Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
– До свидания.
– П'гощай, Володя...
Медленно падали снежные хлопья. Старый Абдуррахман прохаживался возле дома. Скворцов молча прошел мимо него и, схватив на ходу горсть снега с какого-то подоконника, свернул в боковую улочку. Внезапно ему преградили путь. Рука сама собой опустилась в карман.
– Володя!? Ты?
– послышался голос Теймура.- Что ты делал у нее дома?
Скворцов перевел дух.
– Она сама зазвала меня...
– Идем! Идем, - потянул его за руку Теймур, - здесь стоять нельзя.
За углом их ждала машина с потушенными фарами. Оказывается, Абдуррахман,
В машине Володя подробно рассказал все, что произошло в этот вечер. Теймур недоумевал. "Вот это задача! Зачем понадобилось Гюльдасте зазывать к себе Скворцова, да еще выкладывать ему свою биографию? Возможно, она руководствуется пословицей: "Самая лучшая ложь - правда"? Но в таком случае она просчиталась. Ведь договариваясь с Абдуррахманом, убеждая Скворцова в своей честности, она тем самым показала, что прекрасно знает, кого приставили наблюдать за нею. А может быть, у нее просто не выдержали нервы, и она, как затравленная лисица, сама бросилась навстречу опасности?"
И снова всплывал главный вопрос: "Откуда она узнала обо всем? Кто ей сказал?"
– Так как же, все-таки?
– не выдержал, наконец, Володя.
– Что будем делать, товарищ Джангиров?
– А?
– очнувшись, переспросил Теймур. Он потер лоб.
– Ну, то, что ты костюм не взял - хорошо. Иначе она еще больше утвердилась бы в своем подозрении. А вот изъявление готовности защищать ее - ошибка.
Скворцов удивился:
– Почему?
– Потому, что она не поверила в твою искренность.
Володя потер нос большим пальцем.
– Так точно, товарищ младший лейтенант, я увлекся немного.
– Нет, очень даже много. Про Фахраддина она так и не спросила?
– Ничего не спрашивала, товарищ младший лейтенант. По-моему, в отношении ребенка мы переборщили.
– Пожалуй, и в самом деле, перестарались, напутали, - задумчиво согласился Теймур - но брови, глаза... будто мальчишка их одолжил на время у Гюльдасты. И по возрасту, вроде, подходит.
Володе не хотелось спорить с младшим лейтенантом.
– Товарищ Джангиров, кто будет сопровождать Гюльдасту до Банка?
– Уж, конечно, не ты. Нужно поговорить с Тарлановым, чтобы выделил еще кого-нибудь.
– Опять ты не спишь, мама. Сколько раз я просил - не жди меня! Тебе беречь надо себя. Что я - малое дитя? Захочу поесть - возьму сам и подогрею.
Джаваир, не поднимая глаз, поставила на стол ужин, принесла чайник.
– Пока я вас не увижу, ко мне и сон не идет. Сеймур еще ничего - рано приходит. И ты, если бы мать любил, мог приходить пораньше.
Теймур в сердцах отодвинул тарелку, так ни к чему и не притронувшись. Начал стаскивать сапоги. Мать притаилась в уголке, всхлипнула. Некоторое время Теймур молча хмурился, но потом не выдержал.
– Что с тобой, мать?
– Скажи, что я тебе сделала, сынок?
– сквозь слезы спросила Джаваир, Разве может сын отворачиваться от родной матери?
Теймур обнял ее.
– Ну, перестань, перестань... Ну, не плачь...
Сеймур проснулся и, ничего не понимая, уставился на мать
и брата, стоявших в обнимку. Теймур поцеловал мать в заплаканные глаза и, улыбнувшись, хотел потрепать Сеймура по голове. Но вдруг сдержался. Лицо брата как-то переменилось. Да он же усы отрастил! Густые, с золотистым отливом - они делали его лицо еще более привлекательным, мужественным.Сеймур спросонья потер глаза, протяжно зевнул:
– Из университета тебе бумагу прислали.
– Какую бумагу?
– Пишут, что надо сдать остальные два экзамена.
– Ладно, вот съезжу - потом...
– Куда ты уезжаешь, сынок?
– испугалась Джаваир.
– Да я на два-три дня. Не беспокойся, мама, небольшую проверку надо провести, - ответил Теймур и, ему совсем не хотелось есть, сел за стол. Выпив стакан чаю, он принялся рассказывать смешные истории о сержанте Бабаеве.
Сеймур хохотал до колик, и даже мать развеселилась.
– У вас там каждый день, как в театре... а я тут изнываю. Ты бы почаще рассказывал...
Поезд Баку-Астара. У окна, нервно теребя косынку, сидела красивая девушка.
– Куда путь держите?
– обратился к ней веселый, голубоглазый парень, который все время подшучивал над старушкой-соседкой, пугающейся паровозных гудков.
Девушка насмешливо оглядела случайного попутчика. Совсем молоденький, на щеках золотистый пушок.
– Я еду до Банка. А вы?
– И я туда же. На практику.
– Вы учитесь?
– Да, в Москве, в рыботехникуме. Скажите, что это за место Банк?
– Не знаю, я и сама ни г'азу там не была. Тетя моя живет там...
На минуту наступило неловкое молчание.
– Меня звать Алеша. А вас?
– Мое имя Гюльдаста. Если хотите, зовите Гюлей, Я очень 'гада, что нашла попутчика. Хотите остановитесь у нас, моя тетя гостеп'гиимная...
– Спасибо. Но зачем вам лишние хлопоты? Я даже не знаю...
На одной из станций Алеша, прохаживаясь вдоль перрона, подошел к какому-то пассажиру из другого вагона.
– У вас не найдется спичек?
– и тихо добавил, - товарищ Джангиров, она меня приглашает к своей тетке. Как быть?
– Приглашение надо принять... если не боишься.
– Слушаюсь.
Алеша вернулся в вагон и принялся рассказывать Гюльдасте о московском метро, о высотном здании, что заложили на Котельнической набережной.
В Сальянах он, закинув за спину свой рюкзак, помог спутнице донести вещи до автобусной станции. Минут через двадцать все едущие на Банк разместились в стареньком, разболтанном грузовике с крытым кузовом и покатили по широкой равнине, кое-где покрытой белыми пятнами тающего снега. Слева, не желая отставать от автобуса, в глубоком русле бежала Кура.
Через два часа после них. выехал и Теймур. Он очень волновался сотрудник, сопровождающий Гюльдасту, был всего лишь практикантом, правда, не из рыбного техникума, а из спецшколы милиции, но все равно - дело опасное, а ему еще и девятнадцати нет.
Теймур впервые попал в эти места. За окном проносились селения, утопающие в зелени, вон промелькнула роща каких-то толстоствольных, неизвестных ему деревьев. Постепенно беспокойные мысли покинули Теймура, вернее, отодвинулись куда-то на второй план.