Английский с Г. К. Честертоном. Случаи отца Брауна / Gilbert Keith Chesterton. The Sins of Prince Saradine. The Eye of Apollo

He seemed to know a great deal both about the fishing and the books (казалось, он хорошо разбирался и в рыбной ловле, и в книгах; to know – знать, иметь представление /о чем-л./; разбираться /в чем-л./; a great deal – много; both /союз/ – как…, так и), though of these not the most edifying (правда не в самых нравоучительных; to edify – наставлять, поучать); he spoke five or six languages (говорил он на пяти или шести языках), though chiefly the slang of each (хотя, главным образом на их жаргонах). He had evidently lived in varied cities and very motley societies (не приходилось сомневаться: «несомненно», что он /подолгу/ жил в различных городах и /водил знакомство/ с самой пестрой публикой), for some of his cheerfullest stories were about gambling hells and opium dens (поскольку некоторые из самых забавных его историй были об игорных домах и притонах для курильщиков опиума; to gamble – играть в азартные игры; hell – ад, преисподняя; игорный дом), Australian bushrangers or Italian brigands (об австралийских беглых каторжниках и итальянских разбойниках).

 He seemed to know a great deal both about the fishing and the books, though of these not the most edifying; he spoke five or six languages, though chiefly the slang of each. He had evidently lived in varied cities and very motley societies, for some of his cheerfullest stories were about gambling hells and opium dens, Australian bushrangers or Italian brigands.

Father Brown knew that the once-celebrated Saradine (отец Браун знал, что знаменитый некогда Сарадин; to celebrate – праздновать; славиться, быть знаменитым) had spent his last few years in almost ceaseless travel (провел последние несколько лет в почти беспрерывных путешествиях; to spend – тратить, расходовать; проводить /время/), but he had not guessed (но он и не предполагал; to guess – гадать, догадываться; полагать, считать) that the travels were so disreputable or so amusing (что эти путешествия были такими скандальными и такими занимательными; disreputable – дискредитирующий, постыдный; to amuse – развлекать).

Indeed, with all his dignity of a man of the world (и все же, несмотря на весь апломб человека, много повидавшего; indeed – в самом деле, действительно; dignity – достоинство; man of the world – умудренный опытом человек), Prince Saradine radiated to such sensitive observers as the priest (принц Сарадин излучал, /что сразу уловил/ такой чуткий наблюдатель, каким был священник; to radiate – излучать /свет, тепло/), a certain atmosphere of the restless and even the unreliable (определенную атмосферу беспокойства и даже ненадежности; restless – беспокойный; unreliable – ненадежный; to rely – полагаться).

 Father Brown knew that the once-celebrated Saradine had spent his last few years in almost ceaseless travel, but he had not guessed that the travels were so disreputable or so amusing.

Indeed, with all his dignity of a man of the world, Prince Saradine radiated to such sensitive observers as the priest, a certain atmosphere of the restless and even the unreliable.

His face was fastidious, but his eye was wild (лицо его было утонченным, но взгляд диким; fastidious – привередливый; eye – глаз; взгляд); he had little nervous tricks (в манерах его проскальзывала легкая нервозность; little – маленький, небольшой; незначительный; trick – трюк; обман; привычка, манера), like a man shaken by drink or drugs (как у человека, ослабленного /длительным употреблением/ алкоголя или наркотиков; to shake – трясти, встряхивать; ослабить; drink – напиток, питье; пьянство), and he neither had, nor professed to have, his hand on the helm of household affairs (он не решал никаких вопросов по управлению усадьбой: «никогда не держал руку на штурвале домашних дел», да и не скрывал этого; to profess – открыто признавать, утверждать; изображать, притворяться). All these were left to the two old servants (все они были возложены на двух проверенных годами слуг; to leave – оставлять, покидать; предоставлять, поручать), especially to the butler (особенно на дворецкого), who was plainly the central pillar of the house (который, без сомнения, и был центральной опорой дома; pillar – колонна, столб; столп, опора).

 His face was fastidious, but his eye was wild; he had little nervous tricks, like a man shaken by drink or drugs, and he neither had, nor professed to have, his hand on the helm of household affairs. All these were left to the two old servants, especially to the butler, who was plainly the central pillar of the house.

