Антракт для душегуба

– А чего тогда так расстроилась? – Доктор вновь повернулся к ней спиной и занялся приготовлениями.

– Понимаешь, я видела, как Габриэль смотрит на Аллу, и мне стало страшно. Она моложе меня! И такая открытая, сексуальная! Без обид, Костя, но она ведь очень легко вступает в отношения с мужчинами. Что, если она уведет у меня Габриэля? Того, кого я ждала всю жизнь? Я этого не переживу! Я теперь не танцую и уже не молода… А в Алле просто кипит жизнь! Вот я и хочу омолодиться и сделать с ним все, что только возможно, на острове, чтобы он стал моим навсегда! Я только потому и пришла, если честно!

По напряженной спине Константина стало понятно, что он глубоко задумался. Мужчина просто остолбенел. Несколько секунд он выждал, а затем продолжил свои действия – смешивание коктейля красоты, который в каком-то смысле, наверное, напоминал шаманское.

– Ничего-ничего, все будет хорошо, никуда твой Габриэль не денется. Аллочку я ему не отдам. Хватит уже! Только не ее… Ну, все, ложись, красавица. Сейчас протрем личико антисептиком и начнем…

Варвара устроилась в кресле фактически в лежачем положении и доверилась его опытным рукам профессионала высокого класса. Константин нежно протер ее лицо чем-то приятно пахнущим и занес над ним шприц.

– Закрой глаза, если боишься.

Но вместо этого Варвара, наоборот, широко открыв глаза, посмотрела прямо ему в лицо и спросила:

– Неужели и правда ради женщины можно было пойти на все?

– В смысле? – не понял доктор Беляев и замер.

– Даже на убийство своего друга? – уточнила балерина.

И тут в процедурный кабинет ворвались люди, которые мгновенно заломили руку Константина за спину вместе с зажатым шприцем.

– Стоять! Не двигаться! Понятые, вы видите в руке этого человека шприц? Сейчас при вас его отнесут в лабораторию, и вы побудете там, пока будут исследовать его содержимое, а потом подтвердите под присягой, что никакой подмены не было. Ну а с вами, господин Беляев, мы тут поговорим…

Константина грубо усадили на медицинский стул, предварительно защелкнув наручники на запястьях. А Варвара все возлежала на операционном кресле, как на троне. В процедурном находились Николай Носов, Габриэль, Михаил и еще пара сотрудников, работающих под руководством майора Носова.

– Что все это значит? – обвел присутствующих тяжелым взглядом Константин.

И тут дверь приоткрылась, в помещение заглянула Аллочка.

– Простите, немного опоздала, – залепетала она, мило улыбаясь. – Вернее, специально выждала, пока закончится ваша операция, то есть захват. Не люблю я перестрелки, погони… Надеюсь, обошлось без крови? Ой, милый, ты так трогательно выглядишь в этом белом халатике. Именно так и выглядят изощренные отравители, убийцы-маньяки?

– Что ты говоришь, дорогая? – затрясся Костя.

– Я на тебя даже не сержусь! Мне мужчины для коллекции нужны, а маньяков у меня пока еще не было! Теперь и здесь галочку поставить можно. Вообще-то как мужик ты так себе, ничего особенного. Видимо, всю свою изощренность пускал на преступления, до постели не доносил.

– Алла, что ты несешь? Да я ради тебя…

– Я знаю, что ты сделал ради меня, – фыркнула молодая балерина.

Варвара удобно подвернула под себя ноги и вступила в разговор:

– Мне в голову неожиданно пришла одна мысль: Лена, фанатка нашего театра, а затем Александр, ведущий танцор труппы, оба, с небольшим интервалом, вдруг покончили жизнь самоубийством. Что-то было в этом противоестественное. Самоубийство – всегда ненормальная вещь, а тут еще и люди, пусть косвенно, но как-то связаны. И если бы еще сначала Александр что-то с собой сделал, а потом убитая горем поклонница свела счеты с жизнью, то есть повторила путь своего кумира, была бы хоть какая-то логика. Но чтобы наоборот… Вряд ли Александр поспешил соединиться с Леной на небесах. Вот такая мысль и не давала мне покоя. Понятно, что между этими смертями была связь. Но какая?

