Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала
Шрифт:
Правительства западных держав согласились отправить свои миссии в Москву (они предпочитали ей Лондон или Париж) под давлением той неопределённой ситуации, которая сложилась летом 1939 г. Важно было не допустить нормализации советско–германских отношений, и это соображение перевешивало антипатию руководителей Англии и Франции к России и русским. Вот что заявил Чемберлен на заседании комитета по внешней политике (узкий состав кабинета) 10 июля: «В случае отказа (от советского предложения о проведении штабных переговоров. — А. И.) правительство столкнётся с бесчисленными трудностями». Чемберлена поддержал Галифакс: «Когда начнутся военные переговоры, большого прогресса не будет. Переговоры будут тянуться бесконечно долго, и в конце концов каждая из сторон согласится принять обязательство
Итак, западные державы стремились не допустить нормализации советско–германских отношений и выиграть время. Но время работало не на Англию и Францию, а на Германию. Её приготовления к нападению на Польшу вступили в завершающую стадию. Расчёт официальных кругов Лондона и Парижа (французы во всем следовали за англичанами) на затягивание московских переговоров до осенней распутицы или даже до зимы с тем, чтобы задержать начало войны, имел под собой зыбкую почву. Гитлер не раз рисковал в ситуациях, гораздо менее благоприятных для рейха. Его выступление мог остановить только внушительный по своей мощи коллективный фронт миролюбивых держав при участии в нем Великобритании, Франции и СССР. Но возможности его образования были упущены ещё во время политических переговоров между Лондоном, Парижем и Москвой. Да и Иосифа Сталина не устраивала перспектива неопределённо–тревожного выжидания перед лицом агрессивных приготовлений Германии вблизи советских границ.
Провал переговоров в Москве напрямую повлиял на решение Сталина заключить договор о ненападении с Германией. Но это не означает, как полагают некоторые зарубежные исследователи, что он сделал Вторую мировую войну неизбежной. С пактом или без него, но Гитлер в любом случае осуществил бы нападение на Польшу. Война была логическим продолжением агрессивной политики нацистской Германии и, как пишет профессор Кембриджского университета Ричард Эванс, «целью Третьего рейха и его лидеров с момента их прихода к власти в 1933 году»[434].
Великобритания в последние дни мира пыталась урегулировать вопрос о Данциге (а заодно решить и другие спорные вопросы с Германией), действуя по различным, максимально возможным каналам: через Муссолини и Ватикан, посла в Варшаве Говарда Кеннарда, посредством переписки Чемберлена с Гитлером. 22 августа британский премьер написал письмо фюреру:
«1. Англия готова выполнить свои обязательства перед Польшей и, если понадобится, использовать для этого силу.
2. Я убеждён в том, что война между Англией и Германией была бы большим несчастьем.
3. В том случае, если стороны (Германия и Польша. — А. И.) придут к миру, появится возможность начать переговоры между Германией и Польшей»[435].
В тот же день состоялось заседание английского кабинета, на котором обсуждался вопрос — кого послать в качестве эмиссара с письмом к Гитлеру? Была предложена кандидатура генерал–инспектора заграничных войск Эдмунда Айронсайда. Однако в ходе обсуждения его кандидатура отпала, поскольку «в Берлине предстояли трудные переговоры». Чемберлен предложил отправить письмо дипломатической почтой и передать его Гитлеру через посла Гендерсона[436].
Ответ рейхсканцлера последовал через два дня и не отличался оригинальностью. Он обрушился с нападками на Польшу и отверг все попытки урегулировать германо–польские отношения мирным путем[437]. Похожая реакция в тот же день последовала и от Муссолини (канал связи — через английского посла в Риме Перси Лорейна). Дуче заявил, что «Польша должна признать право Данцига вернуться в состав рейха». При этом он добавил,
что «в том случае, если начнутся переговоры, он готов использовать все своё влияние в Берлине»[438].Однако «второй Мюнхен» не состоялся. Он и не мог состояться, поскольку ситуация в Европе давно уже вышла из–под контроля англичан, а руководство Третьего рейха бесповоротно сделало ставку на войну.
