Анти-Горбачев-4
Шрифт:
– Ладно, -= смешался на секунду генсек, – допустим, а вот эта стрелочка к большому кругу справа с с буквами ЯО – это то, о чем я подумал?
– К сожалению, я не ясновидящий, – вздохнул Примаков, – ваших мыслей читать пока не могу, но эти буквы означают ядерное оружие.
– Даже вот так… – нервно забарабанил пальцами по столу генсек, – давайте детали по этому вопросу… самые подробные… кто, как и где – не хватало нам только еще ядерного конфликта внутри страны.
– Ядерное оружие, товарищ Романов, – принял официальный тон Примаков, – помимо России у нас расположено еще в трех республиках –
– Конкретизируйте, Евгений Максимович, – потребовал Романов.
– Хорошо, – вздохнул тот, – цифры называю по памяти, она у меня, конечно, хорошая, но определенный люфт допустить может.
Романов разрешительно махнул рукой, тогда Примаков продолжил.
– Начем с самого большого, с Украины – там сейчас находятся 170 межконтинентальных ракет типа УР-100 и МР-23, а также полк стратегических бомбардировщиков – 38 Туполевых 95 и 160 с пятью крылатыми ракетами на каждом. Общее число боеголовок в районе 1700.
– Где все это располагается? – немедленно потребовал уточнений генсек.
– МБР в основном на западе Украины – Волынь, Хмельницкий, Житомир, а самолеты базируются на аэродроме Узина, это под Киевом, и в Прилуках Черниговской области. Идем далее – Белоруссия.
– Ее я бы пока исключил из рассмотрения, – произнес Романов, – в этой республике все более-менее спокойно.
– Хорошо, Белоруссию пропускаем и переходим к Казахстану. Там сейчас находится две ракетные базы в Целиноградской и Семипалатинской областях с ракетами СС-18 Сатана по НАТОвской классификации…
– А у нас они как называются?
– Р-36М, – пояснил Примаков и продолжил, – всего на этих двух базах имеются 104 МБР с десятью боеголовками каждая. И еще под Семипалатинском расположена авиабаза ТУ-95М, всего 40 единиц с 240 крылатыми ракетами. Как-то так, если вкратце…
– Охрана там надежная? На Украине и в Казахстане?
– В наше время, Григорий Васильевич, – откровенно ответил Примаков, – нельзя быть уверенным ни в чем… поэтому мое… ну то есть предложение от комитета, конечно, заключается в том, что надо экстренно эвакуировать ядерное оружие на территорию России…
– Баллистические ракеты из шахт эвакуировать не так просто, – заметил Романов.
– Согласен, – живо отозвался Примаков, – но хотя бы самолеты можно вывезти быстро и безболезненно. А что касается ракет, то есть способы приведения их в полную небоеготовность в короткие сроки.
– Снять боеголовки?
– Нет, это слишком сложно и долго – давайте я не буду их раскрывать, слишком секретное это дело…
– Согласен по всем пунктам – выводите… а куда, кстати, вы их будете выводить?
– Бомбардировщики на аэродромы в Энгельсе и в Коми АССР, – быстро ответил Примаков, – как раз уместятся. А на местах объявим, что начинаются глобальные учения, например.
– Хорошо, – вздохнул Романов, – про ядерное оружие я понял, давайте дальше.
– Дальше у меня вот что, – и Примаков вытащил новую бумажку из другого кармана, – это план покушения лично на вас, Григорий Васильевич…
Романов разгладил мятую бумажку на столе, посмотрел на нее несколько секунд, потом попросил объяснений.
– Вот
этот большой кружок с буквой Ш – это очевидно штаб?– Абсолютно правильно, – подтвердил Примаков, – это он и есть. Вы наверно захотите знать, кто в него входит?
– Да, хотелось бы узнать, – наклонил голову Романов. – Наверно кто-то из руководителей республик?
– Не угадали, – покачал головой Примаков, – союзные секретари хорошо шифруются, ни одной фамилии, которая печатается в газетах, там нет.
– Тогда кто же это?
– Пожалуйста, – пожал плечами Евгений Максимович, – согласно нашим агентурным сведениям, там числятся Мамука Кобаладзе, это из грузинского отделения КГБ, Андрей Голобородько – украинское секретное ведомство, и Серик Толбаев из казахского филиала КГБ.
– Действительно, ничего про них не слышал, – согласился Романов, – а теперь объясните, какой у этих заговорщиков план? Застрелить меня в Кремле, как Сальвадора Альенде в его президентском дворце?
– Немного не так, Григорий Васильевич, – поправил его Примаков, – кстати, давайте уж еще по одной рюмке нальем, если нет возражений…
Романов налил полные рюмки коньяка, они выпили по половинке без лишних подробностей, потом Примаков закончил свою мысль.
– Кремль это слишком серьезно, туда нет доступа ни у кого из фигурантов дела. Их план проще и в то же время эффективнее – по первому варианту вас должны взорвать вместе с президентским самолетом в воздухе…
– Страшно спросить, что же предусмотрено вторым планом или, как это сейчас принято выражаться – планом Б, – спросил Романов.
– Любопытное название, – заинтересовался Примаков, – не слышал такого термина, надо будет взять в свой арсенал… так вот, план Б, как вы метко выразились, у заговорщиков заключается в том, чтобы арестовать вас во время отдыха на даче номер один в Крыму. А в дальнейшем у них идет развилка, либо сразу ликвидировать вас, если откажетесь от сотрудничества, либо пустить в эфир ваше покаяние, и только потом ликвидировать.
– А ведь я как раз скоро собирался на эту дачу, она же ведь, кажется под Судаком где-то?
– Точно, на полпути между Судаком и Севастополем.
– И каким же образом заговорщики смогут проникнуть на совершенно секретный объект, охраняемый девяткой? – задал логичный вопрос Романов.
– У них есть свои люди в девятке… – дипломатично ответил Примаков и сделал некоторую паузу, – кто именно, пока непонятно, выясняем.
– Ну вы и развели там у себя, конечно, гадючник, – в сердцах высказался Романов, – не можете навести порядок в собственном ведомстве.
– Девятое управление КГБ уже несколько лет, как полностью независимо от остального ведомства, – напомнил Примаков, – соответствующий приказ подписал Юрий Владимирович. Так что наши возможности на этом направлении слегка ограничены.
– И кому же подчиняется теперь эта ваша девятка?
– Вы наверно удивитесь, но непосредственно вам, Григорий Васильевич…
– Хм, – чуть не поперхнулся Романов, – ладно, с этим я потом разберусь. А что ваше ведомство, Евгений Максимович, планирует предпринять в связи с этими проблемами? – поставил он прямой вопрос вопрос, – мне, знаете ли, не очень хочется разделить судьбу Сальвадора Альенде.