Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22

— Вероятно, так. — Невскому нисколько не хотелось затевать сейчас дискуссию по поводу того, на что же он, столичный гость, действительно способен в сложной ситуации. — И все-таки, по-моему, вы несколько преувеличиваете, — гнул он свою линию. — Я понимаю: опасно. Но не так страшен черт!.. И, кроме того, не забывайте, кто я по профессии. Вы сами мне на это уже как-то намекали. Если вдруг об этом деле доведется делать передачу. Не люблю довольствоваться информацией из третьих рук!..

Дергун мгновенно развернулся так, чтоб Невский по достоинству мог оценить всю его стать.

— А вы и в самом деле будете об этом что-то говорить? — почтительно осведомился Птучка.

— Поглядим, — пожал плечами Невский, чувствуя, что малость в этой ситуации переборщил. — Я же сказал довольно ясно: "если вдруг". Хотим одно, дозволяют — другое. Не все от нас зависит.

— Хорошо сказали, — завздыхал Дергун. — У нас тут тоже. Да, товарищ майор?

Афонов разумно предпочел не вдаваться в уточнение деталей. Он лишь коротко и согласно махнул рукой, как бы благословляя всех на удачу, и, ни слова более не говоря, первым вышел из кабинета.

За ним потянулись и остальные.

Была суббота.

Тучи наконец-то разлетелись, дождик перестал лупить по лужам, и снова выглянуло солнце. Оно шпарило вовсю, будто стремясь излить скорее то тепло, которым обделяло город два последних дня.

На мокрых улицах значительно прибавилось ленивой, по-выходному одетой публики.

Шли мечтательные влюбленные парочки, публичным выразителем своих нежнейших чувств избравшие орущую транзисторную нечисть.

Чинно, под ручку, семенили пенсионеры с пенсионерками, мчались куда-то веселые дети, довольные тем, что у них есть возможность опять пошалить.

И терпеливо кучковались возле редких пивных ларьков хорошие простые люди, полные особенных надежд.

Словом, суббота текла по своему обыденному руслу, и всем было так или иначе славно и по-домашнему уютно в лоне этого знойного августовского дня.

А города я так и не увидел, неожиданно подумал Невский. Сколько уже раз мотался туда-сюда на машине, но даже в окошко выглянуть как следует не удалось. Ну, ничего, вот кончится вся эта дьявольская канитель — и непременно выберусь сюда. Насмотрюсь, нагуляюсь, по уши влюблюсь в город и не забуду до самой смерти.

Так решил он, хотя прекрасно знал, что в действительности терпеть не может всяких населенных пунктов, с которыми изначально связан лишь какими-то сугубо деловыми, разовыми отношениями.

И таких вот мест на карте — раз от разу больше.

Невский даже термин на досуге изобрел: "проблемный город".

Не город-музей, не город-памятник, не город-сад, а нечто совсем-совсем иное, полное общественных проблем, которые необходимо разгребать.

— Михаил Викторович! Вы заснули? — окликнул его из машины Дергун. Пора ехать.

— Я уже готов!

Невский с комфортом устроился на заднем сиденье, и Птучка с места дал газ.

Глава 31

С раннего утра и до самого обеда дорогу, что пролегала мимо санатория, безостановочно утюжил грейдер, приминая и оглаживая частые ухабы, которых накопилась масса с прошлого, а может, и более далекого лета.

Поэтому машина шла легко, хотя порой и встряхивалась весьма ощутимо.

Тонкая стрелка спидометра постоянно вибрировала около отметки "сто".

— С чего начнем? — спросил Дергун, гоголем глядя по сторонам.

— С медсестры, — бросил через плечо Птучка. — Она на месте, ее проще.

— Вам бы, Михаил Викторович, я посоветовал не слишком дергаться, начальственно сказал Дергун.

— В каком же это смысле?

— В самом натуральном. Как приедем, так — сидите скромно и не мельтешите. Лучше в номере побудьте — нагуляетесь потом. И к Лидии Степановне — не надо. Ну ее!..

— Наверное, вы правы. — Невский выпустил в раскрытое окошко струйку сигаретного дыма. — Отдыхающих не надо будоражить. Только. не хочу я в помещении сидеть — за двое суток надоело уж не знаю как!..

— А что ж вы предлагаете взамен? Сержант вам дело говорит, — заметил Птучка. — Некому вас будет развлекать — своих забот хватает.

— А зачем меня кому-то развлекать? — пожал плечами Невский. — И не надо. Я ведь, кажется, не под арестом. Так что — зря вы. Я спокойно погуляю — где-нибудь по тихоньким аллеям, чтобы не мозолить никому глаза, у речки посижу. Короче, я мешать не буду.

— А если. — выдержал паузу Дергун, — вы вдруг столкнетесь?..

— С кем?

— Понятно, с кем. С преступником!

— Да я его в глаза сроду не видел! Как я отличу: преступник это или нет? И он меня, по-моему, совсем не знает.

— Вот уж не скажите! — засмеялся Птучка. — Ну и что, что вас друг с другом специально не знакомили! Ведь не на Марсе где-нибудь живете — в санатории! Все друг у друга на виду. Вас только раз увидишь — помнить будешь долго. Колоритный вы мужик! И чтобы он не обратил на вас внимания. Да не поверю никогда!

— А если вы его сегодня не найдете, что же — мне из номера и выходить нельзя? Хорошенькая перспектива! — возмутился Невский.

— Любите вы все передергивать, — с неудовольствием сказал Дергун. — И давеча, когда мы с вами в номере сидели... Жуть сплошная! Так достали хоть ты караул кричи!..

— Гуляйте на здоровье, — примирительно ответил Птучка. — Кто же запрещает? Это было б глупо. Только далеко не уходите. Чтобы в случае чего. Я понимаю, вы физически довольно сильный человек и, вероятно, даже очень, но преступник может быть вооружен. А против пушки — все игрушки, как говаривал мой дед. Пальнет из-за кустов — и поминай, как звали! Я вот этого боюсь.

— Я буду осторожен, не волнуйтесь. Выберу местечко где-нибудь недалеко от дома, посижу на лавочке — и просто книжку почитаю.

— Молодец! Вот так бы сразу! — одобрительно ввернул сержант. — А то права качать.

У Невского имелась веская причина, по которой ему совершенно не хотелось оставаться в своем номере.

Однако об этом и заикаться перед нынешними спутниками он не смел.

Там, где случилось недавнее убийство Евфросиньи Аристарховны, железнодорожный путь шел ощутимо в гору, а потом — почти сразу под уклон, и поезда из города — а впрочем, и обратного следования — в этом месте, какая бы ни стояла погода, всегда замедляли ход — до такой степени, что бегом их можно было даже обогнать.