Анти-Горбачев 5

5 декабря 85 года, Армения

Романов решил лично убедиться на месте, как продвигаются работы по предотвращению последствий спитакского землетрясения. Его сопровождал Предсовмина Воротников, секретарь Совбеза Примаков и министр обороны Соколов.

— Так какую легенду вы там придумали, Евгений Максимович? — спросил Романов у Примакова, когда они еще находились в правительственном самолете ИЛ-62М, ранее принадлежавшем Леониду Ильичу (Андропов и Черненко по воздуху не путешествовали в связи с неважным состоянием здоровья).

— Институт геофизики Академии наук, — начал отвечать тот, — сделал обоснованный прогноз о возможности землетрясения в этот вот регионе… в связи с чем необходима временная эвакуация на короткий промежуток времени. Больше ничего не придумалось.

— А этот институт… он в курсе, что чего-то спрогнозировал?

— Конечно, Григорий Васильевич, все мероприятия по созданию достоверной информационной картины проведены в необходимом объеме — назначены ответственные лица и даже под них организована спецлаборатория.

— Они ведь наверняка будут востребованы, эти лица, — продолжил Романов, — сразу после нашего события… интерес наших, да и мировых СМИ предсказать очень легко.

— Мы работаем над этим вопросом, — ответил Примаков, — думаю, что проведения одной-двух пресс-конференций с участием иностранных корреспондентов будет вполне достаточно. Это при условии, что все пройдет по плану, конечно.

— А что может пройти не по плану?

— Например, не будет никаких подземных толчков, — выдал логичную мысль Примаков, — или все же будет, но недостаточной силы… или в другое время или в другом месте — сами же знаете, насколько непредсказуемы силы стихии.

— Ну тогда не придется организовыватьпресс-конференции, только и всего, — рассеянно ответил генсек, после чего разговор сам собой увял.

ИЛ без проблем приземлился в Звартноце и подрулил к левой половине аэровокзала. Где уже выстроилась вся местная партийно-хозяйственная верхушка. Романов поздоровался с первым секретарем Демирчяном, после чего кавалькада черных Волг отвезла всех с здание ЦК.

— Григорий Васильевич, — осторожно начал интересоваться Демирчян еще в машине, — может быть меня хотя бы немного введут в курс дела? Почему такой аврал, зачем эвакуировать целые города?

— К сожалению. Карен Серобович, — отвечал ему генсек, — всех деталей я открыть не могу по соображениям секретности. Открытую информацию вы знаете — предупреждение о сейсмической активности.

— Дело в том, что Армению постоянно трясет, — сказал Демирчян, — у нас тут привыкли к этому. И никаких масштабных действий на моей памяти не предпринималось…

— Значит, Карен Серобович, — ответил ему Романов, сжав губы, — сейчас ситуация вышла за рамки обычного… поверьте — никто ничего лишнего не делает… и вы сами убедитесь в этом меньше, чем через сутки.

В кабинете первого секретаря Романов сразу же обратил внимание на большую карту республики, занимавшую добрую треть стены, противоположной ряду окон. Он подошел поближе и всмотрелся в нее.

— Значит, вот по этой дуге и произойдет завтрашний подземный толчок, — очертил он линию Кировакан (сейчас это Ванадзор) — Ленинакан (ныне Гюмри) — Спитак (остался непереименованным). — До Еревана больше 70 километров, до озера Севан около 60.

— Все это так необычно, — сказал ему Демирчян,- усаживаясь в свое кресло, — что выходит за все рамки… в народе кстати ходят упорные слухи, что эвакуация связана с какими-то военными испытаниями — что на это можете сказать, Григорий Васильевич.

— Могу сказать, что никак это не связано ни с чем военным, — ответил тот, — только народ же все равно этому не поверит… так что пусть считают, как хотят. Что у нас с организацией временного жилья? — перешел он к насущным вопросам.

— Сделали все возможное, товарищ Генеральный секретарь, — доложил Демирчян.

— Один исторический персонаж, — усмехнулся Романов, — на такие заявления обычно говорил — мы вас не ограничиваем, делайте невозможное.

Глава 5

— Намек понял, — продемонстрировал слабую улыбку армянский руководитель, — значит, по цифрам… организовано десять пунктов временного содержания для лиц, которые не смогли уехать к родным и близким. Большую помощь оказало руководство Армянского погранотряда, за что им большая благодарность.

— А что у нас с погранотрядами? — обернулся Романов к Примакову, — это же ваше ведомство?

— Конечно, Григорий Васильевич, — тут же собрался он для ответа, — в погранчастях на территории республики числится девять тысяч бойцов, руководит ими генерал-майор Летунов. Касательно текущих событий ему выдано распоряжение оказывать всемерное содействие.

— Я хочу проехать в один из этих лагерей, — неожиданно заявил Романов, — где, кстати, они расположены?

Демирчян встал, взял указку, подошел к карте и очертил три круга.

— Соответственно неподалеку от трех этих городов — от Ленинакана и Спитака в пяти-шести километрах на север, от Кировакана — семь километров восточнее, по направлению к Севану.

— Сколько народу осталось неэвакуированным? — задал прямой вопрос генсек.

— Всего порядка шести тысяч, Григорий Васильевич, — ответил Демирчян, — почти все живут в частном секторе… в многоэтажных домах не более тысячи — это те, кто наотрез отказался уезжать.

— Плохо, Карен Серобович, — попенял ему Романов, — особенно это касается Спитака. Хорошо, я сам побеседую с отказниками… поехали.

Семьдесят километров до Спитака черные Волги управделами Армянской ССР одолели меньше, чем за час. Романов попросил сначала завернуть в город — машины остановились на углу улиц Шаумяна и Аветисяна, неподалеку был виден парк Победы и быстрая горная речка.

— Вот в этой пятиэтажке, — сказал Демирчян, — осталось жить две семьи по нашим данным…

— Пойдемте поговорим, — предложил Романов, в первый подъезд вошли они вдвоем плюс охрана, куда же без нее.

— Вот здесь, — сверился Демирячян со своими записями, — в шестой квартире живет семья Мартиросянов… всего шесть человек.

Он позвонил в звонок, дверь открылась буквально сразу же, там стоял высокий и курчавый армянин в спортивном костюме.

— Андроник Бедросович? — спросил у него Демирчян.

— Точно так, — ответил тот, — а вы, наверно, хотите нас убедить эвакуироваться? Так мы никуда не поедем, три раза уже объясняли…

— Может, еще раз поговорим? — спросил у него Романов, и на лице Андроника вдруг проступили первые признаки узнавания.