Ангелочек

– Уведи Дашку.

– Куда?

– Куда хочешь! – заорал муж.

А дочка, быстренько сориентировавшись, сказала:

– Я к Мишке на пятый этаж, – и выскочила за дверь.

Муж закурил и торжественно сообщил мне, что сейчас прилетит мой ангел-хранитель, чтобы рассказать, как я шляюсь с мужиками по гостиницам.

– У тебя есть ровно десять минут, чтоб признаться самой.

На волеизъявление мужа я не успела среагировать, потому что завизжал домофон. Пока подлючая Зина поднималась в лифте, мы открыли дверь в квартиру и заняли места на кухне, как в зрительном зале.

Увидев меня, Шляпник вспыхнула так, как будто к ней поднесли спичку, а я сказала:

– Вот сейчас ты и отчитаешься за то, как оберегаешь меня. Снимай крылья и проходи.

Слава богу, у мужа хватило ума и сил, чтобы сразу заткнуть ей рот по поводу моей нафантазированной измены.

– Допустим, я бы не знал, а зачем ты решила меня просветить? Чтобы мы развелись? Чтобы ребенок остался без отца?

Зина потупилась.

– Нет, я должна была помешать вашей жене поступать опрометчиво. Развода я не хотела ни в коем случае. Вы бы с ней поговорили… меры …

– Какие меры? – полюбопытствовал муж. – Побить, убить, соперника на дуэль вызвать?

– Можно из дома выгнать… – посоветовала добрая Зина.

Муж схватился за голову и попросил:

– Разговаривай дальше с ней сама.

А у меня уже давно язык чесался.

– Значит так, Зинаида. Слушай очень внимательно и запоминай. К Дашке не приближаться ни под каким видом, иначе я сдам тебя в милицию! Про наш дом забудь, как про страшный сон, иначе твоя явь будет ужасней любого кошмара. Адрес моей работы забудь навсегда – я специально предупрежу охрану. И про меня забудь, и про свои охранные функции, которые ты себе насочиняла!

– За что?

– Как это «за что»?! Ты в кратчайшие сроки чуть не успела разрушить мою семью и лишить меня работы! Я ведь интерн, я еще, считай, учусь – ко мне претензий больше всего!

Ангел-хранитель поднял ко мне свое смазанное лицо:

– Но я ведь тоже только интерн…

В доме у мадам Ландрин

Наташа взлетела на свой пятый этаж к массивной двери, рядом с которой крепились два звонка: один, скорее всего дореволюционный, в виде медной ручки, не работал, и второй, самый обычный, с кнопкой, – возле него висела табличка, указывающая фамилии проживающих и сколько раз кому звонить.

Тогда, в 60-х годах, многие жили в коммунальных квартирах. Счастье, если соседи хорошие попадутся, но обычно всегда была хоть одна «паршивая овца», которая портила все «стадо».

В их квартире – та же история. Приличная, по всем анкетным данным, тетенька по фамилии Попкова (иначе как Попихой ее никто не называл) изводила всех. С того момента, как ввели подушную оплату света и газа, она принципиально ходила по длинным коридорам со свечкой в руке и готовила у себя в комнате на керосинке.

Вот и сейчас, когда Наташа открыла дверь, первой, на кого она наткнулась, была Попиха, неразличимая в длинном черном платье при еле колышущемся пламени свечи. Девушка тихонько ойкнула и помчалась в кухню, стаскивая по дороге пальто. Пробежав извилистый коридор – мимо кафельного камина, книжного стеллажа, кованого сундука и висевших на стенке детских велосипедов, – она ворвалась в огромную кухню, ожидая увидеть там маму. Было столько событий, о которых надо было срочно рассказать!

Мама, и правда, возилась возле кухонного стола – посыпала сахарной пудрой через небольшое ситечко гору только что испеченного «хвороста».

Рядом крутилась младшая сестренка: она была причудливым манером завернута в мамин шелковый халат, который все время поддергивала, на голове высился тюрбан из махрового полотенца, а на ушах болтались Наташины клипсы. В другое время ей бы наверняка попало за то, что хватает украшения, но сейчас было не до воспитательных мер. Наташа быстро цапнула с блюда парочку «хворостинок» и стала одновременно жевать и говорить.

– Иди руки помой, – остановила мама, – потом все расскажешь. Тебя в комнате ждут.

Втроем они двинулись обратно по тому же пути, мимо сундука, стеллажа, велосипедов и незатопленного камина. Ирка шла позади и мамин халат волочился по полу.

– Ну что ты не спросишь, в кого я сегодня играю? – обиженно обратилась она к старшей сестре.

– Я тебя другое спрошу: ты уроки сделала?

– Нуу-у… – заныла Ирка.

– Ладно, – смилостивилась Наташа, которая безумно любила младшую сестренку, – кто ты у нас сегодня?

– Шамаханская царица!

– Поэтому ты с банным полотецем на голове?

– Это чалма!

– Тогда другое дело, – одобрила Наташа.

Вошли в комнату, где за круглым столом сидела вся семья с чашками наготове. Помимо папы и бабушки с дедушкой присутствовал и вечный Наташин поклонник, Роман. Он, как всегда, читал какую-то книгу и даже головы не поднял. Такие вот были ухаживания! Каждый вечер он приходил и читал. Бывали, конечно, и другие варианты – походы в театр, в филармонию, даже к общим друзьям. Роману прощалось все за его интеллект, высокую эрудицию и постоянство.

– Мама, мне нужно кое-что рассказать, – зашипела Наташа.

– Потом, – так же, не раскрывая рта, ответила мама, – ты сама видишь…

И только когда попили чаю, уложили Ирку и проводили Романа, наступило время для приватных бесед. Надо было уединиться, поскольку все Наташины новости были строго конфиденциальны и предназначались только для маминых ушей. Пришлось опять шествовать в кухню, так как в большой комнате папа смотрел телевизор, а в маленькой бабушка с дедушкой уже легли спать. Слава богу, все соседки расползлись по своим норам, и даже Попиха не мелькала.

Пока мама мыла посуду, Наташа, задыхаясь от восторга, рассказывала, как была на вечере встречи выпускников в Авиационном институте.

– А ты разве выпускница ЛИАПа? – поинтересовалась мама.

– Не иронизируй, меня туда Валька Каптелинина пригласила. Мам, я о другом!

– Во-первых, твоя Каптелинина еще не закончила свое обучение, и вряд ли закончит. Во-вторых, тогда с «другого» и начинай.

– Я с необыкновенным мальчиком познакомилась! Он такой умный, такой красивый, такой взрослый!