Ангельская Горячка

— Я знаю, — повторила я. — Мы даже не знаем, почему эти охотники убивают потомков Бессмертных. Мы даже не знаем, сколько этих охотников и почему они охотятся на потомков Бессмертных. Как мы можем сказать Неро, что неизвестно сколько неизвестно каких людей охотится на наш вид по неизвестным причинам? Мы не можем взвалить эту проблему на его плечи.

Я повторяла эти слова снова и снова в своей голове в течение десяти лет. Неро заслуживал того, чтобы чувствовать себя в безопасности, чувствовать себя любимым. У него будет долгая бессмертная жизнь, чтобы беспокоиться о подобных неприятностях. В течение нескольких лет он не заслуживал ничего, кроме обычной драмы для десятилетнего малька Легиона.

Но я всё ещё чувствовала себя виноватой за то, что скрывала от него правду о его существовании.

— Он выглядит таким довольным, — я подошла к двери и увидела, как Неро разговаривает с моим отцом в гостиной.

— Да, сейчас он очень доволен собой.

Я вернулась к плите.

— Я имела в виду Неро. И тебе действительно нужно наконец-то начать ладить с моим отцом.

— Как будто он упрощает эту задачу, — Дамиэль положил готовые блины на сервировочное блюдо. — Вот что я скажу о твоём отце: он всегда старается организовать эффектное появление.

Я усмехнулась.

— Как и ты. Ангелы-мужчины — такие королевы драмы. Вы всегда выпячиваете грудь и распушаете перья.

Дамиэль обхватил меня за талию.

— Мне гораздо больше нравится, когда ты выпячиваешь грудь и распушаешь пёрышки, — его ладони обхватили мою попку.

Я оттолкнула его руку, прошипев:

— Не сейчас, Дамиэль. Мы не одни.

Он бросил взгляд в сторону гостиной. Неро и моего отца нигде не было видно.

— Не беспокойся о них. Они очень заняты обсуждением магических гранат, пылающих мечей и тактики боя. — Дамиэль притянул меня к себе так близко, что я едва могла различить, где кончается его тело и начинается моё. — Они не обращают на нас никакого внимания.

Моё сердце затрепетало в предвкушении. В последнее время мы с Дамиэлем проводили очень мало драгоценного времени вместе, и моё тело определённо скучало по его прикосновениям.

Но это семейный ужин, а не романтический тет-а-тет.

— У нас есть обязательства перед нашим гостем, — сказала я.

— А как же твои обязательства перед мужем? — он говорил прямо мне в рот. Его зубы игриво прикусили мою нижнюю губу. — Или твои обязательства перед самой собой? — он глубоко вдохнул, упиваясь мом запахом. — Я знаю, как сильно ты хочешь меня прямо сейчас, принцесса, — его хватка на моей попе усилилась, и он прижал меня к своему твёрдому телу.

Я старалась дышать ровно, хотя больше всего на свете мне хотелось схватить его за пояс и затащить в постель. Я ненавидела то, что нам приходилось жить в нескольких тысячах миль друг от друга, и то, что наша работа слишком часто отдаляла нас друг от друга.

— Сегодня твой ореол сияет особенно ярко, — прошептал он мне на ухо. — Давай посмотрим, насколько жарче я могу заставить тебя пылать.

— Ужин уже готов? — мой отец громко позвал из гостиной. — Архангел не привык дожидаться еду.

Дамиэль прорычал себе под нос несколько отборных ругательств.

— Пожалуйста, постарайся не сцепиться с моим отцом, — взмолилась я к нему.

Дамиэль натянул ослепительную улыбку.

— Я всегда хорошо к нему отношусь. Вот почему я испёк блинчики.

Затем он схватил тарелку с блинами с нагревательной подставки и зашагал в столовую. Я следовала за ним по пятам с запечённой индейкой. Различные гарниры мягко покачивались в воздухе вокруг нас, левитируемые магией.

Может быть, я просто выдавала желаемое за действительное, надеясь, что на этот раз наш ежемесячный семейный ужин пройдёт без всяких драм. В конце концов, мы же ангелы. Вот почему мы по очереди собирались то на территории моего отца в северной Европе, то у меня на Стихийных Просторах, то на территории Дамиэля здесь, на восточном побережье Северной Америки. Территориальное поведение ангелов означало, что мы все чувствовали себя лучше на нашей родной территории.

Всякий раз, когда обед проходил на территории Дамиэля или моего отца, драма становилась всё более драматичной. Однажды я предложила, чтобы мы всегда устраивали обед в моём замке, где ни один из них не имел превосходства, но и мой отец, и мой муж решительно отвергли это предложение. Они обвинили меня в попытке заграбастать преимущество себе.

Они оба были слишком умны, чтобы действительно поверить в это.

Не буду врать. Я рассматривала возможность того, что Дамиэлю и моему отцу нравилось препираться друг с другом. Если так, то эти семейные обеды обречены.

— Ужин подан, — весело сказала я и поставила индейку на стол. Я направила покачивающиеся тарелки, чтобы те тоже приземлились на стол.

Мы все заняли свои места вокруг стола. Дамиэль, как ангел этой территории, занял место во главе стола. Пронизывающий взгляд отца был прикован к нему. Он уже открыл рот, чтобы начать ссору.

Я заговорила первой:

— Папа, Неро теперь посещает новую Подготовительную Ангельскую Академию. Это как раз напротив этого офиса, на другой стороне Променада.

— Да, я слышал много хорошего об этой школе, — сказал мой отец, каждое слово которого было пропитано одобрением. — Первый Ангел сама создала учебную программу, методы обучения, предназначенные для развития магического потенциала каждого ученика. Естественно, она сначала посоветовалась со мной о моём опыте обучения первого наследного ангела.

Наследный ангел. Это всего лишь помпезное обозначение малька Легиона. А Академия как раз ими и была заполнена.

— Посещение Академии — гораздо более достойное времяпровождение для ребёнка ангела, чем посещение камер для допросов, чтобы узнать, как пытать военнопленных, — он холодно взглянул на Дамиэля. Ни для кого не было секретом, что мой отец не одобрял его методы.

Дамиэль поднял свой бокал.

— Ты и каждый ангел на земле живете в комфорте, Сильверстар, потому что я провожу своё время недостойным образом. Охотясь на предателей Легиона. Руша демонические замыслы. Защищая людей Земли от зла.

— Нельзя бороться со злом с помощью зла.

Дамиэль прижал руку к сердцу.

— Мне больно слышать, Сильверстар, что даже после всех этих лет ты по-прежнему не доверяешь мне.

— Мне трудно доверять тому, кто постоянно подвергает мою дочь опасности.

— Мы все постоянно находимся в опасности, папа, — сказала я. — Вот что значит быть ангелом: подвергать себя опасности ради блага других.

Выражение лица моего отца немного смягчилось, когда он посмотрел на меня… но только немного.