Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22

Ломтев сидел, сильно ссутулившись, и молчал, точно не слышал вопроса.

— Кстати, — добавил майор, — откуда вы достали яд? Такой препарат нынче редок. Ртуть все же.

Летчик оживился.

— Колька Звязгин где-то раздобыл. Его затея. Я же говорю вам: проходимец, негодяй! Вы сами видите.

Афонов упреждающе воздел указательный палец.

— Я еще не кончил. Все это было только присказкой. А теперь, наконец, пятое — и самое главное! — с торжествующим видом провозгласил он. — Самое очевидное, чего уже вполне достаточно, чтобы отправить вас на скамью подсудимых!.. И крыть вам нечем. Забудем о том, был Звязгин преступником или нет. Пока — забудем. Но сегодня вы при свидетелях покушались на жизнь человека! Просто — человека. И отнюдь не в целях самообороны. Даже если ничего другого у вас нет за плечами — разве одного этого мало?! Ведь вы вдумайтесь: попытка убить!..

— Почему — попытка? — дернулся Ломтев. — Я же — убил его! Наповал!

— Ну, вы и оптимист, скажу я вам!.. Уж так вам хочется!.. Эх, Александр Александрович, вот именно, вот именно!.. Ваша самонадеянность до беды вас и довела, — с укоризной, даже с некоторым состраданием вздохнул майор и повернулся к двери. — Можно, давай! — громко и не без явного удовольствия распорядился он.

И, подперев рукою щеку, начал ждать.

Судорожно стиснув ладони между коленями, скорчившись на стуле, Ломтев дикими глазами смотрел, как медленно открывается дверь.

И в эту самую дверь, словно в кошмарном сне, медленно-медленно — так, по крайней мере, ему показалось! — омерзительно скрипя колесами, начала, ведомая двумя санитарами, въезжать инвалидная коляска, на которой, безвольно откинувшись на спинку, сидел — с перебинтованной головой, в наброшенной на плечи оранжевой куртке, заляпанной спекшейся кровью, мертвенно бледный, но живой Звязгин.

На секунду взгляд его прояснился, вяло скользнул по кабинету и остановился — зорко-равнодушно — на оцепеневшем, на грани обморока, Ломтеве.

— Он!.. — тихо, с мучительной хрипотой в голосе, прошептал санитар.

— Я. — как загипнотизированный, прошептал в ответ пилот. И вдруг вскочил, истошно крича: — Да-да-да, виноват! Все расскажу! Но уберите его! Я не могу!..

Глава 34

В санаторий этим вечером Куплетов отказался возвращаться наотрез.

Да и Невский, по правде говоря, тоже не слишком рвался из города.

Поэтому он, за неимением лучшего, отправился в гостиницу, где его теперь знали и где совсем недавно он уже провел томительных полдня.

На сей раз, когда практически все было закончено, это казенное заведение более не вызывало у него прежних тягостных ассоциаций.

Куплетову же было решительно все равно, где сегодня ночевать, — лишь бы не в санатории.

Однако с массовиком вышла краткая заминка.

В гостинице его совсем не знали и потому резвились, как могли, в жилье отказывая напрочь. Дескать, мы бы рады, разлюбезный гражданин, но все до осени забито, и мест нет. И не предвидится, само собой.

А подходящих интересных документов, как у Невского, Куплетов не имел. И некой суммой, чтобы сунуть ожидаемую взятку да еще и заплатить за номер, тоже не располагал. Облом, короче!..

— Как же так?! — орал Куплетов на весь вестибюль. — У вас же пустота! Нет ни души в гостинице!

— А вот — не ваше дело, — исключительно любезно отвечал администратор. — Сказано — и все! А будете кричать и дебоширить — позовем милицию.

— И хорошо! — восторженно ответствовал Куплетов, в тот миг любивший всю милицию неистовой любовью. — Ради бога! Уж она-то вам покажет!

Пришлось Невскому дозваниваться до майора и объяснять нелепость ситуации.

Афонов в свой черед перезвонил администратору и сделал краткое и очень веское внушение, после чего все моментально и волшебным образом устроилось: администратор подобрел, засуетился и торжественно вписал Куплетова в особую графу почетных постояльцев, которые не только взяток не давали, но и устраивались, так сказать, бесплатно — за казенный счет.

Чтобы обезопасить своих подопечных от каких-либо других накладок, Афонов заявил, что с удовольствием отужинает в компании Невского и Куплетова, и попросил немножко подождать, пока он освободится.

Предстоящий визит столь важной фигуры окончательно потряс администратора, уж и не знавшего теперь, как ублажить еще недавно обхарканных им гостей.

По такому поводу массовик моментально выдал скабрезно-благодарственный стишок:

Хорошо в стране Советов

Жили Невский и Куплетов!

Услыхавши это, администратор несколько оторопело поглядел на Невского.

Но тот успокоительно кивнул: мол, не берите в голову — все хорошо, позволено!..

Минут через пятнадцать к ним уже присоединились майор и неизменный Птучка.

Вечер прошел тихо-мирно и, как принято говорить, в добросердечной обстановке.

Плотно поужинав в полупустом ресторанчике при гостинице и пожелав напоследок своим новым знакомцам спокойной ночи, Невский и Куплетов отправились к себе в двухместный, люксовский, по здешним представленьям, номер — с отключенным телевизором и даже унитазом в темненьком чулане.

— Может, хотите прогуляться перед сном? — на всякий случай спросил Невский, отпирая нумерованную дверь.

— Нет, — мотнул головою Куплетов. — Что я на улице забыл? Мне вообще теперь все противно.

— Ну, не будьте таким впечатлительным! — дружески хлопнул его по плечу Невский. — Мало ли, что еще в жизни с нами приключится!..

Несмотря на, казалось бы, вполне пристойный вечер, массовик был подавлен и мрачен.

— Еще приключится!.. Хм. Нет уж, довольно, такого — не будет, отрезал Куплетов. — Даже вспоминать боюсь. И как я только смог — вот так, одним-то махом!..

Он вспушил было усы, но их кончики вновь безвольно повисли.

Приятели по несчастью удобно расположились в креслах перед низеньким журнальным столиком и некоторое время молчали.

Невский по привычке сразу закурил и, поглаживая бороду, принялся высматривать пепельницу.

Она почему-то оказалась на коврике — как раз под тем самым креслом, где он сидел, — полная обгорелых спичек и гнутых пробок из-под пива.

— Похоже, я сегодня совсем не засну, — пожаловался Куплетов. Он зябко передернул плечами. — Вот чего бы я сейчас действительно хотел.

— Знаю-знаю! Не страдайте. В отличие от вас я оказался более предусмотрительным, — улыбнулся Невский. — За наше с вами здоровье! провозгласил он, водружая на столик заранее припасенную в ресторане бутылку дорогого грузинского коньяку и доставая из облупленного старомодного серванта маленькие рюмки. — Надеюсь, здесь, у нас в номере — не общественное место и можно распивать?

— Что за напиток? — мгновенно встрепенулся массовик.

— "Енисели".

— Питательный продукт, — сказал Куплетов с явным одобрением. — Ну, до чего ж вы ловко!.. Ой, как хорошо! Нет, вообще-то мне нельзя, — внезапно вспомнил он, слегка конфузясь. — Но сегодня — ладно. Организм чего-то просит... Я сегодня обалдел!