Ангелы Калибана

— Корсвейн? — Лорд Сайфер подступил ближе. — Имя мне знакомо, но не помню откуда.

— Капитан-паладин, — пояснил Лютер. — Я ненадолго встретился с ним, когда Девятый орден забирал у нас корабли над Зарамундом. Достойный молодой воин, весьма многообещающий. Превосходный мечник.

— Уже не паладин. Теперь он служит сенешалем Льва.

— Вместо меня? — нахмурившись еще заметнее, гроссмейстер втянул щеки. Через пару мгновений Лютер расслабился и кивнул. — Думаю, вполне очевидно, что примарху понадобился другой заместитель в мое отсутствие.

— Не только из-за этого, — сказал Белат. Он переступил с ноги на ногу, собираясь с мыслями, и окинул взглядом других космодесантников. — Положение отчаянное. Хорус умело спланировал бунт. Саламандры и Гвардия Ворона почти уничтожены. Железные Руки… Горгон мертв, сражен клинком Фулгрима. Повелители Ночи, Несущие Слово, Пожиратели Миров приняли сторону изменника. Железные Воины тоже.

Лютер дернул кадыком, Захариил наморщил лоб. Почти немыслимо было представить то, о чем говорил Белат, поверить, что Империум, возможно, уже рухнул. Калибану и его обитателям более чем когда-либо следовало рассчитывать только на собственные силы и возможности.

— Лев, — напомнил Астелян. Новости поразили Мерира, но он едва сдерживал нетерпение. — Что с Эль’Джонсоном?

— Мы сражались с Повелителями Ночи в секторах вокруг Трамаса. Лев и Ночной Призрак едва не убили друг друга. — Белат вздрогнул от воспоминаний. — Слишком долго рассказывать, чересчур много битв и погибших братьев. В итоге мы одолели предателей, устроив на них засаду. После этого Эль’Джонсону пришлось отбыть.

— Отбыть? — На этот раз уже Лютер не смог скрыть волнения и подвинулся на край кресла. — Отбыть куда?

— Корсвейн сказал мне, что примарх получил вести с востока, из-за бурь. Жиллиман собрал все свои силы в Ультрамаре. Насколько нам известно, Хорус захватил Терру, Император сражен рукой своего сына. В это верят многие, включая, похоже, Робаута.

— Белат, ты говоришь бессвязно, — вмешался лорд Сайфер. — Объясни четко, что произошло.

— Лев улетел, разделив легион. — Магистр капитула вздохнул. — Он отбросил надежды на спасение Терры ради того, чтобы вернуть Жиллимана на праведный путь. Примарх оставил Корсвейна вместо себя, мы вступили в бои с частями Гвардии Смерти, но понесли тяжелые потери.

— Мортарион тоже изменил?

— Этого я подтвердить не могу. Нашим врагом был Калас Тифон. С ним по-прежнему сражаются Корсвейн и тридцать тысяч братьев — по крайней мере, столько их оставалось, когда мы отправились сюда.

Казалось, что такие новости скорее заинтриговали, чем удивили Лютера. Белат продолжал, не замечая реакции гроссмейстера:

— Корсвейн приказал мне взять транспорт и забрать здесь бойцов для ведения кампании. У меня двадцать судов, каждое вместимостью до пятнадцати сотен легионеров.

— Тридцать тысяч космодесантников, — понимающе кивнул Астелян. — Такая сила изменит ход любой войны в твою пользу.

— В нашу пользу, — добавил лорд-шифр, возможно, с излишней поспешностью.

Белат холодно взглянул на Мерира.

— Новобранцы готовы, верно? Вы обучали и снаряжали их, как распорядился Лев?

— Собрано могучее воинство, — ответил гроссмейстер.

— Ты говоришь с неохотой, магистр Лютер, — заметил Белат. — Что-то не так?

