Ангелотворец
Шрифт:
А потом нагрянули 80-е; времена увеселительных налетов и салочек с фараонами остались в прошлом, в моду вошли пиджаки с подплечниками и кокаин. Лили Ло взяла Мэтью Спорка на карандаш и решила непременно с ним разделаться, ни мытьем, так катаньем.
– Прости, приятель, – говорит Мерсер, – ничего не поделаешь. Подъем.
– Сколько времени?
– Пять, Джо.
– Я проспал весь день? Ни хера себе. Что стряслось?
– Нет. Сейчас пять утра. Ты спал один час. Нам надо немедленно все обсудить. Прости, дальше тянуть нельзя.
– Ни хера себе, – повторяет Джошуа Джозеф Спорк сквозь сонную мглу.
И пьет кофе. Слово на букву «х»
Мерсер кладет на стол маленький цифровой диктофон.
– Давай с самого начала, Джозеф, будь так добр.
– Мерсер, я устал…
– Отоспишься позже. Прости, Джо. Умойся, освежись. Кофе и прочими стимулирующими мы тебя обеспечим, но времени на сон нет. Сейчас не время спать. Время поговорить со своим адвокатом, потому что на данный момент я не знаю, как выручить тебя из беды.
Джо хмурит лоб.
– Не вникай, просто уладь вопрос, как ты умеешь. Я – пустое место. Ничего плохого никогда не делал и не делаю. Все дурная слава виновата…
– Джозеф, пока ты спал, я уже много чего сделал. Подал жалобу на незаконное задержание и ходатайство о предоставлении относящихся к делу документов – чтобы создать бумажный след и навести шороху в Доме Титвистла. Распорядился изучить дела Билли Френда и всех его знакомых вдоль и поперек, поэтому в скором времени, чувствую, мои познания о мертвых старушках и краденом антиквариате станут полнее и глубже, чем я мог представить. Но это все отвлекающие маневры. Сильно подозреваю, что здесь замешана политика. И если я прав – если тебя впутали в дело государственной важности, – это серьезно ограничивает возможности «Крейдла» по защите твоих интересов от главных злодеев пьесы, ибо они в последнее время повадились пренебрегать законами. Поэтому умоляю, ради твоего блага и моего душевного спокойствия, расскажи подробно, что случилось и что происходит сейчас. Говорю не для бравады, – защищая твою шкуру, я только что преградил путь Бегемоту и должен знать все, дабы он не размазал нас по земле своими грубыми мозолистыми ножищами!
Джо Спорк разводит руками – ладно, мол, – и Мерсер цокает.
– Билли тебе позвонил. Вы встретились.
– Да.
– Продолжай.
– Он подкинул мне заказ. Почистить, починить и установить некое устройство, похожее на книгу. Я его почистил, осмотрел и понял, что оно… необычное.
– Поясни. Для тех, кто не присутствовал при тех событиях.
– Уникальное. Особенное. Сложное. Затейливое. Не поддающееся пониманию.
– Принято.
– Мы поехали в Корнуолл. Книга – Билли называл ее ерундовиной – оказалась частью большой механической скульптуры. За ней присматривал какой-то сумасшедший дед. Я установил книгу на место. Оттуда полезли пчелы.
– У сумасшедшего деда есть имя?
– Тед. Тед Шольт. Еще он называл себя Хранителем, это что-то вроде звания.
Мерсер кивает.
– Значит, из скульптуры вылезли пчелы?
– Механические копии, модели пчел. Хотя там были и живые. Тед держит ульи. Пчелы – его питомцы, как я понял.
– Они были какие-то особенные?
– Еще бы. Поражает сам факт их существования.
Это недешевые изделия. Примерно как украшения «Картье», выполненные по индивидуальному заказу. Помнишь Тканое Золото?– Мания твоего деда?
– Да. Вот они были именно такие. Невероятные. Они не говорили на иных языках, не превращали воду в вино и не улетали в закат. Они… – Джо умолкает.
– Что?
– Ничего, просто мне в какой-то момент действительно померещилось, что… Но не могли ведь они…
– Превратить воду в вино?
– Улететь. Они слишком тяжелые. Улетели настоящие пчелы.
– Точно?
– Да.
– Почему ты так уверен?
– Ну… они были механические. Из золота!
– То есть, это просто твое предположение.
– Мерсер…
– Джо, как бы мне ни хотелось подвергать сомнению все, что выходит из уст людей вроде Родни Титвистла, речь сейчас идет об очень серьезном ordure [20] . Если это действительно правительственный научный проект, мы вынуждены признать, что пчелы могут быть непростыми. Допустим, это пчелы радиоактивные, чумные или еще какие-нибудь. Магнитные, реактивные. Мы не знаем!
Джо содрогается. Теперь его будут мучить кошмары о французских философах и рескианцах (кем бы ни были эти демоны с поступью цапли), но в первую очередь – о незнании и невозможности узнать наверняка. Если уж совсем начистоту, тот улетевший рой вполне мог состоять из механических пчел. Просто ему очень хочется думать, что это не так.
20
Навоз, экскременты (фр.).
Мерсер кивает.
– Да. Здесь будет уместна емкая народная мудрость о птице, которая тоже думала. Итак, что нам известно о машине?
– По словам Титвистла, это такой адский детектор лжи. – Джо пытается говорить насмешливо, однако Мерсеру не до смеха.
– Пожалуйста, не домысливай. Не пересказывай своими словами, вспомни, что говорил он.
– Он сказал, что устройство, вероятно, позволяет человеческому разуму мгновенно распознавать истину. Якобы кто-то создал такое устройство.
Мерсер делает нерешительный жест ладонью, покачивая ею туда-сюда.
– Хм.
– Что «хм»? Что означает твое «хм»?
– Я понимаю, почему они так встревожились. И крайне удивлен, что после такого они вообще тебя отпустили.
Джо Спорк ни с того ни с сего улыбается – даже не улыбается, а свирепо скалится. В этот миг Джо кажется очень опасным.
– Хочешь сказать, славный господин Титвистл мне солгал?
Мерсер изумленно смотрит на него.
– Может быть, – осторожно отвечает он. – А может быть, открыл тебе правду, потому что не ожидал, что ты когда-нибудь выйдешь на свободу. Мы подоспели в последний момент, знаешь ли.
Он изучает лицо друга в поисках… чего-то. Но пугающая улыбка исчезла так же быстро, как появилась. Джо продолжает:
– Шольт говорил…
– Шольт? А, этот… «Хранитель».
– Эдакий отшельник. Мне он понравился.
– Еще бы.
– Он сказал, что теперь мир изменится к лучшему. Он назвал эту машину…
– Ну же, не томи! Как он ее назвал?
– Ангелотворец. Когда я понял, что это может означать, то с перепугу чуть все им не выложил.
Воззрившись на него, Мерсер Крейдл прикладывает к уху трубку и быстро чеканит: