Ангел

Резко повернувшись, она окинула его гневным взглядом:

— Вы негодяй…

— Да из-за чего ты так кипятишься? — удивился Ангел. — Теперь у меня есть законное право смотреть на тебя.

— Ничего подобного! Чем скорее мы разведемся, тем лучше для меня.

Он разговаривал с ней, опершись на локоть. Но, услышав ее слова о разводе, снова рухнул на постель и уставился в потолок. Касси решила, что она добилась своей цели.

Воспользовавшись паузой в разговоре, она быстро оделась, все еще кипя от гнева. Его права! Он осмеливается говорить о своих правах, хотя прекрасно знает, что их брак совершенно незаконен — или был бы незаконен, если бы не минувшая ночь…

Касси замерла, ошеломленная, сообразив, что Ангел все-таки прав. Он сделал этот брак законным, разделив с ней ложе, так что их союз остается совершенно законным до тех пор, пока они не подпишут свидетельство о разводе. Да, да, с точки зрения закона он и в самом деле обладал определенными правами на нее.

Но ей плевать на закон! Ангел явился к ней в комнату без приглашения. Он перешел все границы благопристойности. И поэтому у него нет никаких прав на нее. Если потребуется, она будет отстаивать свою свободу с оружием в руках.

— Касси!

Панические нотки в его голосе заставили ее резко обернуться; все мысли о благопристойности были тотчас же забыты. Причина же его смятения обнаружилась с первого взгляда.

Внимание Марабеллы привлекло шевеление одеял, прикрывавших ноги Ангела. Пантера оперлась о постель передними лапами, чтобы получше рассмотреть происходящее, и теперь терлась мордой о «купол», образованный из одеял ногами Ангела. Множество раз Касси, просыпаясь по утрам, наблюдала подобную картину. Только теперь внимание ее любимицы было привлечено не к ее ногам, а к ногам Ангела. Неужели Марабелла не заметила разницы?

— Как она здесь оказалась?

Он произнес это шепотом, не смея пошевелиться. Но Касси уже поняла, что оснований для беспокойства нет, а открывшаяся перед ней картина так ее развеселила, что она не сочла нужным спешить на помощь Ангелу.

— Я смутно припоминаю, что рано утром впустила ее в комнату, когда она принялась скрестись под дверью, — ответила Касси с деланным безразличием. — В конце концов, ей было позволено спать со мной.

Ангел решил не принимать близко к сердцу эту реплику.

— Выгони ее отсюда.

— И не подумаю. Прошедшей ночью вы сделали меня вашей законной женой. Будучи вашей невестой, я готова была повиноваться вам. Но жена повиноваться не желает.

— Касси., . — начал он с явной угрозой, но закончил едва ли не с мольбой:

— Она же грызет мне ногу!..

— Нет, не грызет. Просто точит зубы. Я же вам говорила, что ей это очень нравится.

— Тогда останови ее.

Касси вздохнула и, подойдя к кровати, погладила Марабеллу по спине.

— Право, Ангел, вы провели в ее обществе достаточно времени, чтобы понять, что она совершенно безобидное существо.

Он по-прежнему не сводил взгляда с пантеры и не смел шевельнуться.

— Я ничего не знаю про пантер. Одно дело — оружие. Я привык иметь дело с оружием. Но при мысли о том, что эта кошка хочет пообедать мной…

— Марабелла не любит сырого мяса. Она предпочитает вареное, хотя гораздо больше любит печенье и оладьи.

— Печенье? — изумился Ангел.

— И оладьи.

Он бросил на Касси быстрый взгляд, явно свидетельствовавший о том, что он считает ее сумасшедшей. Потом снова уставился на пантеру. Несколько секунд Ангел напряженно о чем-то размышлял — уж не об оладьях ли? Затем принялся осторожно убирать ноги подальше от урчащей Марабеллы. Поскольку кошка смотрела на его действия, ничего при этом не предпринимая, он осмелел настолько, что спрыгнул с кровати.

Касси совершенно этого не ожидала. Глаза ее округлились. У нее перехватило дыхание. Но ей даже в голову не пришло отвести взгляд от Ангела. Господь наградил его великолепным телом — грациозным и сильным одновременно, — совсем как у Марабеллы. Она успела заметить несколько шрамов — следы пулевых ранений, а игра мускулов под тонкой кожей завораживала ее. Широкие плечи, плоский живот, длинные ноги — он как раз натягивал на них штаны. И был очень зол. Это чувствовалось в каждом его движении. И причиной его скверного настроения была она, Касси.

О чем он тут же и сообщил:

— По-моему, довольно неудачная шутка… Она прекрасно поняла, что он имеет в виду ее отказ выгнать из комнаты Марабеллу.

— То же самое я могу сказать и про ваше поведение.

— Миледи, когда я свожу с кем-нибудь счеты, это обычно заканчивается плохо. Не для меня, разумеется…

Касси присела на постель, стараясь не смотреть на Ангела.

— Я знаю, — проговорила она вполголоса. В следующее мгновение он подошел к ней вплотную, навис над ней, хотя Марабелла по-прежнему находилась рядом — терлась о правую ногу Касси. Ангел еще не успел надеть рубашку. Даже штаны не застегнул — они едва держались у него на бедрах. Увидев его обнаженное тело всего в нескольких дюймах от своего лица, Касси почувствовала сумасшедшее желание податься вперед и прижаться губами к нему.

— Прошлой ночью не было никакого «сведения счетов», Касси. Искушение оказалось для меня слишком велико, вот я и не устоял… А ты прости меня за случившееся. Но все же, если честно, я чертовски рад, что осмелился на это.

Она не ожидала, что Ангел снизойдет до объяснений. Впрочем, он вполне мог и не тратить попусту слов, она все равно ему не поверила, разве что приняла к сведению его слова о том, что в глубине души он не жалеет о случившемся. Да и с какой стати ему об этом жалеть? Ведь ему-то это ничего не стоило и уж наверняка не портило его репутацию.

Касси, потупившись, молчала. Но вся напряглась, когда рука Ангела приблизилась к ее лицу. Однако ладонь его так и не прикоснулась к ее щеке — рука застыла в воздухе и медленно опустилась. Так почему же ей вдруг захотелось расплакаться?

Касси все же не расплакалась. Она внезапно поднялась с постели.

— Обуйтесь и оставьте меня одну, — бросила она через плечо, направляясь к секретеру.

Выдвинув ящик, она вытащила оттуда револьвер Ангела.

— Думаю, вам понадобится эта штука.

Резко повернувшись, Касси бросила ему оружие.

— Ведь вы никогда не знаете, когда именно вам придется кого-нибудь пристрелить.

Поймав на лету револьвер, он замер, пристально глядя на Касси. Лицо его менялось, становилось все жестче и жестче.

— Да, об этом никогда не знаешь заранее. Касси вся сжалась. Сейчас перед ней стоял суровый и непредсказуемый человек, пожалуй даже, иногда безжалостный и бессердечный. И в этом виновата она сама, ее холодность по отношению к нему. Впрочем, так даже лучше… Такой Ангел был гораздо привычнее, чем тот, который минуту назад не посмел коснуться ее щеки.