Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Снова защелкал затвор фотоаппарата. Хромых обвел мелом контур тела Лунина.
— Всюду половики... Никаких следов... Отпечатки... — Он кивнул сержанту: — Дверь, шкаф, рукоятка топора, кружка, стол, полено... В общем, смотрите сами...
Хромых поднял очки.
— Это очки пострадавшего? — он посмотрел на Макарьяна.
— Да, его.
В углу валялась поршневая ручка.
— А это?
— Его. Это точно.
Хромых через лупу внимательно исследовал клеенку. Потом опустился на пол. Под стеклом мелькали шерстинки, крошки хлеба, бумажки... Хромых заглянул под стол. Рядом с ножкой он увидел небольшой
Хромых завернул их в бумажку и сунул в карман. В щели пола он увидел какую-то светло-желтую шелуху. Присмотрелся: что-то вроде насекомого. «Это же сухая дафния». Он поддел ее кусочком бумажки и, поднявшись, стал рассматривать в лупу. Сомнений не было.
— Сержант, посмотрите, нет ли в доме аквариума?
— Нет, Вениамин Павлович.
— Смотрите, Юрий Семенович, дафния...
— А что это такое? Ах, дафния... Интересно...
— А вот осколки часового плексигласа.
— Значит, Лунин оказывал сопротивление. Впрочем, следов борьбы не видно. — Прокурор сел на табурет и потер лоб.
Хромых осмотрел все комнаты и негромко объявил:
— Никаких признаков ограбления.
— Это сразу было видно: на вешалке — новое зимнее пальто Лунина, отличная меховая шапка, — устало заметил прокурор.
— Товарищ прокурор, там пришел почтальон... принес телеграмму Лунину, — заглянул в дверь Кондратий Иванович.
— Пропустите.
Вошел пенсионер Самохин — разносчик телеграмм. Он уже знал, что убили главного врача, но при виде убитого он закачался, дрожащей рукой снял шапку и так и застыл, забыл пригладить нелепо торчащие космы седых волос.
— Дайте сюда телеграмму. — Прокурор прочитал: «Дорогой папа, выезжай в пятницу вечером. Оля, Сергей». Куда это его вызывают?
— В Харьков, на свадьбу, — отозвался Макарьян, — его дочь выходит замуж.
— Адрес харьковский знаете? — спросил прокурор.
— Я не знаю, — Макарьян пожал плечами. — Вы не знаете, Варвара Антоновна? — спросил он у Кучеровой.
— Откуда мне знать?..
Вошел грузный мужчина в сопровождении тоненькой девушки в пушистой голубоватой шапочке.
— Судмедэксперт Мариничев, — отрекомендовался он, — а это моя ассистентка. — И он молча поздоровался с прокурором за руку, снял пальто и стал на колени возле тела Лунина.
— Я думаю, что с момента смерти прошло не менее двенадцати часов. Только после вскрытия, пожалуй, можно заключить точнее.
— Нашел адрес дочери! — Хромых держал в руке блокнот Лунина. — В кармане костюма лежал.
— Оповестите дочку от моего имени! — Прокурор встал.
Лунина вынесли. Вышли все посторонние.
— Что вы думаете об убийстве, товарищ следователь? — спросил прокурор, машинально растирая пальцами подбородок.
— Ничего не думаю, товарищ прокурор, ибо это не ограбление и, как говорится, не почва ревности, — грустно улыбнулся Хромых. — Хулиганство без каких-либо побуждений... месть.
— Месть? А что вы имеете в виду?
— Ничего не имею, просто перебираю версии...
— Лунин ведь был на Краснодарском процессе? — подался вперед прокурор. — Когда товарищ следователь упомянул железную дорогу, я подумал, что его мысль работает в этом же направлении.
В общем, вывод напрашивается сам собой... Здесь дело серьезное, так что самим нам не разобраться... Убийца дерзкий и прямолинейный; даже наплевал на инсценировку ограбления. Что это, глупость или уверенность в недосягаемости? Буду звонить в Брянск. Свяжусь с управлением госбезопасности.9
Вот уже пять дней Мартовой не находил себе места. Каждый раз, возвращаясь домой, он со страхом, дрожащими руками нажимал кнопку звонка и входил в свою квартиру, словно крадучись, боясь увидеть там человека, встреча с которым сулила ему гибель — ведь Лунин мог приехать и до субботы — дня, на который назначена свадьба.
Сегодня была пятница. Вчера вечером была послана Лунину телеграмма. Сергей хотел дать ее еще утром, но Мартовой сам вызвался послать ее и отправил только вечером, после работы, с таким расчетом, чтобы она в дом Лунина попала только сегодня. Сегодня была пятница — решающий день. Сегодня он узнает, удалась ли Зиргусу эта операция?
Не дождавшись конца рабочего дня, Мартовой ушел с работы. Ему не терпелось поскорее попасть на почту. А вдруг там нет телеграммы? Что тогда? Что думать, что предпринимать? Ах, не стоит заранее терзаться, авось будет все хорошо! — успокаивал он себя. Сейчас он все узнает...
Мартовой сошел на остановке «переулок Короленко» и поспешил на почту. Он подождал, пока уляжется волнение, и протянул в окошечко паспорт. Девушка подала ему телеграмму, и он отошел в глубь зала. Телеграмма была из Витебска. Послана утром.
«Диссертацию защитил, осложнений не было, привет всем друзьям. Айнар».
«Ну, слава богу!» — вздохнул Мартовой.
Он вышел на улицу. Перед ним плясали разноцветные буквы, высвечивая слово «Центральный».
«Зайти, что ли, в ресторан, пропустить стаканчик на радостях? — заколебался он, но вдруг его обожгла мысль: — А что, если Айнар обманул? Только успокаивает меня, а сам... Черт знает, что может прийти на ум этому бандиту!.. Не сегодня, так завтра я все равно узнаю правду, какую ни есть». Он круто повернулся и зашагал домой.
Дверь ему открыла Нина Дмитриевна. На него смотрели ее блестевшие от слез глаза.
Мартовой устало смежил веки и рванул воротник пальто. Его лицо исказила гримаса отчаяния.
«Все!.. Не удалось! Вот и конец!» — он вообразил, что за ним уже пришли чекисты и ожидают в квартире.
— Что с тобой? Ты уже знаешь? Откуда? — шепотом спросила жена.
— О чем ты говоришь? Что случилось?
— Олин отец...
— Что случилось? — истерично крикнул Мартовой, хотя он уже все понял, и этим криком, как стоном, облегчил свою скованную страхом душу.
— Умер Анатолий Романович. Только что пришла телеграмма.
Мартовой схватил телеграмму: его рука тряслась, буквы прыгали перед глазами.
— «...скоропостижно скончался»... — эти слова гипнотизировали его. Он поднял голову и поочередно обвел взглядом жену, Олю, Сергея:
— Сердечный приступ? Он болел?
— Нет, не болел, не болел, — растерянно лепетала Оля, — но такие случаи знает медицина...
— «Карпов»... Кто такой?
— Не знаю, Василий Михайлович. В больнице как будто нет такого врача... Да что же мы стоим?! Сережа... Мы с Сергеем едем в Пасечное.