Анимация от Алекса до Я, или Всё включено
Шрифт:
Дополнение к главе 4 и предисловие главы 5
Философо-патетическое.
Которое, особо нетерпеливый читатель может пропустить, так как непосредственного отношения к событиям, происходящим на турецком побережье, оно не имеет.
Я вообще, командируясь в Турцию, такой задачи перед собой не ставил — реализовать себя как самца вида homo machos. Первоначально ехал сменить рабочую обстановку. Из унылой тонированной восьмёрки, белки в колесе фармацевтической кампании превратиться в спортивную ферари, амфибию на заграничном курорте. Естественно, физиологические потребности у меня не исчезли и эстетические аспекты пребывания в обществе ярких дамочек тоже важны. Но если первая потребность пусть и не полностью, но подавляется рабочей усталостью, то вторые аспекты вообще не требует развития контактов за гранью приятельского знакомства.
Да и не сказать, что бы я был
Обзаведясь очередной девушкой и входя в ритм регулярных встреч, я вскоре пресыщался, мне вдруг становилось жаль времени в этих разговорах «о нас», «о том, как мы дальше» и предсказуемых вариациях игр под одеялом, в которых всё валянье сводится максимум к пяти секундам яркого хлопка петарды, после которого наступает опустошённость и краски мира на время потухают. И затем неизбежно накатывает однообразие развития отношений. Стандарт от букетно-конфетного периода, через давайпосмотримвместетитанико-постельную стадию до семейно-родственных смотрин. Страсть исчезает, любовь ей на смену не приходит. Всё заранее известно, предсказуемо и в постановке жизни отличаются лишь актёры и действующие лица, несмотря на то, что я пытался обогатить её необычными свиданиями, розыгрышами и романтическим антуражем, вроде по-студенчески разбавленных ванн шампанского.
Был даже случай в юные годы, когда я только познакомился с девушкой, пробил через её телефонный номер, которым она поделилась на дискотеке, адрес проживания. В то время о такой возможности знали только высокодисперсные слои населения. Никакого доступного интернета, а тем более социальных сетей, в те времена ещё не было. Даже мобильными моторолловскими телефонами обладали только крупные дельцы. Я это к тому, что мой сюрприз был действительно сюрпризом. На следующий день явился по адресу, оценил пути подхода к объекту, а проживала она с родителями на четвёртом этаж. У неё своя комната, определил я, производя наблюдение с лестничной площадки соседнего дома. С того же дозорного пункта разглядел у неё в комнате аквариум. Подзорная труба хоть и детская, мне в этом помогла. За полчаса сформировался план. Дома настрочил письмо, на мой взгляд, безумно-смешное по содержанию. Письмо от имени аквариумной рыбки. Суть его в том, что рыбка вовсе не та, за кого она себя выдаёт, а представитель другой цивилизации, давно наблюдающей за землянами (которому, кстати, не нравится этот сыпучий рыбий корм и он выдаёт свои рецепты аквариумной кулинарии). Рыбка-пришелец предсказывает в письме, что в определённое время с её хозяйкой свяжется некий молодой человек, произнесёт определённые слова-шифр, и это будет её судьбоносный избранник. Письмо у меня получилось на два листа. И я все ещё продолжал хихикать, когда полз в пик ночи по водосточной трубе. Перестал хихикать, когда зацепился за громоотвод и застрял. Но, обнаружив незаурядные способности к эквилибристике, сумел таки отцепиться без привлечения зевак и сотрудников МЧС. В форточку забросил скомканное послание. С форточкой пришлось повозиться, но раньше были такие набрасываемые щеколды, побеждаемые перочинным ножиком. Рассчитал примерно, когда мой мимолётный образ немного выветрится у неё из головы, в предсказанное время позвонил, и произнёс роковые слова, точь-в-точь как в письме. Удивлению не было предела, так как она считала, что «рыбье» послание это шутливые проделки её брата.
И подобные приколы были не единственными.
Но опять же, чувства со временем уходили, быт и однообразие приедались, и вяли, вяли помидоры. Кто-то скажет, эх молодо-зелено, мало ты ещё пожил. Не было у тебя любви настоящей. Ну не было, не спорю, поначалу то всегда кажется — вот оно, то самое. Но, проходит сладкая пора, и понимаешь опять обманка. Это не неведомая любовь, а эгоистическое желание владеть помыслами другого человека, его временем, сердцем и гастрономическими пристрастиями. И есть два варианта: остаться в иллюзии самообмана, позволить ей перерасти в привязанность, детей, дачу, общее имущество, или продолжать блуждать среди теней с тусклым фонариком надежды. Избитый тысячами народов, обтрёпанный миллионами мыслителей, втоптанный в топь демагогии и ересь словоблудия вопрос: «Есть ли она вообще, Любовь?» Или это всё-таки абстрактное, для большинства гомо сапиенсов, которые прошли эволюционный путь развития от приматов, понятие. Непостижимое, в ряду таких же как — патриотизм, честь, целомудрие, совесть. И доступное только той горстке счастливчиков, что слеплены по образу и подобию Его.
