Английский для миллионеров

— Я просто растерялась, — пролепетала Марианна.

— Растерялась она! Девочка моя, тут не теряться надо было, а действовать! Я сразу взялась за дело. Лучше поздно, чем никогда. Я позвонила директрисе и высказала ей все. Слышала бы ты, как она блеяла и оправдывалась! А потом я позвонила в гороно и пообещала им сладкую жизнь, если они не примут меры и не накажут всех, кого полагается. Безобразие! Возмутительная травля молодых специалистов!

Бабушка воинственно раздула ноздри. Марианна слушала ее потрясенно.

— Но, как понимаю, это еще не все, — бабушка наставила на нее обличающий указательный палец. — Последние недели ты работала у какого-то новобогача, и, как понимаю, он поступил с тобой плохо. Так, моя милая, пришло время рассказать все. Такие вещи нельзя спускать с рук. Довольно мне истории с дочерью, — она грозно посмотрела на Аллу.

Марианна почувствовала себя как на суде. Все это было так странно и нелепо, что ей стало смешно.

Она молчала, не зная, как удовлетворить любопытство родственников, которые обрушились на нее как лавина.

Бабушка приспустила очки и смотрела на нее поверх оправы, строго поджав губы.

Мама была очень бледной и изредка косилась на смуглого мужчину, который сидел рядом с ней, по-детски обхватив ногами табуретку. Тот тоже поглядывал на Аллу искоса, в его глазах были испуг и восхищение.

Они встретились взглядами, вздрогнули и дружно уставились на дочь.

— Да ничего не случилось, — обреченно сказала Марианна. — Все в порядке! Сменила работу, вот и все.

— А по-моему, — вдруг сказала Алла, — у девочки разбито сердце. Маша, пожалуйста… расскажи нам все. Мы поймем и поможем. Мы же твоя семья… уж какая есть.

Семья смотрела на Марианну строго и печально, ожидая откровений. Микаэль улыбнулся с сочувствием и вдруг едва заметно подмигнул ей. Мама кивнула подбадривающе. А бабушка строго приказала:

— Рассказывай. Одна голова хорошо, а четыре — лучше. Мы рассудим и посоветуем. И скажем, как поступить.

Стало так тихо, что было слышно, как азартно сопит притаившаяся в коридоре баба Соня в ожидании второго акта спектакля.

Марианна вздохнула и развела руками, сдаваясь.

А ведь они и правда о ней беспокоятся! И бабушка, и мама… и отец, которого она сегодня увидела впервые в жизни. И подруга Виола, которая бесстыдно слила информацию из лучших побуждений.

И Марианна начала рассказывать — сначала сухо, только факты, старательно обходя деликатную тему собственной влюбленности. Но мало-помалу раскисла, разнюнилась… и то, о чем она умолчала, стало ясно присутствующим и без слов.

— Так, понятно, — сухо резюмировала бабушка, когда Марианна замолчала. — Случилось то, чего я боялась. Девочка действительно влюбилась по уши в совершенно неподходящего мужчину. Вот сколько раз я тебе говорила! Но нет, кто бы меня слушал! Ты могла попасть в серьезные неприятности. Знаю я таких личностей, как этот твой… Петр Аркадьевич. Такие раздавят человека, как муху, и не заметят. Считай, легко отделалась.

— Она не отделалась легко, — тихо возразила Алла. Микаэль кивнул, соглашаясь.

— Алла, помолчи, пожалуйста, — оборвала ее бабушка.

Марианне стало горько и стыдно, что ее члены ее семьи все теперь знали и пришли к каким-то умозаключениям. Она задрала подбородок, стараясь показать, что все в порядке, но в носу у нее щипало, и горло болезненно сжалось.

