Ангельское предательство

Мужчина опустил взгляд на стол и потянулся к своему мечу, чтобы накрыть ладонью рукоять и ощутить тепло оружия, дарящего смерть.

— Брак с ней откроет тебе доступ к силе кристалла. И если мы сможем завладеть Слезой Авеля, что по праву принадлежит именно нам, то всем дьявольским отродьям придет конец. Мы никогда не были так близки к победе в этой вечной войне как сейчас. Ты не можешь разрушить всё грязными методами своей глупой сестры. Перестань даже думать о ней и сконцентрируйся только на предстоящей свадьбе. Буквально через неделю. — он поднял меч, любуясь им. — Всего через неделю мы сможем стать сильнейшей расой, которой никто не сможет противостоять.

— Неделя? — с сомнением и презрением кинул Рафаэль. — Ева — не моя мать. Она никогда так просто не согласия на передачу сил наследника своему мужу. Этот брак удавкой на моей шее повиснет на многие годы, пока нам не удастся сломить её. Зная это, ты продолжаешь лишь требовать, не понимая, как тяжела моя ноша.

— Тяжела твоя ноша?! — Этьенн разразился криком. — У тебя есть возможность стать сильнейшим существом всех трех миров, соединившим в себе наследие двух сторон. Ты сможешь построить новый мир, где дьяволы будут вынуждены подчиниться нам, подобно грязным псам. И ты смеешь жаловаться?!

Правитель рая сделал широкий взмах мечом, разрубая воздух и заставляя кровь Вивьен брызгами разлететься в стороны, в том числе, пасть прямиком на фигуру Рафаэля. Одна из капель попала ему на лицо, заставляя ангела вздрогнуть.

Этьенн же поднял лезвие, в котором теперь смог разглядеть своё отражение.

— Что же до Евы… — почти шепотом произнес он, не ожидая ответа от сына, — … мы не будем ждать её добровольного согласия.

— Что именно ты придумал? — откинув эмоции, строго спросил Рафаэль, смотря на отца.

— Ничего такого, что могло бы не сработать. — Этьенн поднес меч к поясу, будто убирая тот в невидимые ножны, и тот исчез. — Я рассказал о нашем плане совету.

— Что?! Почему я узнаю об этом последний? — голос наследника снова сорвался на возмущенный крик. — Это ведь слишком рискованно!

— Перестань. — тут же отрезал правитель рая. — За те годы, что я правлю вместо твоей матери, я смог выбрать самых проверенных ангелов, которые разделяют наши с тобой взгляды. Я доверяю им больше, чем себе. Их ненависть к дьяволам и желание, наконец, возвыситься над этими последователями братоубийцы не знает границ. Нам же нужна помощь. Связь наследницы с сыном Сатаны сильно всё усложнила. Если дать время и возможность им сойтись даже после свадьбы — мы никогда не сможем убедить Еву отдать тебе свои силы. Поэтому нужно действовать как можно скорее.

— Когда разгорелся конфликт на балу, Евы не было в зале. Я не знаю, говорила ли она с Райнхардом, но, если нужно, мы можем хоть сейчас заставить Сатану отправить его дочь на плаху.

— Это только больше разозлит их. Нет. Нам нужно как можно тише и быстрее организовать свадьбу и прямо после церемонии заставить Еву отдать кристалл. Для этого сильнейшие ангелы совета по моему приказу сейчас день и ночь подпитывают своими силами Вуаль Бесмары.

— Вуаль Бесмары? — в глазах Рафаэля отразился страх. — Но ведь это запретный артефакт, переданный в цитадель для защиты.

— Да, использовать его — такое же преступление, как и требовать у Евы передачи кристалла. Мы итак нарушаем закон мироздания. Но всё это ради благого дела. Ради нашей победы.

— Что именно ты собрался делать?

— Вуаль хранилась в нашей темнице тысячелетия. Любые трактаты о ней были сожжены. Однако предание гласит, что те, кого коснулся траур Бесмары, будут погружены в вечный сон, пока владелец воли плакальщицы не возжелает их пробуждения или…

— … или смерти. — напряженно шепнул Рафаэль, боясь быть услышанным.

— Мы используем вуаль на смертных. Как только наследница поймет, что жизни тех, кого она должна защищать, находятся в наших руках, ей придется согласиться на наши условия. По крайней мере, она ещё слишком юна и эмоциональна, чтобы противостоять этому.

— Подожди. — Рафаэль нахмурился, приподнимая руку, как бы останавливая речь отца. — Но наша свадьба — это великое событие. Даже если мы объявим о закрытой церемонии, дьяволы обязаны быть на ней. Хотя бы Сатана с его семьей. И как только они услышат нечто подобное…

— Всё уже решено. — Этьенн самоуверенно ухмыльнулся. — Сатана позаботился о том, чтобы его сын точно не заявился на свадьбу. И его действия сыграют нам сильно на руку.

— Что ты имеешь в виду?

— Коронация Райнхарда назначена на тот же день, что и ваша свадьба. Ни один дьявол не захочет посетить церемонию в раю, когда долгожданный наследник, наконец, будет вступать в свои права в аду.

— Райнхард станет правителем раньше меня?! — крик негодования вырвался из Рафаэля.

— Перестань! Не будь мальчишкой. Для тебя это совершенно не главное. Твоя мать не согласится отдать тебе силы до свадьбы. Но это лишь вопрос времени.

Рафаэль отвел презрительный взгляд и хмыкнул, оскорблено сжимая кулаки. Однако перед отцом он старался держать эмоции при себе, оттого уже скоро выдохнул, успокаиваясь.

— Кстати о маме. — негромко начал он. — Она ведь ничего не знает?

— Твоя мать очень добрая и милосердная женщина. Она никогда бы не одобрила подобных методов. Но именно поэтому сейчас во главе рая стою я. Придет время, и даже она всё поймет.

— Ноэль тоже ничего не знает?

— Нет. Ему и не нужно. В отличие от тебя, он пошел в мать и не понимает, что иногда ради благой цели нужно принести что-то в жертву.

— Однако они оба будут на церемонии, как и прошлая наследница Сифа, да и другие сифты с Земли. Что ты собираешься сделать с ними?

— Этим будет заниматься стража. Нам хватит ангелов для удержания десятка даже сильных сифтов. В конце концов, они просто смертные, что ценят свои жизни. Главное, что дьяволы не будут знать о происходящем. Что же до твоей матери — когда всё свершится, я смогу убедить её, что так нужно для процветания нашей расы. Пусть сердце её чересчур доброе, но она всё ещё гордый белокрылый ангел. Между нами и дьяволами она никогда не выберет вторых.

Рафаэль смолк, глубоко задумавшись. Он давно принял план отца. Тот рассказал о задумке в тот же день, когда ангелу объявили, что он должен жениться на наследнице Сифа. Но в отличие от сына, Этьенн будто бы планировал всё это долгие и долгие годы. Рафаэль был не против, но его не покидало чувство, что отец двигает им, словно фигурой на своей шахматной доске. Очень ценной фигурой, возможно, он выступает в роли самого ферзя, и всё же королем здесь был не сам белокрылый.

Но более всего Рафаэля тяготило другое. Он, привыкший к праздности жизни и надеявшийся, что после прихода к власти продолжит быть королем своей жизни, теперь должен будет вести войну. И хоть отец обещал, что со Слезой Авеля раю не потребуется много времени для захвата власти во всех трёх мирах, и всё же ангелу мало верилось в это и совсем не хотелось отдавать лучшие годы своей жизни на кровопролитие. Ему не было дело до возможных жертв, но свою собственную жизнь ставить на кон совершенно не хотелось.