Mr. Paul, indeed, was not so much a butler as a sort of steward or, even, chamberlain (а мистер Пауль, по сути, был не столько дворецким, сколько чем-то вроде управляющего или даже камергера); he dined privately, but with almost as much pomp as his master (обедал он отдельно: «частным образом», но почти с той же пышностью, что и его хозяин); he was feared by all the servants (все слуги его боялись); and he consulted with the prince decorously, but somewhat unbendingly (/соблюдая/ приличия, он советовался с принцем, но /при этом/ проявлял некоторое упорство; decorously – прилично, благопристойно; unbendingly – несгибаемо; непреклонно; to bend – гнуть) – rather as if he were the prince’s solicitor (будто являлся поверенным принца). The sombre housekeeper was a mere shadow in comparison (по сравнению с ним = на его фоне хмурая экономка была всего лишь тенью); indeed, she seemed to efface herself and wait only on the butler (в самом деле, она казалась фигурой второго плана и только лишь помогала дворецкому; to efface – стирать, вычеркивать; to efface oneself – стушеваться, держаться в тени; to wait on – обслуживать, прислуживать), and Brown heard no more of those volcanic whispers (и Браун больше не слышал того страстного шепота; volcanic – вулканический; горячий, пылкий) which had half told him (которым она чуть не рассказала ему; half – наполовину; почти; to tell) of the younger brother who blackmailed the elder (о том, как младший брат шантажировал старшего).

 Mr. Paul, indeed, was not so much a butler as a sort of steward or, even, chamberlain; he dined privately, but with almost as much pomp as his master; he was feared by all the servants; and he consulted with the prince decorously, but somewhat unbendingly – rather as if he were the prince’s solicitor. The sombre housekeeper was a mere shadow in comparison; indeed, she seemed to efface herself and wait only on the butler, and Brown heard no more of those volcanic whispers which had half told him of the younger brother who blackmailed the elder.

Whether the prince was really being thus bled by the absent captain (действительно ли отсутствующий здесь капитан вымогал у принца /деньги/; to bleed – истекать кровью; пускать кровь; раскрутить на /что-л., какую-л. сумму/), he could not be certain (он не мог быть уверен), but there was something insecure and secretive about Saradine (но в Сарадине было что-то ненадежное и потаенное) that made the tale by no means incredible (отчего эта история отнюдь не казалась невероятной: «что отнюдь не делало рассказ невероятным»; by no means – нисколько не, отнюдь не).

When they went once more into the long hall with the windows and the mirrors (когда они снова вошли в длинный зал с окнами и зеркалами), yellow evening was dropping over the waters and the willowy banks (на реку и поросшие ивами берега опускался желтый вечер; to drop – капать, падать каплями; снижаться, опускаться; waters – воды /реки и т. п./); and a bittern sounded in the distance (вдалеке гудела выпь; to sound – издавать звук) like an elf upon his dwarfish drum (словно какой-то эльф /стучал/ в свой малюсенький барабан; dwarfish – карликовый; dwarf – карлик).

 Whether the prince was really being thus bled by the absent captain, he could not be certain, but there was something insecure and secretive about Saradine that made the tale by no means incredible.

When they went once more into the long hall with the windows and the mirrors, yellow evening was dropping over the waters and the willowy banks; and a bittern sounded in the distance like an elf upon his dwarfish drum.

The same singular sentiment of some sad and evil fairyland (и та же странная мысль о печальной и злобной сказочной стране; sentiment – чувство; мысль) crossed the priest’s mind again like a little grey cloud (снова промелькнула в мозгу священника маленьким серым облачком; to cross – пересекать; проходить). “I wish Flambeau were back,” he muttered (хоть бы Фламбо вернулся, – пробормотал он; I wish – лучше бы, хоть бы; to wish – желать, хотеть).

“Do you believe in doom (вы верите в судьбу)?” asked the restless Prince Saradine suddenly (спросил вдруг принц Сарадин тревожно).

“No,” answered his guest (нет, – отвечал его гость). “I believe in Doomsday (я верю в Судный день; автор использует игру слов: современное “doom” /судьба, рок/ происходит от древнеанглийского “dom” /Страшный суд/).”

The prince turned from the window and stared at him in a singular manner (принц отвернулся от окна и как-то странно уставился на него; singular – единственный в своем роде, уникальный; необычный, странный; in a manner – некоторым образом, до некоторой степени), his face in shadow against the sunset (на фоне заката его лицо оставалось в тени). “What do you mean?” he asked (что вы имеете в виду? – спросил он; to mean – намереваться; подразумевать, иметь в виду).