— Надеюсь, нет, — сказал калибанец и поднялся, вынудив магистра капитула отступить на шаг. Несколько секунд гроссмейстер молчал, как будто не желая делиться своими мыслями. Он оглядывал знамена и трофеи, словно в поисках вдохновения. — Я хочу поверить тебе, Белат, действительно хочу.

— Не понимаю. — Гость посмотрел было на Астеляна, но быстро сообразил, что здесь поддержки не получит, и повернулся к лорду Сайферу. — Ты знаешь меня с тех пор, как я впервые поднял болтер. Почему ты держишь язык за зубами?

Хранитель традиций промолчал, и озвучивать мысли, что терзали Лютера, пришлось Мериру:

— Скорее всего, ты говоришь правду, Белат. По крайней мере отчасти. Вполне возможно, что Хорус и многие другие изменили, а Первый легион разделен. Но откуда нам знать, кому ты верен? Кто поручится, что ты не заведешь наших новобранцев в ловушку, где их перебьют, — или хуже того?

— Хуже? — переспросил гроссмейстер.

— Обратят, — тихо пояснил Астелян. — Не знаю, сколько воинов изменили Императору под влиянием Хоруса, но очевидно, что немало. Возможно, какими-то посулами Луперкаль мог привлечь на свою сторону даже сына Калибана.

— Нелепость! — Магистр капитула укоризненно ткнул пальцем в Мерира. — Ты пытаешься отомстить за старую обиду, забыв о благе легиона!

— Разве у меня нет причин оскорбиться, Белат? — спросил первый магистр, вспоминая события, что произошли несколько десятилетий назад. — Или не ты доложил Льву, что я утратил контроль над ситуацией на Византисе? Из-за твоего вмешательства пролилась кровь, но ты обвинил во всем меня, и примарх с готовностью поверил тебе.

— Ты сомневаешься в моей верности, Мерир Астелян? — злобно выговорил Белат сквозь сжатые зубы. — О твоем своеволии знали еще до того, как меня направили наблюдать за тобой.

— Но мы ведь знаем, как Лев награждает за верность, так? — прорычал Мерир, обернувшись к Захариилу. — Я бы спросил брата Немиила, но он уже не ответит!

— Астелян прав, — сказал магистр мистиков. — Мы не можем доверять никому за стенами Альдурука. Прежние клятвы ничего не значат в новой обстановке. Возможно, Эль’Джонсон заключил союз с Жиллиманом, бросив Терру и нас на произвол судьбы. Возможно, он вернется сюда во главе армий Хоруса. Ни в чем нельзя быть уверенным.

— Можешь быть уверенным в Корсвейне! — провозгласил Белат, задыхаясь, словно утопающий. — Или кто-то из вас оспорит его мужество и преданность?

Ответом на его вопрос стало молчание.

— Есть лишь один способ убедиться, — тихо сказал Лютер, пока отголоски спора стихали в огромном зале. Гроссмейстер указал на Захариила, затем посмотрел на магистра капитула. — По крайней мере мы определим, веришь ли ты в то, что говоришь. Согласен?

Белат с отвращением взглянул на бывшего библиарий. Несомненно, он вспомнил безжалостное вторжение псайкера в свои мысли. Магистр капитула снова повернулся к гроссмейстеру, но не увидел в глазах Лютера готовности отступить или пойти на компромисс. Презрительно скривив губы, легионер склонил голову в знак согласия.

— Возмутительно, — прошептал он. — Все вы запятнаете свою честь этим деянием, но моя останется непорочной. Делай, что должен, похититель разума.

Захариил посмотрел на Лютера за подтверждением, и тот кивнул. В этот раз библиарий не стал прикасаться к Белату, а просто воззрился на него. Зрачки псионика ярко вспыхнули золотом.

— Думай о Корсвейне, — велел магистр мистиков. — О том, зачем явился сюда.

Белат встретил взор библиария, и на мгновение в его глазах отразилось лицо Захариила. Лицевые мышцы магистра капитула расслабились, взгляд помутнел на пару секунд.