Анимон

– То есть, что-то или кто-то послал его за пределами корабля? – уточнил капитан.

– Именно. Более того, я утверждаю, что получателем импульса стали именно вы, капитан, – доктор изучающе посмотрел ему прямо в глаза.

– Момент, когда вас очаровала сингулярность, капитан, – неожиданно произнёс Акива, – у вас даже взгляд был отстранённый.

– Я помню, что мы с тобой были на мостике, потом я взглянул на экран и после этого у меня заболела голова, – припомнил фон Хотторн.

– Она всё ещё болит? – спросил доктор.

– Да, не могли бы вы дать мне таблетки? За ними я и хотел изначально зайти.

– Капитан, – Бизо перегнулся через стол и посмотрел фон Хотторну прямо в глаза, – это наш шанс поймать остаточный след воздействия. Прошу вас, сэр, пройдёмте в смотровую, – капитан согласно кивнул и вместе со старпомом проследовал за доктором. Фон Хотторна усадили в кресло, а на голову водрузили лазерный энцефалограф. Осмотр заведовал доктор Минго Ван, нейробиолог. Проведя необходимые тесты, спустя пару минут он готов был дать заключение.

– Плохи мои дела? – спросил капитан.

– Вовсе нет, сэр. Теперь мы точно знаем, что вы подверглись психическому влиянию – к вам буквально влезли в голову и просканировали ваши мысли, чувства, воспоминания. Была также попытка установить с вами контакт, но она потерпела неудачу, – заключил доктор Ван.

– Звучит как сценарий дешёвого фильма про инопланетян, – скептически прокомментировал капитан, снимая прибор с головы.

– Тем не менее, современные нейронауки шагнули далеко вперёд и теперь нам многое известно как о внутренних процессах, протекающих в мозге человека, так и о вмешательствах в его работу извне, – объяснил ему Ван.

– То есть, эта проклятая дыра способна влезать в чужое сознанием? – с сомнением в голосе спросил Акива.

– Очень на то похоже, но необходимы дополнительные исследования, – уклончиво ответил доктор.

– Тогда пришло время познакомиться с нашим Толстяком поближе, – твёрдо сказал капитан.

ГЛАВА 4. ЗНАКОМСТВО

– Вот он, венец инженерной мысли, – не без гордости заявил сержант Бэджи, представляя собравшимся зонды.

– Как думаете, удастся нам разглядеть Толстяка поближе? – поинтересовался капитан.

– Я в этом абсолютно уверен, капитан, – заверил его сержант. – Мы дополнительно покроем корпус «антипригарным покрытием», – капитан вскинул бровь, – включим тахионное поле в момент подхода к Толстяку на расстояние, примерно равное одной астрономической единице 10 .

– Это должно, если не спасти зонды от поглощения чёрной дырой, то хотя бы отсрочить этот момент, – добавил профессор Вайс. – Зонды также дополнительно оснащены резервными энергогенераторами и дополнительными двигателями.

10

Исторически сложившаяся единица измерения расстояний в астрономии. Считается равной в точности 149 597 870 700 метрам.

– Ещё удалось повесить на них блок продвинутой телеметрии с возможностью регистрации показаний в режиме реального времени, – закончил презентацию Бэджи.

– Похвальная работа, господа. Предлагаю начать подготовку к запуску немедленно.

Зонды были перемещены в них пусковые трубы центра запуска.

– Задать точку пуска в пятисот тысячах километрах от корабля, хочу для начала просканировать пространство между нами и Толстяком, – отдал команду капитан и добавил: – Приближаться будем неспеша, чтобы ненароком не напугать нашего друга. Все по местам. Старт через пять, четыре, три, две, одна, пуск.

Система сработала и выстрелила оба зонда в заданном направлении. Заняв своё местоположение, позади круглого корпуса каждого раскрылся стабилизатор полёта в форме зонта, и они начали движение в сторону сингулярности.

