Ангелы Калибана

— Везение и стойкость — добродетели, необходимые великим людям, — заметил Лютер. — Один из моих предшественников некогда заявил, что предпочел бы удачливого полководца умелому.

Посетители ничего на это не сказали. Они были заняты тем, что оценивали соперников через призму собственных планов. Лютер позволил напряжению повиснуть в воздухе — ему играло на руку, когда советники путались в домыслах. Когда гроссмейстер наконец объявит о своих истинных намерениях, эти трое все еще будут заняты слежкой друг за другом.

— В твое отсутствие, cap Захариил, я понял, что дурно обходился с тобой, — произнес Лютер через несколько секунд. — Должность лорда-шифра — такая же неотъемлемая часть Ордена, как Альдурук и все снаряжение в нем. Астеляну, даже не урожденному калибанцу, я даровал титул первого магистра и с ним — власть над большей частью наших воинов. Но ты, благородный сын лесов, рожденный и взращенный в виду Ангеликасты, обученный внутри ее стен, остался в пренебрежении. Твой чин, библиарий, — терранское клеймо, что поставили на тебя Израфаил и другие Имперцы. Библиариумы закрыты, это название лишено смысла. Ты остался на холоде, вдали от теплого очага Ордена.

— Гроссмейстер, я желаю лишь вернуться к моим занятиям и, как прежде, выискивать в новобранцах признаки ментального дара, в чем и состоит моя служба.

— И я не потребую от тебя большего, но дам тебе все, что потребуется для похода во тьму невежества, откуда ты принесешь свет знаний для каждого из нас. — Открыв ящик стола, Лютер вынул железное кольцо, на котором висело три больших ключа. Воин легко поднял его одной рукой, металл тихо звякнул о металл. — Во времена до нашего рождения, еще до того, как наши прапрадеды увидели зелень лесов, рыцарям Ордена поручались поиски людей с такими же способностями, что и у тебя. Как и сейчас, угроза чернокнижия, появления ведьм и колдунов тревожила гроссмейстеров. Среди них были мистики, наделенные псионической силой. Эти ключи принадлежали их магистру. Теперь они твои — я никогда не пользовался ими, как и никто другой на протяжении более чем сотни лет. Не знаю, какие двери они открывают и что лежит за порогами, но уже вижу, что ты почувствовал что-то в трех ключах.

Захариил кивнул и протянул руку, взглядом спрашивая у Лютера разрешения взять кольцо. Гроссмейстер кивнул в ответ и отдал ему ключи. Веки псайкера вздрогнули, в зрачках на миг вспыхнули золотые искорки.

— Я знаю, где их дом, — с улыбкой произнес Захариил.

Внешние проявления его дара исчезли так же быстро, как появились. Псионик сжал ключи в кулаке.

— Братья, поприветствуйте в рядах нашего совета нового магистра мистиков, — произнес Лютер, кланяясь ему. — Уверен, что он и его ученики достойно послужат Ордену.

Астелян и лорд Сайфер, не слишком обрадованные таким поворотом событий, присоединились к поздравлениям.

— Не смею более отвлекать вас от дел, — заключил гроссмейстер, отпуская космодесантников.

Все трое отсалютовали ему и молча удалились — несомненно, обсуждать новости с доверенными лицами и приспешниками.

Стоило им уйти, как Лютер подошел к закрытой двери и задвинул поперек нее массивный засов. Потом он вытянул из-под рясы цепочку, на которой висел еще один ключ. Отперев боковую дверь комнаты, гроссмейстер вошел в библиотеку и ощутил приветственную дрожь томов. Закрывшись изнутри, он встал за пюпитр.

На подставке лежала открытая книга, заложенная тонким кинжалом. Левую страницу покрывали аккуратные округлые буквы, что складывались в текст на древнем языке Калибана. На правой стороне была изображена диаграмма из пересекающихся кругов, границы которых обвивала последовательность замысловатых рун, идущая к центру. Схема напоминала Лютеру о спирали, служившей для обучения рукопашному бою новобранцев, и об организации Ордена с накладывающимися друг на друга зонами ответственности и запутанной иерархией. Этой структуры придерживались с первых дней основания Альдурука.

Чертеж окружало более живописное изображение — змей, проглатывающий свой хвост.

Лютер прочел надпись под диаграммой:

«О природе Порядка и Хаоса, или Уроборос».

Глава 11: Проклятое видение

Ультрамар

В Птолемеевой библиотеке было темно даже для сверхчеловеческих глаз Льва. Жестом пригласив его войти, Жиллиман отступил в сторону и тихо закрыл за ними обитые кожей двери. Зал оказался небольшим, по меркам Каструма, — примерно двадцать на десять метров, три в высоту. Из сумрака выступали книжные полки и столы для чтения. Единственным источником света было присыпанное пеплом окно в потолке, через которое просачивались тусклые лучи зимнего солнца.

Взглянув между стеллажей, Эль’Джонсон заметил в дальнем конце библиотеки фигуру, ссутулившуюся в большом кресле. В застекленном шкафчике напротив отражались профиль благородного лица и бледное пятно, намек на белые крылья, лежащие на спинке сиденья.

— Затемненная библиотека, — произнес Лев, обходя препятствия. Его глаза уже достаточно приспособились к сумраку. На полу лежал ковер, но сильно истершийся, из примыкающих к залу садов доносился запах сырой земли. — Это что, наглядная метафора? С каких пор владыка Сангвиний обитает в тенях?

Император-регент наклонился вперед, подставив лицо блеклой полоске света, и поднял книгу, которую держал на коленях.

— Я читал, — сказал новый повелитель человечества. — У меня до сих пор звенит в ушах, резь в глазах не проходит. Я еще не оправился от последствий взрыва в тронной зале. Здесь мне порой становится лучше.

Закрыв книгу, Ангел отложил ее в сторону.

— Не все делается ради театральных эффектов, брат.

— Но в остальном ты цел? — Лев подошел ближе, внимательно оглядывая видимые части его тела в поисках ранений.

— Если не считать глаз, физически я невредим, — успокоил его император. — Но Кёрз хотел ранить меня изнутри.

— Изнутри? — Жиллиман встал рядом с Эль’Джонсоном. — О чем ты, брат? Что он сотворил?

— Как я уже сказал тебе, мы долго беседовали. Он не слушал. — Помрачнев, Сангвиний на мгновение отвернулся. — Мне нужно было поговорить с вами обоими одновременно.

— Теперь я здесь, — отозвался Лев. — Чего хотел Кёрз?

— Не допрашивай нашего брата! — рявкнул Робаут, вставая между двумя примархами. — Ты забываешься.

Эль’Джонсон, пораженный внезапной резкостью Жил-лимана, покорно вскинул руки и отступил. Посмотрев мимо Робаута на Сангвиния, он заметил, что император каким-то образом изменился. Возможно, поник. Ангел сам иносказательно признал, что Ночной Призрак нанес ему какой-то неявный удар.

— Я никого не допрашивал, брат.

Сангвиний кивнул, принимая не совсем очевидное извинение Льва.

— Конрад хотел видеть только меня. Вас он, конечно, желает убить, — император мимолетно усмехнулся, — но это понятно. Похоже, Кёрз решил, что я смогу понять его лучше, чем другие братья.