Пожалуй, достаточно я испытал тебя, уважаемый читатель,
пустопорожней болтовнёй, вернёмся же в край средиземноморья.Всё это окружение здесь, вдали от производственных забот, бесконечных поисков пропитания, всеобщий позитив, расслабленность, многоликое море, девушки в бикини, солнце, девушки топлесс, Мусти с его разговорами о гёлфрендах и снова девушки в бикини — создавало атмосферу благоприятную для развития мыслей о действиях имитирующих продолжение рода. И я поддался этому влечению, наравне со всеми, бросился в омут курортных романов, погрузился в горнило любовных переживаний, отведал пирога вожделения из печи страсти…
Как это происходило, и с какими трудностями было сопряжено, вы узнаете совсем скоро..
Глава, как вы правильно догадались — 5
«Да внимательный очкарик, ты тоже правильно догадался, но с четвёртой главой очки ты проспорил, сымай. Сымай, кому говорят».
Происходит ряд событий, которые плавно перетекут в 6-ую главу, в которой одного из нас ожидает увольнение. Угадайте кого. У вас есть несколько страниц и миллион нейроно-синапсов для размышлений.
Я производил свой ежедневный утренний обход, созывая отходящий от завтрака люд на зарядку, и уже совершил променад по половине тамошних владений. Растормошил позывными сигналами и криками туристов, намеренно устроивших лежбище морских котиков на пляже. Совсем распоясались. Всё бы им лежать и добро наживать. Думают, раз приехали на заграничный отдых, так можно бездельничать целыми днями и на пляже валяться. Нетушки. Развели тут лень-клуб. Ух щас я вас прозаряжу, мама не узнает.
И тут что-то потянуло меня проведать маленький бассейн.
Тот самый, что таился за зелёными насаждениями кустов у тихого бара. В общей сложности там было лежаков 30, а это около трети от количества лежаков у большого свимингпула и редко когда даже треть из них была занята загорающими телами. Солнце здесь проглядывало частично через изгородь высокого каменно-решётчатого забора соседнего отеля, поэтому сам бассейн и лежаки находились в полутени, что не способствовало развитию посещаемости среди всевключённых лежебок. Поэтому особой надобности туда заглядывать я не испытывал. Считая, что пусть будет хоть одно местечко, где пассивный отдых считается индульгенцией, местечко где не разносится спортивная трель свистка, а такие понятия как «зарядка, эй — хватить спать, тунеядцы, подъём и я аниматор Алекс», да не войдут в обиход и останутся чем-то таинственным и загадочным, как реферат на тему: «Дифференцированный подход в мнемо-аналитике подвижного объекта: Теория и практическое применение».
И вот ноги, против воли, по призыву сердца, понесли меня в это девственный оазис, куда доселе не ступала нога спортсмена, обутая в шлёпки 42 размера.
Первые, на кого я натолкнулся взглядом, были три полуобнажённые нимфы в небесном сиянии, нежно щебечущие и натирающие спинки друг дружке солнцезащитным кремом. Я опешил, сглотнул слюну, помотал головой, чувствую себя фавном, забредшим к райскому пруду. Посмотрел на ладони и пальцы, убеждаясь, что не сплю и я не фавн. Насколько я знал из мифологии руки у фавнов более волосатые, чем у жителей Архангельска.
Стало быть это завораживающее зрелище происходило наяву. За недолгое время, проведённое здесь, я, оказывается, отвык от столь близкого созерцания стройных, прекрасных, гибких девичьих тел. Сначала пожилые немки, затем наши дамы-бухгалтера и распространители косметики «avon» неопределённых лет и пышных форм, будто сошедшие с полотен Рембрандта и Тициана. Отвык и Мустафавн, тяжело дышащий за моей спиной. «Откуда он здесь взялся?» — невольно озадачился я, ведь обычно в это время он только приканчивает завтрак и переходит к сигарете. По опыту я знал, что из ресторана раньше срока и искуренного до фильтра табачного изделия его и пожарной сиреной не сгонишь.
На этот звук Мустиной астмы, среагировали и юные нимфы, узревшие нас среди зелёных зарослей с совсем не обаятельно разинутыми ртами. Зрелище, наверное, было ещё-то, поскольку они прыснули и защебетали дальше о своём, о девичьем, изредка бросая в нашу сторону заинтересованные взгляды и кожуру мандаринов, стараясь попасть в ротовые корзины. Я опомнился, минуты через две вышел из транса, выплюнул кожуру, закрыл рот себе и приятелю, кашлянул для солидности, приосанился и вышел из зарослей, небрежно-разудалой походкой деревенского гармониста, первого парня на селе. Походка удалась ровно до того момента, как на моём пути встретился глиняный горшок для тушения окурков, наполовину заполненный песком. Рефлекторно ругнувшись, я устранил препятствие, вытащив шлёпку с ногой из горшка с третьей попытки. По этикетке на упаковке солнцезащитного крема я определил, что эти нимфы отечественного производства, но решил немножко покрасоваться своими познаниями в заморских языках и, так же небрежно-разудально окунув испачканную песком и пеплом стопу в бассейне, обратился к ним сначала на турецком.