– И еще! – встрял Михаил. – И Лена перед самоубийством очень изменилась – она стала нервной, агрессивной, истеричной… И с Александром что-то случилось: сначала бросил с высоты Варвару, свою партнершу, так что та чуть не сломала позвоночник, затем замкнулся в себе, словно с ума сошел… И у обоих – один конец, самоубийство.

– Да! – подтвердил Габриэль. – И это не могло быть эпидемией. Иначе мы встали бы на пороге открытия нового вируса – сумасшествия.

– Вообще-то данный вирус давно открыт, – возразила Варя, – и называется он любовью. В случае Константина, в его нездоровом понимании, патологическая и ненормальная, но все равно именно любовь – причина всего.

– Что вы вообще понимаете! – прошипел Константин, ерзая на стуле.

– Я действительно ничего не понимала до поры до времени, только чувствовала: что-то тут не так, – согласилась Варвара. – А на днях я пришла в театр, чтобы разобрать вещи Александра, и совершенно случайно нашла визитку твоей клиники. Значит, Саша имел какое-то отношение к тебе, так же, как и Лена. И оба, как мы теперь знаем, плохо кончили. Это меня заинтересовало очень и очень сильно. Просто до нешуточных размеров.

Габриэль прислонился к шкафу с медикаментами и подхватил нить повествования:

– А я, пока Варя возилась в театре, встретился с Мишей, который мне кое в чем признался. Оказывается, когда мы, украв из твоей клиники тело его гражданской жены, ехали к нему в морг, он взял из ее тканей, не будем перечислять откуда, образцы. Чего ему это стоило – одному богу известно. Поэтому он и напился до беспамятства. Но Миша – мужественный человек, он сделал это ради Лены, чтобы найти ее убийц. А в том, что имело место именно убийство, Михаил не сомневался. Потом все протрезвели, тело вернули, мы еле избежали наказания, но Миша все-таки взялся за исследование образцов.

– Вот кто маньяк, так это ваш Миша! – не сдержался Константин.

Но его никто не слушал, и Габриэль продолжил:

– Параллельно шло два исследования причин смерти Лены – в твоей суперсовременной клинике и в маленьком, скромном морге. И – о ужас! – у вас получились совершенно разные результаты. У тебя в лаборатории в трупе Лены не нашли ничего подозрительного, якобы проведя все исследования. А вот Михаил и его лаборант нашли изменения в коре головного мозга, а также следы мощнейшего психотропного препарата в тканях тела Елены. Что скажешь, док? Ну и где женщина могла так накачаться им?

– А я почем знаю? Не знал я никакой Елены! Почему вы с этими вопросами идете ко мне? – возмутился Костя, хотя было уже видно, что он теряет самообладание.

– Лена ходила к тебе на уколы! Я – свидетель! – закричал Михаил, еле сдерживавший себя.

– И это не голословное заявление, – поддержал его Габриэль. – Визиты Лены в клинику подтвердили твои сотрудники, камеры наблюдения. И именно ты делал ей инъекции, причем несколько раз.

– Дело было не так! – снова подала голос Аллочка. – Я встречалась с Константином. Ну, в смысле на ночь. Я выступала в стриптиз-клубах, причем всегда была в разных образах, и представляете, этот идиот даже не понял, что снимает одну и ту же женщину, то есть из множества танцовщиц выбирает опять меня. Это просто рок какой-то! И каждый раз он давал мне свои визитки. Наверное, пытался совместить приятное с полезным – знакомясь с девушками, расширял круг потенциальных пациентов. Или хотел получить назад деньги, заплаченные за секс, ну, что я верну их за омолаживающие процедуры. Точно идиот! – фыркнула Алла. – Одну из визиток я отдала Саше. Он как-то размышлял при мне, что ему уже двадцать семь лет, и хоть тело совершенно еще, но с лицом, может, и пора сделать что-то, какую-нибудь коррекцию, ботокс или другое омолаживающее средство. А я так хотела завоевать расположение Лаврова! Вот и подсуетилась – мол, у меня есть знакомый косметолог, работающий в хорошей клинике. Я только недавно вспомнила, что Саша при мне звонил туда и записался на консультацию на неделю вперед.