— Марианна, не смей реветь, — тут же предостерегла ее бабушка. — Ничего страшного не случилось. Подумаешь, влюбилась, а он нет! Ерунда. Детский сад. Такие вещи хорошо лечатся трудотерапией. Мы сейчас поедем домой, я найду тебе подработку на лето — репетиторство, а потом устрою в нашу поселковую школу. Возьмешь полторы… нет, две ставки. Будешь честно трудиться в коллективе, как все нормальные люди, а не прислугой у богачей в доме.

— Может, поедешь со мной в Сан-Франциско? — подал голос Микаэль. — Руководству фонда очень понравился твой проект. Они недоумевали, когда тебя заменили на другую женщину без объяснения причин. Я могу найти в фонде для тебя работу.

— Еще чего, на край света ехать с первым встречным! — сказала бабушка и так посмотрела на Микаэля, что тот испуганно откинулся назад и чуть не упал с табурета.

— А по-моему, это хорошая идея, — сказала Алла с вызовом. — Сменить обстановку. Только знаешь, Маша… по-моему, ты не права.

— В чем я не права, мама? — устало откликнулась Марианна.

— Конечно, я могу ошибаться… ты мало рассказала нам об этом… Петре Аркадьевиче. Но кое-какие выводы мы сделали, — она обвела глазами присутствующих, и те кивнули: да, кое-какие выводы они сделали. Каждый свои.

— Ты испугалась и сбежала. И это твоя ошибка. Марианна, мы мало общались с тобой, и матерью я была… никакой, — Алла потупилась, сняла очки и протерла стекла полой элегантного плаща. — Но в свое время я тоже сделала похожую ошибку. Хоть и другую, и в других обстоятельствах. Я испугалась различий между мной и… — она покосилась на Микаэля и тут же отвела взгляд. — Напридумывала себе разного. Прислушалась к мнению чужих людей. Знакомых, подруг… которые твердили, что некоторые вещи… непреодолимы. Я сдалась и сбежала. А ты… не делай так, — закончила она неловко.

Бабушка картинно вздохнула. Микаэль робко протянул руку и коснулся запястья Аллы.

— Я так рад встретить тебя снова, — прошептал он. Она неловко улыбнулась в ответ.

Все помолчали. В тишине щелкнул чайник. Баба Соня сунула голову в дверь и радостно поинтересовалась:

— Так что, коньяку подать?

— Боже мой, Софья Прокофьевна, ну какой коньяк! Тут семейное дело, а вы со своим коньяком! — возмутилась бабушка.

Яростный звонок в дверь заставил всех вздрогнуть.

— Не квартира, а проходной двор! — возликовала баба Соня и кинулась открывать.

Щелкнул замок.

— Богатеньким будете! — ехидно воскликнула баба Соня. — Тут как раз вас поминают неласковыми словами. У них тут семейный совет на кухне!

— Марианна здесь? — отрывисто спросил в прихожей хрипловатый баритон и Марианна взялась рукой за горло. Сердце на миг остановилось, потом опять забилось гулкими толчками.

Петр стремительно шагнул в кухню. Марианна смотрела на него, не дыша.

Он был бледен, но чисто выбрит и одет в свой лучший английский костюм с галстуком. Лицо как будто осунулось, скулы острые, на щеках играют жесткие желваки. В этой кухне он смотрелся странно и чужеродно, как породистый рысак, которого загнали в курятник.

— Марианна, — сказал он, глядя на нее в упор грозовыми глазами, — вот ты где спряталась.

— Почему… ты сюда приехал?

— Позвонил твоей подруге. Виоле Ивановне из центра «Лингва Плюс». Ты передала Валентине, чтобы я тебе не звонил, так что я даже не пытался. Но о личной встрече ты ничего не сказала.

«Убью Виолу», мрачно подумала Марианна.

— Так-так, а вот и герой нашего романа, — произнесла бабушка прокурорским тоном. — Явился, не запылился.

— Здравствуйте, — отрывисто сказал Петр и недоуменно вздернул брови, как будто только что увидел, что кухня полна народу. — Полагаю, вы — Нинель Владимировна. Марианна мне много о вас рассказывала.