Античный театр

– Запирайте, – скомандовала повариха. – Он с головой не дружит. Вот и отрежут её по утру. – Она кивнула Ване на прощание, унося с собой богатырскую кашу.

Зазвенела связка ключей, а следом погас свет. В камере снова стало темно.

Ваня лежал на холодном полу, но самому было жарко, хоть китель выжимай.

– Вот значит, огниво, как ты желания исполняешь...

Глава 14

Ночь во дворце

Пока Ваня томился в темнице, Лиходей готовился ко сну. День у него выдался сложный, волнительный: сначала пришлось заклинание из книги потратить, потом Балалай старую песню о чувстве вины завёл, а под конец ещё и «трубочист» из камина выпрыгнул. Ладно, воришка простой, а был бы убийцей? Не любят Лиходея в народе, считают, не по заслугам он получил царский трон.

Лиходей вошёл в покои Настасьи Ивановны.

– Душа моя, пора баиньки.

Настасья Ивановна сидела подле камина за вышивкой – шея длинная, плечи изящные. Когда Лиходей любовался царицей, то на душе у него тотчас становилось спокойно. Но в этот раз улыбка сошла с лица Лиходея, как только он увидел вышивку царицы.

– Кто это у тебя? Помнишь что-то?

С холста на него смотрела царевна Даша.

– Помню, что верна тебе, царь, – Настасья Ивановна уронила голову в ладони и разрыдалась так, что слёзы потекли по пальцам. – Руки сами шьют. А кого, я и сама не знаю...

Лиходей поджал губы. Не помнит – и ладно. От царевны три года ни слуху ни духу. Хорошо он её в огниво запрятал, но почему-то нарастала тревога, всё громче шумели неспокойные мысли.

– Красивый портрет молодой крестьянки, – похвалил Настасью Лиходей. – Прикажу повесить в своих покоях. Такое чудо должно под присмотром быть. Добрых снов, душа моя. Постарайся ни о чём сегодня не думать, отдыхай.

Он снял холст со станка и унёс с собой. Но Лиходей не собирался вешать портрет на стену. Едва за его спиной закрылась дверь, он бросил холст на пол, потоптался по нему сапогами, а затем поспешил к сокровищнице. Её защищала небольшая кованая дверца с резным замочным отверстием. Об отмычках и говорить нечего – непростой здесь замок, с секретом. Лиходей снял с шеи связку ключей, взял серебрённый ключик с тремя зубцами и, отворив дверь, зашёл внутрь.

Комнатка была полна золота и драгоценных камней, но самое важное сокровище лежало на небольшом пюпитре – это магическая книга в кожаном переплёте. Она была скована цепями и опоясана железом крест-накрест. Лиходей открыл замочки, погладил ветхие страницы и пересчитал оставшиеся заклинания.

– Три, четыре, пять... Шесть, семь. Семь... Хватит ли семи, чтобы власть удержать?

* * *

Тем временем в темнице Ваня повернулся на другой бок. Ему были неведомы страхи и сомнения царя Лиходея. Своих забот хватало. По утру казнь, а у него даже выспаться как следует не получалось: он то проваливался в сон, то выпрыгивал из него, словно его за волосы тянули.

В какой-то момент Ваня открыл глаза, чтобы поругать луну за яркий свет, как вдруг увидел на подоконнике ворона.

– О, нас уже двое, – Ваня сел и потёр глаза. – Как там в песне поётся... Чёрный ворон, я не твой?

– Выспался? – спросил ворон.

От неожиданности Ваня так и подпрыгнул. Сон как рукой сняло. «Может, это огниво учудило?» – Ваня посмотрел на расшитый мешочек, но тот не светился.

– Слушай и запоминай! – Голос у ворона звучал низко и сдавленно, но отчего-то он казался Ване знакомым. – В книге у Лиходея заклинаний почти не осталось.

– В какой книге? – спросил Ваня, а сам всё вспомнить пытался, где мог слышать этот голос.

