Античные государства Северного Причерноморья

Что касается организации греко-варварской торговли в Северном Причерноморье, то можно полагать, что торговый обмен осуществлялся преимущественно на рынках греческих городов, а также в крупных варварских торговых центрах, куда приезжали греческие купцы со своими товарами и сходились представители племен с окрестных, а возможно и весьма отдаленных территорий. Наиболее ярко значение греческих городов как центров греко-варварского торгового обмена выступает в характеристиках, данных Страбоном Пантикапею и Танаису (VII, 4, 5; XI, 2, 3). Можно утверждать, что такую же роль для приднепровских и побужских скифов играла Ольвия, для синдов и меотов — Фанагория и т. д. В некоторых случаях аналогичную функцию выполняли крупные варварские центры, такие как Елизаветовское поселение в дельте Дона — предшественник Танаиса, Каменское поселение на Днепре (Граков Б.Н., 1954, с. 145 сл.) и Елизаветинское поселение на Кубани (Зеест И.Б., 1951а; Анфимов Н.В., 1966). В письменных источниках конкретные сведения о греко-варварской торговле Северного Причерноморья почти полностью отсутствуют. Лишь Страбон в цитированном выше месте о значении Танаиса, как общего торжища греков и кочевников отмечает, что последние привозили туда для продажи рабов, кожу и другие товары кочевого хозяйства, греки же в обмен доставляли одежду, вино и прочее, что «свойственно цивилизованной жизни». Из приписываемой Демосфену речи «Против Формиона» можно заключить, что «мелочные товары», занимали важное место в греко-варварской торговле. В обоих источниках отделенных друг от друга почти тремя веками, отсутствует конкретный перечень товаров (за исключением рабов, вина и одежды), которые греки обменивали на продукты кочевого хозяйства. Понятия же «мелочные товары», товары «свойственные цивилизованному образу жизни», весьма емки: они могут включать в себя и посуду, и мебель, и украшения, и косметические и гастрономические продукты и т. д. И действительно, археологические материалы подтверждают использование всех этих категорий импорта в варварской среде. Самой крупной по объему статьей греческого торгового обмена с северочерноморскими варварами было, как уже указывалось, вино, транспортировавшееся в амфорах и в мягкой таре — бурдюках, мехах (Граков Б.Н., 1947; 1971, с. 51). Остродонные амфоры широко распространены на варварских территориях, прежде всего по течениям судоходных рек. Они дают представление не только об объеме и динамике этого импорта, о соотношении импорта из различных производственных центров, но позволяют сделать некоторые заключения о характере греко-варварской виноторговли. Так, анализ амфорных клейм из Елизаветовского и Каменского городищ и ряда могильников позволяет прийти к заключению, что виноторговля была оптовой: вино закупалось единовременными крупными партиями, а уже затем путем внутреннего обмена в местных обществах поступало к потребителям.

Наиболее ранние археологические свидетельства регулярного импорта вина в Скифию и другие территории туземных племен Северного Причерноморья относятся еще к VI в. до н. э. В VI–V вв. до н. э., как и в самих греческих городах, наиболее широким в варварской среде был импорт хиосского вина, в определенном, но значительно меньшем количестве, вина Самоса, Лесбоса и некоторых других неизвестных центров. Особенно интенсивным в это время греческий импорт был (если не считать ближайшего варварского окружения городов) в среднем Приднепровье, у лесостепных племен (Онайко Н.А., 1966а), а также в нижнем Прикубанье (синды, меоты) (Зеест И.Б., 1960). С V в. до н. э. во все возрастающем объеме начинает импортироваться фасосское вино. Главным посредником в греко-варварской торговле в это время была Ольвия, откуда импорт поступал не только на обширные лесостепные территории Приднепровья, но, возможно, и далее на восток, в частности в бассейн Северского Донца. В Северо-Восточном Причерноморье эти же функции выполнял Пантикапей и города азиатского Боспора — Фанагория и Гермонасса. Помимо вина, еще в начальный период регулярной греко-варварской торговли в те же районы поступает греческая художественная и столовая посуда. Древнейшие образцы ее относятся к концу VII в. и, как правило, являются дорогими художественными, порою уникальными изделиями. Большинство их происходит из погребений кочевнической знати. В VI и начале V в. до н. э. это керамика из ионийских центров и аттическая, в V в. до н. э. — главным образом аттическая (Онайко Н.А., 1966а; Брашинский И.Б., 1976в), а отчасти и местного северочерноморского производства. В некотором количестве импортировались также предметы вооружения главным образом оборонительные доспехи (шлемы, кнемиды); в основном их импорт падает уже на IV в. до н. э. (Черненко Е.В., 1968). Ввозилась и металлическая посуда (табл. LXXII) и различные украшения (Онайко Н.А., 1966а; Петренко В.Г., 1978). Особо широкого размаха греко-варварская торговля в Северном Причерноморье достигает в IV в. до н. э.

