Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15

— Наверно, их из дома жены выгнали, — отшучивался Воробьев Михаил Егорович, — а они, не найдя другого места, на территории завода отсиживаются. У вас там тепло, светло и мухи не кусают. Не в теплотрассу же им идти, на самом деле, к бомжам?

— Я, конечно, шутки понимаю, — сдерживая накипающее раздражение, говорил Хованский, — и сам порой не прочь пошутковать, но что мне говорить десятитысячному коллективу трудящихся, которые волнуются по поводу происходящего? Я же им не скажу, что наши участковые инспектора милиции бомжуют! Смешно даже подумать.

— А так и объясните, что занимаются своей работой. Надеюсь, мои участковые там не хулиганят, под ногами у рабочих не путаются, в производственный процесс не вмешиваются?

— Нет! Конечно, нет, — вынужден был признать директор справедливость слов начальника милиции.

— Рабочие — люди взрослые и должны понимать, что не всегда милиция обязана афишировать свою деятельность… — красноречиво намекал начальник отдела милиции на тайну следственной и оперативной работы напористому директору. Тот понимал это, но придерживался своей тактики.

— Но мне-то вы можете сказать? Надеюсь, доверяете и не только как директору завода, но и как депутату Курского областного Совета.

— Конечно, уважаемый Александр Васильевич, доверяю. Однако есть закон, который запрещает мне разглашать служебные тайны и который писан не только для меня, но и для вас тоже! Надеясь, что вы не будете требовать, чтобы я нарушил закон.

— Ну, раз так вопрос стоит, то да, конечно…

Звонил секретарь парткома завода. Звонили из райкома и райисполкома.

Все звонившие под благовидным предлогом: мол, лихорадит такой огромный завод, — старались выяснить, что да как? Воробьев отбивался, как мог. Где мягко и дипломатично, а где и, переходя в контратаки. Ближе к обеду позвонил прокурор района, который, как лицо, надзирающее за деятельностью милиции, вправе был требовать предоставления ему объективной информации. Информацию ему предоставили.

— Шакалят! — махнул рукой прокурор Кутумов, ознакомившись с предоставленными ему материалами. — Работайте! Я одерну особо ретивых. Но вы и сами ворон не ловите, работайте поживее. А то так измордуют вопросами, расспросами и всевозможными звонками, что сами будете не рады и о сути дела позабудете.

— Ух! — выдохнул с облегчением начальник отдела милиции. — С тыла прикрытие отменное. Тут больше не подступятся. Прокурорская защита стоит многого…

И продолжал отбиваться от некоторых высокопоставленных деятелей советских и партийных органов района, пугающих возможностью массовых беспорядков и волнениями рабочих на заводе и поселке РТИ.

— Врут! — докладывал Паромов начальнику отдела. — И на заводе, и, тем более, на поселке спокойно. Рабочие, конечно, проявляют некоторый интерес к деятельности милиции, но не больше того… Ни о каких возмущениях с их стороны и речи быть не может. У меня там много надежных людей, и информацией о состоянии оперативной обстановки я владею полностью. Это заводское начальство мондражирует и страсти-мордасти нагнетает.

— Отслеживайте обстановку и как зеницу ока охраняйте мясо. Смотрите, чтобы его не перепрятали или не вывезли с территории завода! Тогда — грош цена всем нашим усилиям.

Проявленная активность некоторых руководителей к деятельности милиции на территории завода подстегивала сотрудников Промышленного РОВД приняться за реализацию оперативных наработок. Тормозили чиновники УВД, никак не смогшие взять в толк, почему и отчего закопано мясо в землю. В их головах такое не укладывалось. Не было готово КРУ собрать и направить одновременно несколько бригад, чтобы разом «накрыть» и поставщиков мяса и потребителя: производство столовых завода РТИ.

6

Воробьев под вечер вновь собрал у себя в кабинете всех участников операции.

— Надо продержаться, хотя бы до понедельника. К этому времени должны разрешиться все неувязки… А пока наша задача — усиление работы по охране места происшествия… Не дать вывезти мясо. Понятно?

— Понятно.

— Кто сегодня идет в ночь? — спросил он старшего участкового Паромова.

— Старший лейтенант милиции Сидоров с двумя внештатниками.

— Хоть вы, Сидоров, и богатырь, — улыбнулся Воробьев, взглянув мельком на участкового инспектора, — однако обязательно возьмите табельное оружие. Дело-то нешуточное, судя по тому, как нагнетаются страсти на заводе. Но и не балуйтесь оружием. Это не игрушка. И помните, что могут быть любые провокации.

Сидоров и кто-то из оперативников Москалева скептически ухмыльнулся на последние слова начальника.

— Не ухмыляйтесь! — построжал голосом начальник отдела милиции. — Не ухмыляйтесь. Если вы считаете, что ажиотаж поднялся только из-за того, что две ночи в цехах просидели милиционеры, — обратился он ко всем собравшимся, — то глубоко ошибаетесь. Валентин Андрианович и его ребята докладывают, какую активизацию проявляет один из фигурантов дела. — Воробьев обвел глазами сотрудников, словно убеждаясь, какое действие возымели его слова. Ухмыляющихся уже не было. — Но исподтишка, — продолжил он, — действуя окольными путями и чужими руками, используя многих руководителей втемную. А некоторых и не только втемную. Так что, не исключена попытка вывоза мяса с территории завода, чтобы замести следы. Поэтому всем быть начеку. И усилим группу Сидорова еще одним действующим сотрудником. Внештатники — это хорошо, но настоящие милиционеры — лучше! Или не так?

Все промолчали, соглашаясь с начальником, что, теоретически, милиционеры в любом вопросе лучше и надежней, чем внештатные сотрудники, которые не обязаны законом подставлять свои головы под пули, топоры или просто чьи-то кулаки.

— Кого выделишь, Валентин Андрианович?

— Оперуполномоченного, лейтенанта милиции Машошина, товарищ полковник. Он уже в курсе всех дел, — мотивировал свой выбор Москалев. — Это первое, а во-вторых: завод — его непосредственный объект деятельности.

«И в третьих, — усмехнулся про себя Паромов, — Машошин самый молодой сотрудник ОБХСС, и кого задействовать, как не самых молодых».

— Хорошо, — согласился Воробьев с предложением Москалева. — А я еще раз предупрежу оперативного дежурного, чтобы немедленно оказал и помощь, и иное содействие этой группе. А вы, Сидоров и Машошин, сами почаще позванивайте в дежурную часть, докладывайте об обстановке. Ясно?

— Ясно, — вразнобой ответили участковый и оперуполномоченный.

— Еще вопросы есть?

— Товарищ полковник, разрешите? — встал со стула Паромов.

— Да вы сидите, сидите, — сказал Воробьев, сопровождая слова понятным жестом руки. — Что за вопрос?

— Не исключены осложнения с охраной при проходе на территорию завода. Могут получить указание…

— Вряд ли… — не согласился начальник отдела. — Охрана, конечно, ведомственная, заводская, но разрешение на ее вооружение, а значит, и на ее существование, дает милиция. Там должны об этом помнить. А если подзабыли, то Сидоров Владимир Иванович, надеюсь, сможет доходчиво и понятно напомнить.

— Это мы запросто! — улыбнулся шутке начальника участковый.

— Еще вопросы?

Вопросов больше не было.