– Через неё он власть получил. – Ворон смотрел на Ваню бездонными глазами, будто хотел убедиться, что тот понимает каждое слово. – Если о свободе мечтаешь, скажи Лиходею: «Могу добыть чернила волшебные и перо самописное, чтобы книгу заклинаний заполнить сызнова». Ещё лошадь у него попроси, механическую. Она тебя доставит куда надо.

– А куда надо? – Ваня, может, и наивный по природе своей, но не дурак.

Без чёткого плана в магическое приключение лезть не собирался. Да и кто этот ворон? Откуда он знает про книгу и почему решил помочь?

– Чернила готовят гмуры, подземный народ. – Ворон расправил крылья и хищно заклокотал. – Живут они на острове Бурьяне. После гмуров ждёт тебя путь наверх. В небесный сад к птицам-девицам, Гамаюн и Алконост. У них перо самописное.

– Славно звучит, но что делать, если Лиходей не поверит? – Ваня подался вперёд, чтобы разглядеть ворона получше.

Но ничего диковинного в его облике не было. Обычный чёрный ворон с крыльями, клювом и когтями.

– Ты же привык людей обманывать, – сказал Ворон. – Справишься и в этот раз. Напрягись, Ванюша. Жизнь на кону! Да не одна...

Не выдержав, Ваня прямо спросил:

– Кто ты?

– Добудешь перо и чернила, сможешь и меня расколдовать. Тогда и узнаешь. А теперь просыпайся. – Ворон вновь расправил крылья и, сделав круг по камере, вылетел в окно под потолком.

Ваня опять потёр глаза – в них точно песок набился, – а затем отвёл от лица руки и вдруг понял, что теперь не сидел у стены, а лежал на полу. Рядом по сырому камню полз первый солнечный луч, и на свободе соловей встречал его песней.

Глава 15

Царь Иван

Высокий палач в тёмном одеянии, похожем на одежды колдунов в сказках, привязал Ваню к большому деревянному колесу – пыточной установке, а затем затянул ремни на ногах, руках, поясе, шее и выкатил его в парадный зал, чтобы его величество вынес приговор.

– Ничего, если я напевать буду? – Палач повернул колесо так, чтобы Ванина голова оказалась рядом. – Не люблю насилие.

– И я тоже, – прохрипел Ваня.

– И ты напевай, – посоветовал палач. – А хрипишь чего? Давит? Так бы и сказал. – Он ослабил ремень на Ваниной шее и принялся размышлять вслух: – Где-то я тебя видел... У нас такая текучка: лица, лица, ноги, руки, кости, сухожилия. Я тебе пальцы не ломал два года назад? Нет? Может, зубы вырывал? Так-то ты нечего, целенький, ладненький.

Ваня не успел ответить палачу, потому что в зал вошёл Лиходей. Под его глазами были тёмные круги, а лицо выглядело бледным и помятым. До Вани дошло, что царь не выспался, а потому наверняка был не в настроении. Как бы ему обо всём рассказать? Да чтобы убедительно вышло...

– Ну, солдат-трубочист, сам признаешься, зачем пожаловал? Или придётся тебе помочь? – Лиходей кивнул на палача и начал устало массировал виски. – Некогда мне с тобой долго возиться.

Ваня сделал глубокий вдох, глубокий выдох и произнёс:

– Знаю, что книга у тебя есть, царь. Особенная... А ещё знаю, как на её пустые страницы вписать кое-что.

Ваня так напрягся, что в ушах зашумело, а сердце запрыгало с такой силой, что ещё немного – и вырвется из груди да покатится палачу под ноги. Спина покрылась холодным потом, а руки стали горячими. Что ответит Лиходей? Понял ли он, о чём Ваня толкует? Рискнёт ли незнакомцу слово дать? Лиходей взял со стола наливное яблочко и надкусил его. Хрум! Яблочко сочное, медовое, так и светится изнутри. Ваня сглотнул и замер, точно олень, услышавший шаги охотника.