В это время в ее орбиту включаются огромные территории от Дуная на западе, до Дона и Волги на востоке. Если для предшествующего времени характерна особая активность в обмене с лесостепными племенами Среднего Приднепровья (Онайко Н.А., 1966а), а также и племенами Нижнего Прикубанья и, отчасти, Нижнего Дона (Брашинский И.Б., 1970), то теперь в него втягиваются огромные массы кочевников причерноморских степей (Онайко Н.А., 1970а). Греческий импорт в значительном объеме поступает в Поднестровье, в Нижнее Побужье и Приднепровье, на Нижний и Средний Дон, в Среднее Прикубанье и т. д. Как и прежде, основной статьей импорта остается вино. Доминирующим в это время является импорт гераклейского вина, в варварской среде потребляется и синопское вино, а со второй половины IV в. довольно заметное место начинает занимать вино херсонесское (Брашинский И.Б., 1970). Продолжается также поступление вина из ряда средиземноморских центров: Хиоса, Фасоса, Менды и других, пока не определимых точнее. В большем, чем прежде, объеме импортируется керамическая посуда, как средиземноморских центров (главным образом, аттическая), так и местных, северочерноморских (Ольвия, Херсонес, города Боспора), металлическая посуда, украшения, в том числе многочисленные изделия античной торевтики (Онайко Н.А., 1970а).

Сначала постепенное, а вскоре резкое сокращение (как объема, так и ареала) греко-варварской торговли начинается после первой трети III в. до н. э., что, очевидно, следует связывать с глубокими социально-экономическими, политическими и демографическими сдвигами в северопричерноморских степях. Исключение составляет лишь Прикубанье, где торговый обмен, возможно, не только не сокращается, но даже и несколько активизируется.

Новый подъем греко-варварской торговли в Северном Причерноморье начинается с эпохи позднего эллинизма (I в. до н. э.) и продолжается в первые века нашей эры. Этот этап развития варварской торговли Северного Причерноморья принципиально отличается от предшествующих прежде всего тем, что широкого распространения достигает товарно-денежный обмен, денежное обращение, о чем свидетельствуют многочисленные клады (Кропоткин В.В., 1961). Правда, следует учитывать, что они скорее говорят о монете, как средстве накопления, чем как о средстве обращения.

Посредниками в торговле с варварским миром, как и прежде, продолжают выступать античные города Северного Причерноморья: Тира, Ольвия, Херсонес, Пантикапей, Фанагория и Горгиппия. Сильно возрастает роль Танаиса — крайнего северо-восточного форпоста античной торговли с обширными территориями Подонья, Поволжья и Приуралья. Однако вопрос о путях проникновения многих категорий импорта в варварскую среду весьма сложен. Некоторые группы находок, хорошо представленные на варварских территориях, в частности стеклянные и бронзовые изделия западного (италийского, гало-римского, рейнского) происхождения, неизвестны в приморских античных городах, в частности боспорских. Они, вероятно, перевозились по караванным путям из Подунавья или Ольвии до Танаиса, а далее уже, по караванным же дорогам, проникали далеко на восток (Шелов Д.Б., 1967а; 1972а; Schelow D., 1968). Это, вероятно, относится и к фибулам (Кропоткин В.В., 1970, с. 33 сл.; Амброз А.К., 1966). Необходимо также считаться с вероятностью проникновения многих изделий к варварам в качестве военных трофеев, а не путем торговли (Шелов Д.Б., 1967а, с. 111 сл.).

