со Стиви можете ответить.

Сайрус кивнул и нахлобучил на голову котелок, а мисс Говард, прежде чем закрыть дверь комнаты, наградила сеньору последним ободряющим взглядом:

— Постарайтесь не терять надежды, сеньора, — сказала она. Женщина в ответ лишь коротко кивнула, и через мгновенье их с Сайрусом не стало.

С уходом их Маркус принялся мерить шагами комнату, Люциус — упаковывать инструментарий, мисс Говард же задумчиво подошла к окнам на улицу и с какой-то странной печалью уставилась вниз на Бродвей. Один лишь мистер Мур проявлял видимое беспокойство.

— Ну-с? — изрек он в конце концов. — Так что же вы обнаружили?

— Много всего, — тихо отозвался Люциус. — Хотя, не сказать, чтобы достаточно.

Последовала еще одна пауза, в финале коей мистер Мур вскинул руки к потолку:

— И не поделитесь ли вы, джентльмены, этим знанием, или это секрет меж вами и сеньорой?

Маркус раздумчиво хмыкнул:

— А она умна, эта леди…

— О да, — согласилась мисс Говард от окна, тоже позволив себе легкую улыбку.

— Умна? — переспросил мистер Мур. — Или просто безумна?

— Нет-нет, — быстро ответил Люциус. — До безумия ей далеко.

Казалось мистер Мур сейчас взорвется:

— Так, ну хорошо. Слушайте, ребята, вы наконец соберетесь поведать мне, что у вас на уме или нет?

— Обязательно, Джон, — ответил Маркус. — Но давайте сперва доберемся до «Лафайетта». Я жутко проголодался.

— Мыжутко проголодались, — поправил брата Люциус, беря ранец с инструментами. — Стиви?

— Я б чего-нибудь покушал. — Вот все, на что меня хватило. Истина ж, однако, заключалась в том, что меня тоже весьма занимало, что думают насчет всего этого детектив-сержанты; но еще меня здорово потрясли последние слова сеньоры Линарес у дверей, и в настоящую секунду я пребывал в настроении далеком от, скажем так, радужного.

У двери мисс Говард сняла с деревянной вешалки короткий жакет.

— Ну что, пойдемте? Предлагаю спуститься по лестнице — в здании уже нет никого, кто бы мог поднять сюда лифт.

И мы направились к черному ходу. Мистер Мур пристроился к нам сзади — он казался по-прежнему расстроенным.

— Что это нашло на всех вас? — пожаловался он. — Ведь это, в конце концов, простой вопрос: мы имеем на руках дело, или же мы дела на руках не имеем?

— О, дело-то у нас есть, — отозвался Маркус и повернулся к мисс Говард. — Ваша мечта сбывается, Сара.

Та улыбнулась в ответ, хотя не без тени прежней меланхолии.

— Кому-то следуетбыть поосторожнее с мечтами…