Антракт для душегуба
Шрифт:
– И что? Что тут такого? – вскинулся доктор Беляев. – Я даже не помню вашего балеруна, приходил тот или нет! Ко мне ходит куча народа!
– А тебе, гад, и не надо помнить, мы уже все проверили, – ответил ему Михаил. – В тот день, на который к тебе, сволочь, записался Александр, Лавров не пришел, вместо него явилась Лена, и принимала ее медсестра Тамара. С ней мы тоже поговорили. По словам сотрудницы клиники, доктор Беляев очень нервничал перед назначенным часом, сказал, что должен прийти человек из театра. Ему надо уколоть что-то там омолаживающее, и он лично приготовил заранее шприц с препаратом. А потом вдруг заявил: у него, мол, возникли какие-то срочные дела. И убежал. А Тамара осталась. Вскоре пришла женщина и объяснила, что она от Лаврова, из театра. Медсестра и вколола
– Что же ты сам, Костя, не рискнул? Испугался? Подготовил все и решил совершить преступление руками другого человека? – спросил бывшего друга Габриэль, но не дождался ответа.
Беляев выглядел очень подавленным, почти раздавленным.
– Это я виновата! – воскликнула Алла. – Я ненавидела Варвару, завидовала ей и не раз, когда мы уже жили с Константином вместе, говорила с болью, что прима талантливее, удачливее меня и вообще стоит у меня на дороге. И он как-то спросил: «А что, если она упадет и сломает себе что-нибудь? Вот приключится такая неприятность… Тогда ты станешь примой?» Я сказала, что да, наверное. Но тут же отметила, что у Абрикосовой такой партнер, который никогда не отпустит ее. А я мечтаю о том, чтобы он был моим партнером. Саша вообще-то гей, но просто великолепен, мол, Костя может в этом убедиться, потому что Лавров записался к нему на консультацию. Господи, если бы я знала! Я сама виновата во всем! Сама и во всем!
– Но судить тебя не будут, – холодно посмотрел на молодую балерину Габриэль. – Твой поступок эмоционально-аморален, но не подсуден.
– Да я и так наказана!
– Алла, что ты говоришь? Я же тебя полюбил! Я все делал ради тебя! Я же и наколол-то его, чтобы он уронил твою ненавистную соперницу! – выкрикнул Константин.
– Идиот! Ты убил его!
– Я не знал, что процесс помутнения рассудка не остановить… Но все равно, Алла, ты же теперь прима!
– Мразь! – темные глаза Перовой наполнились слезами. – Ты убил его! Зачем мне сцена, если я никогда не станцую с Лавровым?! Сволочь, ты убил мою мечту!
В процедурную зашел человек с непроницаемым лицом и доложил:
– В шприце очень сильный психотропный препарат вкупе с витаминами и еще чем-то. Это пока предварительный результат, надо будет разбираться.
– Разберемся, – кивнул Габриэль и повернулся к Константину: – Ну и как та добавка называется? «Убить друга»? «Яд подлеца»? «Ревнивый идиот»? «Ослепленный любовью болван»? Мда… история… К сожалению, просто выдвинуть против тебя обвинения было нельзя. Ты бы выкрутился, и мы решили рискнуть – что называется, развели тебя. Алла вечерком напела тебе в ушко, что ей нравится твой друг, то есть я. А Варя сейчас намеренно подтвердила возникшие у тебя опасения. И ты добавил в шприц для нее смертельный компонент, которым уже дважды воспользовался. Что он вызывает? Страшные галлюцинации? Что мерещится людям – уроды, мертвецы, черти? Поэтому Саша швырнул Варю буквально в пропасть, а потом свел счеты и с собой? Душегуб ты, Костя… Вон что задумал! Мы с Варей уедем на остров в океане, будем одни. А у нее вдруг возникнут глюки, и она – раз веслом по темечку Габриэлю, и раз – его тело за борт… А потом и сама следом… И все чисто! Аллочка – твоя. Так ты думал?!
Константин
поднял на него тяжелый взгляд:– Чего ты хочешь от меня? Сам все и сказал.
– Гадина! – закричала Алла и кинулась на него, но была перехвачена Михаилом.