– Никаких колебаний в показаниях, ничего необычного вообще, лишь космическая пыль и слабое излучение Хокинга. Как думаете, она спит? – поинтересовался Бэджи.

– Вполне может быть, – согласился Акива, – а может, просто не хочет привлекать к себе внимания.

– Прибавить скорость на пять единиц, – произнёс капитан, – так мы и за пятьдесят лет до неё не доберёмся. – Есть у ваших зондов возможность просканировать синаптическиую активность или нейро-импульсы? – поинтересовался он.

– Задаю необходимые параметры, – торжественно объявил Бэджи, водя руками по экрану управления. – Инженерный поработал на славу.

– Не кради её у научной поддержки, сержант, – одёрнул его Вайс.

– Прошу прощения, профессор, без вас бы мы не справились, – виновато ответил Бэджи.

– Не спешите радоваться раньше времени, лучше скажите, есть ли у Толстяка признаки «мозговой» активности? – спросил капитан, прервав спор.

– Очень слабые возмущения, сэр, – ответил ему доктор Бизо. Народу сейчас на мостике было больше обычного, отчего он стал больше походить на оживлённый базар. – Больше похоже или на остаточный след или, что вероятнее всего, помехи, вызванные космическим излучением.

– Она, словно затаилась и спрятала все следы своего воздействия, – капитан старательно подавлял внутри всё разраставшееся чувство тревоги.

– Расстояние до цели одна астрономическая единица, – произнёс Акива. – Идём ближе, капитан?

– Ещё пятьдесят миллионов километров и стоп, – ответил он.

– Серьёзных изменений в показаниях нет, но вот окружающий космос, – Бэджи постучал по монитору, – такое ощущение, будто откуда-то идёт посторонний фон, – с сомнением произнёс он и тут же воскликнул: – Да ладно, помехи? У нас уже давно цифровое оборудование.

– Принимаю шипяще-свистящий сигнал, капитан, – обратился к фон Хотторну связист. – Он повторяется, такое ощущение, что кто-то пытается настроиться на нашу волну.

– Толстяк решил поздороваться? – вскинул бровь капитан.

– Зонды достигли конечной точки. Полный стоп, – скомандовал Акива и зонды остановились.

– Что с оборудованием, сержант Бэджи, мы готовы к знакомству? – спросил капитан старшего инженера.

– Пытаюсь настроить, сэр. Они вдруг вышли из строя без видимых на то причин, – отвечал сержант, крутясь вокруг аппаратуры и то стуча по ней, то пытаясь вернуть параметры в исходное состояние. Наконец, ему это удалось и приборы вновь заработали в штатном режиме.

– Сэр, сигнал пропал, радиомолчание на всех частотах, – рапортовал связист.

– Всем быть начеку, начинаем. Включить режим сканирования сингулярности, – скомандовал капитан, сосредоточенно всматриваясь в главный экран. – Увеличить разрешение изображения на сто единиц, – изображение увеличилось и теперь оба зонда были уже не маленькими точками, а предстали в своих истинных размерах.

– Ничего капитан, только фон да помехи, – разочарованно произнёс Бэджи. – Состав сингулярности определить невозможно. Попробую выпустить капсулу, посмотрим, не затянет ли её внутрь, – сержант нажал на кнопку и от одного из зондов отделилась маленькая сверкающая деталь, стремительно направляясь в сторону чёрной дыры. Преодолев радиус Шварцшильда 11 , капсула стукнулась о поверхность и, отскочив, по инерции полетела в обратном направлении.

11

Гравитационный радиус (или радиус Шварцшильда) представляет собой характерный радиус, определённый для любого физического тела, обладающего массой: это радиус сферы, на которой находился бы горизонт событий, создаваемый этой массой (с точки зрения общей теории относительности), если бы она была распределена сферически симметрично, была бы неподвижной (в частности, не вращалась, но радиальные движения допустимы) и целиком лежала бы внутри этой сферы. Введён в научный обиход немецким учёным Карлом Шварцшильдом в 1916 году.