Великобритания вступила в войну 3 сентября 1939 г. после долгих и мучительных колебаний правительства Чемберлена, которое на заседании за день до этого было вынуждено констатировать, что в противном случае «положение может стать неуправляемым»[439]. Примеру Великобритании последовала Франция. Так началась Вторая мировая война.
АНГЛО–ФРАНКО–ПОЛЬСКАЯ КОАЛИЦИЯ ПРОТИВ ГЕРМАНИИ В 1939 г.
Михаил Мельтюхов
Осенью 1938 — зимой 1939 г. казалось, что политика «умиротворения» со стороны Англии и Франции позволит создать в Европе новую Мюнхенскую систему международных отношений. Однако 14 марта 1939 г. Словакия под давлением Берлина провозгласила независимость, а 15 марта германские войска вступили в Чехию. Выступая в 15:46 15 марта в Палате общин, премьер–министр Англии Невилл Чемберлен заявил: «Я глубоко сожалею по поводу того, что произошло, но мы не должны в силу этого факта позволить себе свернуть с нашего пути. Не надо забывать, что мысли и надежды всех народов обращены к миру»[440].
С одобрения Германии Венгрия 14-17 марта оккупировала и аннексировала Подкарпатскую Русь (Закарпатскую Украину)[441]. Как верно отметил американский историк Ф. Л. Шуман: «Только в пятницу, 17 марта, в Бирмингеме Чемберлен отдал себе отчёт в глубине народного возмущения и заявил об изменении позиции Англии в отношении нацистских захватов. Решительным событием, убедившим его в “вероломстве” Гитлера, была не оккупация Праги, а одобрение Германией (16 марта) аннексии Венгрией Закарпатской Украины… Чемберлен и его собратья ошиблись в предположении, что за оккупацией нацистами Австрии и Чехословакии последует выступление против Советского Союза. Оставляя в стороне главную цель агрессии, Гитлер “обманул” своих западных друзей и показал, что ближайшими жертвами его безумия будут слабые, а не сильные. Восстановить утраченные силы, попытавшись воссоздать эффективную коалицию против рейха, — такова была ближайшая задача англо–французских руководителей»[442].
Все это наряду с обострением германо–польских отношений заставило Лондон и Париж 21—23 марта приступить к оформлению военного союза на случай обострения отношений с Берлином. В ходе военных переговоров 27 марта — 4 апреля было решено, что в случае войны Англия пошлёт во Францию первоначально 2 дивизии, через 11 месяцев — ещё 2 дивизии, а через 18 месяцев — 2 танковые дивизии. Основным способом военных действий западных союзников должны были стать оборонительные операции и экономическая блокада Германии, действия их ВВС ограничатся только военными объектами, а варианты помощи Польше даже не рассматривались. Исходя из этих планов, Англия и Франция были заинтересованы в затягивании войны в Восточной Европе, что связало бы германскую инициативу и позволило бы им лучше подготовиться к войне[443].
Тем временем 23 марта Польша предложила Англии соглашение о консультациях в случае угрозы агрессии. В тот же день в польской армии была проведена скрытая мобилизация 4 пехотных дивизий и 1 кавалерийской бригады, усилены соединения в ряде округов и созданы управления 4 армий и 1 оперативной группы. В результате численность Войска Польского возросла с 282 877 человек на 1 марта до 437 397 человек на 1 апреля[444]. Одновременно польская пресса начала шумную антигерманскую кампанию[445]. 24 марта Польша официально уведомила Советский Союз о проведении мер по «усилению военной готовности армии и страны», которые «ни в коем случае не направлены против СССР»[446]. Вместе с тем Берлину было сообщено, что Варшава остаётся противником привлечения Москвы к решению европейских проблем[447].