Ассортимент античного импорта в варварской среде весьма широк: это помимо вина, главным образом из южпопонтийских малоазийских центров, а отчасти также из западных, включая италийские; разнообразная краснолаковая посуда как малоазийского, так и средиземноморского происхождения; весьма разнообразные (серебряные и бронзовые) изделия и стеклянная посуда, фибулы, резные камни и геммы, а также другие украшения (Кропоткин В.В., 1970), происходящие из разных районов и центров производства античного мира.

Находки амфор особенно широко распространены в Подунавье и Поднестровье, Побужье, Приднепровье и их междуречьи, на Нижнем Дону и в Прикубанье (Кропоткин В.В., 1970, с. 9 сл.; 149, рис. 1–3). На востоке Северного Причерноморья и, особенно, в Задонье, Поволжье и Заволжье амфоры почти не встречаются. Вероятно, сюда вино поступало по караванным путям в мягкой таре. Но не исключено также, что племенами, обитавшими в этих районах, вино потреблялось в значительно меньшем количестве, чем более западными. Импорт вина, судя по остаткам амфор, усиливается в III–IV вв. (Кропоткин В.В., 1970, с. 119, рис. 3). Ареал краснолаковой (а также и простой гончарной) керамики в общем совпадает с областью распространения амфор. Но в отличие от последних, краснолаковые сосуды нередко встречаются и в междуречьи Дона и Волги и на Нижней Волге. Начинается их импорт еще в I в. до н. э., когда он относительно невелик; резкое возрастание ввоза наблюдается с I в. н. э. и продолжается в последующие века (Кропоткин В.В., 1970, с. 151, рис. 4; Шелов Д.Б., 1972а, с. 214). Как и вино, краснолаковая керамика поступала на варварские территории через посредство северочерноморских городов, о чем свидетельствует идентичность состава импорта. Область распространения металлических (серебряных и бронзовых) изделий отличается от ареала импортной керамики — основными районами их находок являются Прикубанье, Подонье и Поволжье вплоть до Урала на востоке (Кропоткин В.В., 1970, с. 151 сл., рис. 6-15; Шелов Д.Б., 1972а, с. 206 сл.). Хронологически этот импорт соответствует общему развитию варварской торговли Северного Причерноморья. Наибольшей интенсивности он достигает, вероятно, в I–II вв. (Шелов Д.Б., 1965а; 1967а; 1972а; с. 206 сл.). Весьма широким был импорт стеклянных сосудов, включавший не только иноземные изделия, но и изготовленные в местных северопонтийских мастерских (Кропоткин В.В., 1970, с. 159 сл., рис. 16–21).

Внутренняя торговля

северочерноморских государств складывается из двух основных составных частей: внутригородского рынка и внутригосударственного рынка, имевшего специфические черты в разных государствах Северного Причерноморья. В одних случаях структура внутренней торговли была сложной, включая в себя как торговлю между различными городами государства, так и торговлю городов с сельскими поселениями (Боспор, Херсонес), в других — только лишь торговлю главного городского центра с поселениями хоры (Ольвия, Тира).

