Антони Иден

Хотя Иден и его биографы, как и прочие английские историки, стремятся приписать успех Женевы в решении индокитайского вопроса исключительно ему одному, в действительности этот успех был во многом результатом усилий советской делегации, которая прибыла в Женеву с твердой директивой Советского правительства добиться соглашения о прекращении войны в Индокитае. Пять лет спустя Иден отмечал конструктивный вклад советской делегации. "Молотов искренне стремился достигнуть соглашения, - писал он.
– В ходе наших частых неофициальных бесед он нередко выдвигал полезные предложения или шел на уступки, которые позволяли конференции двигаться вперед".

Иден также стремился наладить соглашение, ибо провал конференции развязал бы руки американскому правительству в осуществлении его авантюристических замыслов, которые в Лондоне считали очень опасными. Женевская конференция крайне обострила англо-американские противоречия. Даллес с возмущением отказался от участия в ней, поручив возглавлять американскую делегацию своему заместителю Беделу Смиту, хотя все другие делегации возглавлялись министрами.

На Женевской конференции было достигнуто решение о прекращении военных действий в Индокитае. Был погашен (как потом оказалось, к сожалению, ненадолго) опаснейший очаг войны в Юго-Восточной Азии. Эта крупная победа дела мира явилась результатом последовательной и энергичной борьбы Советского Союза и всех миролюбивых сил за то, чтобы война в Индокитае была прекращена. Положительную роль сыграли и противоречия по этому вопросу между Англией и Францией, с одной стороны, и США - с другой. Их действием и объясняется позиция Идена на Женевской конференции. Пожалуй, с его стороны это был наиболее прогрессивный шаг среди многочисленных английских дипломатических акций послевоенных лет. Такая позиция отвечала интересам мира, и в этом ее большое значение. В то же время она явилась исключением в политической линии, которую проводили Иден и его правительство.

Об этом свидетельствовала уже позиция английской делегации на Женевской конференции по корейскому вопросу. Вместе с США и другими своими союзниками она отклонила все разумные предложения по этому поводу. В результате проблема Кореи так и осталась нерешенной.

Время показало, что английское правительство не воспринимало реалистически и важнейшие процессы, происходившие в Юго-Восточной Азии. В начале сентября 1954 года в Маниле на Филиппинах Соединенные Штаты при активнейшей поддержке Англии созвали конференцию, которая закончилась подписанием договора о создании СЕАТО. Эта мера, как отмечалось выше, готовилась заранее, в глубокой тайне. Участниками нового военно-агрессивного блока, созданного для борьбы против революционного и национально-освободительного движения в Юго-Восточной Азии, стали США, Англия, Франция, Австралия, Новая Зеландия, Таиланд, Филиппины и Пакистан. Отсутствие на конференции в Маниле Индии, Индонезии, Бирмы и Цейлона подчеркивало империалистический и колониалистский характер нового блока.

Иден был занят налаживанием нового варианта ЕОС, и вместо него Англию в Маниле представлял лорд Ридинг. Позиции английского правительства на недавно закончившейся конференции в Женеве и на совещании в Маниле резко контрастировали. Поэтому весьма обоснованно прозвучало заявление МИД СССР, опубликованное в связи с конференцией в Маниле, в котором напоминалось о декларациях официальных представителей Англии (а также Франции) во время Женевского совещания о том, что их правительства якобы стремятся нормализовать отношения с народами Азии. "Обращает на себя внимание то, - отмечалось в заявлении, - что некоторые из участников конференции в Маниле еще недавно заявляли о своем понимании национальных нужд народов Азии и подчеркивали свое желание нормализовать свои отношения с народным Китаем... Но позволительно спросить, как совместить такие заявления с участием Англии и Франции в агрессивном военном блоке, направленном против стран Азии вообще и против Китая, в особенности". Подписав вместе с рядом других правительств в Маниле Договор об обороне Юго-Восточной Дани, английское правительство сделало свою страну соучастницей действий, направленных против свободы и безопасности народов этого района, и грязной войны против вьетнамского народа, развязанной США через несколько лет.

Конец 1954 года у Идена был целиком посвящен усилиям оживить ЕОС. Английское правительство попыталось единолично, оставив в стороне американцев, организовать некое новое объединение государств, в рамках которого ФРГ получила бы возможность перевооружаться. Сепаратные действия Лондона отражали англо-американские противоречия в Европе, борьбу Англии и США за руководящую роль в этой части света. В общем английская дипломатия намеревалась перехватить у США руководство военной группировкой европейских держав.

