Антология советского детектива-46. Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Вскоре Бобриков и Катрин вернулись. Валерий обменялся взглядом с Глинским, и тот, вскочив со стула, объявил:
– Мы принесем еще вина! Пойдемте, Леночка.
– Ах, идите сами, – отмахнулась Лена. – Меня уже ноги не держат.
– Пойдем, Ленок! – неожиданно и радостно откликнулась Нина. – Я с вами!
Они неслись по городу, привычно и легко обходя попутные машины, изредка сигналя сиреной, и на перекрестках инспектора ГАИ, как всегда, освобождали им путь.
Игорю казалось, что все делается слишком медленно.
И едут они медленно. Ну, в чем дело? Почему Сергей, давний, испытанный их водитель, вдруг
Наконец, они вырвались из города.
Прошло уже два часа сорок пять минут с того момента, как Шухмин появился в кабинете Цветкова.
Машина неслась по темному шоссе, изредка коротко подвывая сиреной, требуя от попутных машин освободить путь. Впрочем, машин на шоссе становилось все меньше.
Игорь прикинул про себя: на месте встречи они будут примерно через час, еще минут сорок потребуется, чтобы добраться до дачного поселка и отыскать там в темноте эту проклятую дачу на улице Морских звезд. А Лена уже там… И еще почти два часа будет там… одна… Что с ней сейчас?.. Она увидела, что ее обманули, что Петр не приехал… Как этот подонок объяснил ей, почему Петр не приехал?.. А главное, зачем они это сделали? Зачем?..
Снова зловеще взвыла сирена. Машина пошла на обгон. Сноп света вырвал из кромешной тьмы впереди какие-то «Жигули», которые торопливо вильнули в сторону, уступая дорогу.
И опять вокруг темнота. Свистит ветер. Машина летит, снова набирая скорость, алая стрелка спидометра зашла далеко за отметку «100».
Впереди снова замелькали красные огоньки попутной машины. В дальнем свете фар постепенно проступают очертания большой грузовой машины. И снова взвыла сирена. Игорь почти физически ощутил, как напрягся Сергей, готовясь к обгону. Машина впереди стала уклоняться вправо. Не очень охотно, правда.
И в тот момент, когда «Волга» уже поровнялась с ней, грузовая машина неожиданно резко вильнула влево.
Удар!.. Надсадный рев мотора… скрежет металла… звон разбитого стекла… И полная темнота. И пустота…
«Волга», перевернувшись, сползла в глубокий кювет.
Грузовая машина, виляя из стороны в сторону, удирала с места происшествия.
Нина с усилием поднялась, опершись на плечо Льва Константиновича.
Ничего не оставалось делать. Лена тоже встала.
Втроем они вышли из комнаты и, продолжая разговор, спустились по скрипучей лестнице куда-то вниз. Глинский толкнул узкую дверь. Они очутились в небольшой комнате без окон, на столе лежали какие-то свертки, возле стоял ящик с бутылками. В стороне стояла тахта, на ней валялись какие-то вещи.
– Э, Ниночка, ты тут лишняя, – возбужденно сказал Глинский, оттесняя Нину к двери. – Иди, иди. Мы сами…
– Нет, не уходи! – рванулась Лена.
– Ну, что ты, Ленок, что ты… – засуетилась Нина и быстро юркнула за дверь.
Глинский мгновенно щелкнул замком и обернулся.
– Леночка, разве я вам не нравлюсь? – глухо спросил он.
– Нет!
– А вы мне…
Он схватил Лену за плечи. Руки у него оказались железные, их разнять не было сил. И Лена почувствовала страх.
– Оставьте меня!
– Не-ет… Я на полпути не оставляю… – бормотал Глинский, стараясь поймать губами Ленины губы. – Я вас… долго ждал…
Они боролись
отчаянно. Лена совсем растерялась от охватившего ее испуга, почти паники, и чувствовала, как последние силы покидают ее.– Я буду кричать…
– Кричи, – хрипло ответил Глинский, продолжая борьбу. – Кричи… Потом будешь довольна…
Они упали на тахту.
И тут Лена, опомнившись, поджала колени и с силой уперлась ему в грудь. Глинский, пытаясь справиться с ней, откинулся слегка в сторону, и тогда Лена ударила его, ударила так, как ее учили, наискосок, ребром ладони, под подбородок. Глинский от боли и неожиданности отпрянул назад и схватился за шею, черные глаза его налились бешенством.
– Ах, так…
Он вскочил, и Лена вскочила вслед за ним. Щеки ее пылали, волосы рассыпались по спине, платье сползло с одного плеча, и оборванный воротничок болтался на груди.
Глинский со всего размаха нанес ей удар кулаком, метясь в лицо, но Лена увернулась и ухватилась за стол.
Она не знала, что делать. Кричать было бесполезно, отсюда ее никто не услышит. Убежать? Невозможно.
Дверь заперта, и пока она будет возиться с замком…
А Глинский тем временем, раскинув руки, снова кинулся на нее. Лена отскочила в сторону, вся дрожа, прижалась спиной к стене, и тут Глинский ее схватил. Он был изрядно пьян и окончательно потерял голову.
Это спасло Лену. Впрочем, ее спасла школа, которую она прошла. Прежде всего к ней вернулось хладнокровие.
И она на миг бессильно и податливо обмякла в руках Глинского.
– Ну, наконец-то… – торжествующе пробормотал тот, тоже ослабляя объятия.
И тогда Лена мгновенно перехватила его руку и с отчаянной решимостью заученным рывком заломила ее за спину. Глинский взвыл от боли и повалился на тахту.
А Лена кинулась к двери и завозилась с замком.
Но Глинский все же поднялся на ноги, здоровой рукой он, кривясь, отшвырнул Лену от двери, и сам выскочил из комнаты. Тут же снаружи звякнул ключ.
– Отдохни, дура! – задыхаясь, крикнул Глинский. – Утром будешь сговорчивей!
На лестнице послышались торопливые, удаляющиеся шаги.
Лена дернула дверь. Нет, она была заперта на ключ, внутренний замок не работал. И тогда Лена громко, навзрыд расплакалась, уже не в силах сдержать себя.
«Боже мой, что же теперь будет? – подумала она. – Ведь он утром придет опять». И она без сил опустилась на тахту.
Тем временем Глинский, приведя себя в порядок и поминутно морщась от боли в плече, вернулся в комнату, где находилась вся компания, еще более веселая и уже совсем пьяная. Коменков пел какие-то блатные песни, стараясь перекричать музыку, рвавшуюся из магнитофона, его зачарованно слушала одна толстая Жанна, дымя сигаретой, остальные болтали о чем-то. Бобриков налил Глинскому вина.
– Где Лена? – немедленно полюбопытствовала Нина.
– Отдыхает, – самодовольно ответил Глинский и даже подмигнул.
Бобриков одобрительно хлопнул Глинского по плечу, и тот вскрикнул от боли.
– Ты что? – пьяно удивился Бобриков. – Я же любя, чучело.
В этот момент с улицы послышался сигнал автомобиля.
– Сейчас встречу! – сорвался со своего стула бородатый Вова, до того мрачно наблюдавший за Глинским.
Через некоторое время в комнате появилась новая компания: оживленный, хотя и слегка помятый Димочка Шанин под руку с неизвестной, худощавой девушкой в синем платье и с красной газовой косынкой на плечах, девушка казалась смущенной, и, наконец, хмурый, озабоченный Смоляков. Последним вошел чем-то недовольный Вова.