Внутригородская торговля в государствах Северного Причерноморья остается до сих пор практически неизученной. О раннем сложении и высоком уровне развития городских рынков яркое представление дает, однако, повсеместный ранний выпуск собственной монеты, в том числе, особенно мелких и мельчайших номиналов (табл. LXXV–LXXIX) имевшей хождение именно на внутреннем рынке (Зограф А.Н., 1951; 1955; 1957; Шелов Д.В., 1956а; Карышковский П.О., 1969в, Анохин В.А., 1977б). Важное значение для изучения городских рынков, имеют находки предметов торгового инвентаря: мерных сосудов, гирь-разновесов и т. д. (табл. LXVI).

Изучение внутригосударственной торговли Северного Причерноморья находится еще на начальной стадии (Кругликова И.Т., 1972б; 1975б, с. 219 сл.; Щеглов А.Н., 1973б; Зеест И.Б., 1951а; 1960). Основные выводы, к которым можно прийти в настоящее время, сводятся к следующему. Для внутреннего (внутригосударственного) рынка характерно высокоразвитое денежное обращение (Шелов Д.Б., 1956а; Карышковский П.О., 1969; Кругликова И.Т., 1972б; 1975б, с. 221 сл., 228 сл.; Щеглов А.Н., 1973а). Основу внутренней торговли составляла торговля сельскохозяйственными и ремесленными продуктами собственного производства, импортные товары занимали во внутренней торговле подчиненное положение. В торговых сделках на внутреннем рынке широкое развитие получила не только розничная торговля, но и оптовая (Щеглов А.Н., 1973а). Во всех северочерноморских государствах регулирующая роль во внутренней торговле принадлежала столичным центрам. Можно предполагать определенную специализацию в производстве, а следовательно, и торговле, различных городских центров государства (Боспор). Так, например, имеются основания считать боспорский городок Мирмекий крупным центром боспорского виноделия и внутренней виноторговли (Гайдукевич В.Ф., 1958а). Интенсивность и колебания в развитии внутренней торговли государств Северного Причерноморья стояли в прямой зависимости от их общего экономического развития. Так, в частности, расцвет внутренней торговли в них наблюдается в IV — начале III в. до н. э., в I–II вв. н. э., что совпадает со временем их экономического и политического подъема.

Глава девятая Военное дело ( Б.Г. Петерс )

Военное дело государств Северного Причерноморья было теснейшим образом связано с их экономическим развитием и изменялось в зависимости от эволюции социально-экономических и политических условий. Некоторые сведения о военном деле в Северном Причерноморье можно извлечь из сочинений древних авторов: Геродота, Диодора, Полиена, Тацита, Аппиана, Арриана, Страбона, Диона Хрисостома и Овидия. Однако, сведения эти фрагментарны и рассказывают только об отдельных боевых эпизодах. Эпиграфические памятники также дают некоторую информацию, в частности, сообщают о строительстве различных оборонительных сооружений, о воинских должностях, иногда даже о ходе военных действий и т. д. О расположении римских войск в Северном Причерноморье позволяют судить клейма на черепицах и кирпичах, надгробия. Изображения на монетах и граффити на памятниках прикладного и изобразительного искусства, донесли до нас общий вид пеших и конных воинов, их снаряжения, батальные сцены, изображения военных кораблей, ворот и стен древних крепостей и осадных машин. Незаменимым источником являются археологические данные: остатки оборонительных сооружений, различные виды оружия. В.Д. Блаватский проделал большую работу по систематизации и анализу материала о военном деле Северного Причерноморья (Блаватский В.Д., 1946б; 1949а; 1950в; 1951а, д; 1954а; 1961а). Имеется, кроме того, ряд исследований, посвященных отдельным темам (Сокольский Н.И., 1954; 1955; 1962б; 1971; Шмидт Р.В., 1941; Рабинович Б.З., 1941; Галанина Л.К., 1965; Петерс Б.Г., 1962; 1966; 1977; Пругло В.И., 1966; Десятчиков Ю.М., 1968; Долгоруков В.С., 1968 и др.) Недавно вышла специальная работа, посвященная изучению морского дела в античных государствах Северного Причерноморья (Петерс Б.Г., 1982).