Иден рассказывает, что 5 сентября он отправился на уикенд в свой коттедж в Уильтшире, где размышлял над создавшейся ситуацией. Сидя в ванной (где только не возникают у дипломатов новые идеи!), он вдруг подумал, что для включения ФРГ в "европейскую семью" нужно использовать Брюссельский договор 1948 года о Западном союзе. Включение ФРГ, а заодно и Италии в этот союз ввело бы политически ФРГ в объединенную Европу. Что касается военной стороны дела, то ФРГ следует включить в НАТО и в рамках этого блока обеспечить ее ремилитаризацию.

Вернувшись в понедельник в Лондон, Иден написал Черчиллю записку, испрашивая его согласия на срочную поездку в ряд европейских столиц для выяснения возможности реализации этого плана и в положительном случае для подготовки соответствующей международной конференции. Получив санкцию премьер-министра, Иден в сопровождении лишь одного советника - Фрэнка Робертса, специалиста по Советскому Союзу, отправился на континент. Все это делалось без какого бы то ни было уведомления Вашингтона.

Маршрут поездки был составлен таким образом, чтобы самые трудные переговоры - в Париже остались на конец; в этом случае Иден мог бы надавить на французское правительство, сославшись на то, что все согласны и лишь оно одно упрямится, а такое упрямство чревато изоляцией. Составить нужный маршрут большого труда не составляло, ибо заранее было известно отношение соответствующих правительств к идее ремилитаризации ФРГ.

Первая остановка была в Брюсселе, где Иден одновременно встретился со своими коллегами из Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Его записи об этой встрече преисполнены восторгов. Прекрасный прием, великолепная кухня, роскошное помещение английского посольства. Все вокруг представлялось Идену в радужном свете, потому что министры стран Бенилюкса, как он пишет, одобрили предложенную процедуру. "Они полагали, что конференция девяти держав необходима как подготовительный этап для совещания всех членов НАТО, и выразили надежду, что такая конференция состоится в Лондоне".

О беседе в Брюсселе Иден записал в дневнике: "Я обнаружил, что все три министра стран Бенилюкса прекрасно понимают реальное состояние международных отношений, и в частности опасность того, что Германия может ускользнуть на сторону русских, а Америка оттянет свои силы (из Европы) и разместит их для обороны по периферии "американской крепости", - об этом я им говорил" (подчеркнуто мною.
– В. Т.). Итак, во время молниеносного турне Идена по столицам Западной Европы главным его аргументом было запугивание своих партнеров сближением между Германией и СССР и уходом американцев из Европы.

Из Брюсселя Иден направился в Бонн. Беседы с канцлером Аденауэром были более важны и основательны. Здесь уже Аденауэр запугивал Идена. Он говорил, что молодежь ФРГ связывает свои надежды на будущее с участием Германии в объединенной Европе, и если европейская идея не реализуется, она может обратиться к "плохим мыслям". В переводе на обычный язык это означало: или вы вооружаете ФРГ в рамках "европейской идеи", или немцы начнут думать о реванше не только против Востока, но и против Запада. Иден тут же согласился и заявил, что это соображение было одним из мотивов, побудивших его выступить со своими предложениями. Далее Аденауэр припугнул Идена тем же, чем тот угрожал в Брюсселе. "Последствия для Европы, равно как и для Германии, были бы гибельными, - говорил Аденауэр, - если бы Германия была вовлечена в советскую орбиту или непосредственно, или постепенно через нейтрализацию".

Аденауэру нужно было во что бы то ни стало и как можно скорее заполучить оружие для западногерманских реваншистов, и он торопил и без того спешащего Идена. Канцлер согласился, что допуск Германии в НАТО - "правильное решение", и, поскольку это означает "создание германской национальной армии", он "готов принять добровольные ограничения, а также включить эту армию в состав интегрированной (европейской) армии, если это станет возможным позднее". Одобрил Аденауэр и идею включения ФРГ и Италии в Западный союз. Он надеялся, что французы тоже согласятся со схемой Идена, но отметил как "важный момент для большинства французов" то, что Англия должна участвовать в этом союзе "на равных основаниях с Францией". На прощание канцлер пожелал гостю как можно скорее осуществить свои планы.