А вот Варя, сидевшая рядом, что есть силы залепила доктору-убийце пощечину.
Слова: «Это все для тебя, любимая!» так и застряли у Константина в глотке.
Варя же разразилась речью не совсем цензурной:
– Ой, твою мать… я руку сломала!
Эпилог
На скамейке возле длинного стола сидели Варвара с гипсом на руке, Михаил, Светлана Ивановна, Ольга Петровна и Габриэль.
– Я собрал вас всех здесь, чтобы сообщить очень приятную новость, – сообщил последний.
– Мне уже все равно… Все болит! – мрачно отметила Варвара.
– Потому что мужчину надо было слушать, – отметила мать Габриэля, – сидеть дома у кастрюли со щами.
– А она бы ту кастрюлю на себя перевернула, – отмахнулась Ольга Петровна. – Все время во что-то влезает! Надо же было умудриться – сломать запястье о рожу этого бандита! Нарочно не придумаешь! Что-то у тебя с костями, дочка, кальция не хватает, надо бы…
– Да как же ей кальция хватит, если она не ест ничего? – прервала ее Светлана Ивановна. – Кальций, магний, калий, селен… Что там еще есть полезного? Ничего и не хватает! Сначала с позвоночником проблемы, теперь с рукой. Как же она мне внуков выносит?
– Дорогие мои, – прервал их Габриэль, – я вас не для ссоры собрал.
– А мы и не ссоримся! – сразу же откликнулась мама Варвары.
– Мы дружим! – вторила ей сама Варя, находящаяся от мамочек уже на грани сумасшествия. – Почти как тайное вече у нас тут, сидим в рядок.
– Вече, может, и тайное, но у меня две новости… – продолжал Габриэль.
– Хорошая и плохая, – закончила за него Варвара.
– Почему? Откуда ты знаешь? – не понял мужчина.
– Так обычно говорят: у меня хорошая новость и плохая, – пояснила балерина.
– А у моего сына все новости хорошие! Он у меня позитивный! – не согласилась с потенциальной невесткой Светлана Ивановна.
Варя закатила глаза с соответствующим выражением лица.
– Я тоже думаю, что обе новости хорошие, – несколько смущенно сказал Габриэль. – Первая новость: я купил фактически в зоне Москвы таунхаусы, вернее, один таунхаус с двумя входами… С одной стороны будем жить я с мамой, с другой стороны – апартаменты Варвары с Ольгой Петровной. – Габриэль торжественно посмотрел на весьма кислые лица.
Светлана Ивановна стукнула руками по столу:
– Вот не знала!
– Чего не знала? – спросила у нее Ольга Петровна.
Дамы все время друг друга подкалывали, но явно подружились.
– Что у меня сын – идиот… – пояснила Светлана Ивановна. – Видимо, ранение в голову не проходит даром. Чего ты в сорок три года с мамой-то надумал жить?! Я думала, мой мальчик скажет: я буду жить с Варварой, строгать внуков, так сказать. А он – на тебе, с мамой! И она – с мамой! Далеко мы так уйдем, ребята, ничего не скажешь!
Ольга Петровна засмеялась. Варвара залилась румянцем.
– Мама, прекрати! – смутился Габриэль.
– Тебе надо было сделать предложение. Сейчас Рождество, время чудес и исполнения желаний, – не унималась женщина.
– А то я не делал! – возмутился Габриэль.
– И что?
– И… ничего. Поэтому начнем жить так, а потом, если что, проведем рокировку.
– Варя, ты не согласилась выйти замуж? – настало время удивляться Ольге Петровне.
– А что? Должна была? – вскинулась дочь. – Нет, конечно! Еще чего!
– Ладно, об этом потом. А какая другая новость, сынок? – подбодрила Габриэля Светлана Ивановна.
– Тут находятся трое безработных: я, Миша и Варя.
– Ну, ты на себя-то много не бери! На тебе твой бизнес, будь он неладен, – покачала головой Светлана Ивановна.
– Но не для души, – поправил ее Габриэль.
– Не пугай меня.
– А я нашел дело для души! – радостно сообщил Габриэль. – Решил открыть частное детективное агентство и приглашаю вас к себе на работу.
После такого известия за длинным столом воцарилась полная тишина.