Антропогенный фактор

Здесь я себя одернул. Выводы делать пока рано. Необязательно Араней испугался. Если он животное, а не имитант, то у него мог закончиться запас воздуха, или же коммодор, предчувствуя проверку с моей стороны, приказал ему вернуться. Вариантов поведения паука много, а я еще не собрал достаточно фактов, чтобы с уверенностью делать заключение.

В задумчивости я машинально коснулся пальцами стены, и ее не менее чем полуметровый слой беззвучно осыпался на пол квазижидкой пылью, покрыв сапоги по щиколотки. В горле запершило, словно пыль повисла и в воздухе, но, скорее всего, это было психологическое самовнушение. К тому же в аргоновой атмосфере не содержалось ни капли влаги, и горло могло пересохнуть давно, но я почувствовал это только сейчас.

Осторожно ступая, чтобы не вызвать цементацию метастабильной пыли, я направился к выходу. Пора возвращаться — я и так превысил лимит времени, а если буду вынужден выдалбливать сапоги из самопроизвольно полимеризовавшегося пеносиликата, то задержусь еще часа на два. Это мне совсем ни к чему.

На пороге комнаты я оглянулся. Осыпавшаяся стена бугрилась пористой поверхностью, и почти по центру, от потолка до пола, ее пересекала вертикальная черная трещина. Не такая широкая, как в комнате, с которой я начал путешествие по катакомбам, и не ветвистая, а практически ровная. Просто удивительно, как по прошествии миллиона лет катакомбам удалось сохраниться. На любой другой планете они давно бы уже осели под тяжестью верхних геологических слоев.

Я отстегнул флягу, отпил глоток апельсинового сока, чтобы прочистить горло, и, вновь доверившись биочипам, зашагал к выходу из катакомб.

Глава 6

Вернувшись на платформу, я минут пять прокашливался после автоматического отключения экоранца, пока легкие не провентилировались от аргона и не заработали нормально. Затем связался с секретарем координатора работ и узнал, что Ктесий сейчас проводит совещание с экзоархеологами и дизайнером. Я хотел извиниться и перенести встречу на более позднее время, но Ктесий подключился к разговору и пригласил меня присутствовать на совещании. Тон у него был раздраженный, и когда я появился в зале, то понял, почему.

Экзоархеологи занимались своим любимым делом — ругались. Причем в этот раз не между собой, а с Ктесием и Лю Джуном. При моем появлении оба замолчали, но лица, что у Леоноры Мшински, что у Тумаду Исорци, были красными. Ктесий сидел во главе стола мрачнее тучи, и только Лю Джун сохранял невозмутимое спокойствие, полируя ногти маникюрной пилочкой.

— Присаживайтесь, — буркнул Ктесий, указывая на стул напротив. — Думаю, лишнее мнение не помешает. По-вашему, что это?

Он пододвинул ко мне прозрачный кубик гравитационной ловушки для сбора образцов. Внутри кубика находилось нечто, похожее на спутанный комочек тончайшей серебристой проволоки.

— Это?

Я взял кубик в руки. Спутанная проволока представляла собой смятую тончайшую сеточку с ромбовидными ячейками, на узлах которой кое-где застыли мутноватые окаменевшие капельки. Что-то знакомое почудилось мне в этой сеточке, но что конкретно, вспомнить я не мог.

Все напряженно смотрели на меня, как на третейского судью, будто от моего слова зависело окончательное и бесповоротное решение. И тогда я им выдал:

— Если бы рядом лежала расческа, я бы сказал, что кто-то седой и лысеющий начесал волосы… В чьем супе нашли?

Леонора громогласно фыркнула и одарила меня уничижающим взглядом.

— Фи! — брезгливо поморщился Лю Джун и аристократическим жестом отодвинул от себя воображаемую тарелку.

— Ага, значит, в вашем супе?

Я наивно округлил глаза и посмотрел на дизайнера.

Лю Джун побледнел, кадык у него дернулся, пилочка выпала из рук. Он демонстративно отвернулся и оскорбленно промолчал. Надо же, какой брезгливый! Его пращуры-азиаты сушеных тараканов ели, а он…

— Этот предмет был найден экзоархеологами в одной из комнат катакомб, — спокойно пояснил Ктесий.

— Ах, вот в чем дело! — протянул я. — Что ж, по-моему, это лишнее доказательство того, что аборигены были волосатыми и тоже ели суп. Видите крупинки окаменелостей на волосках?

— Прекратите свои инсинуации, — попросил Лю сдавленным голосом. — Меня сейчас стошнит…

В отличие от меня, он не паясничал, и ему действительно было дурно.

Тумаду Исорци бросил на меня исподлобья злой взгляд, но промолчал, Леонора с трудом сдерживала себя, чтобы не взорваться, и только Ктесий улыбнулся.

— Спасибо, что разрядили обстановку, — сказал он. — Но теперь шутки в сторону — у нас серьезная проблема. Экзоархеологи, обнаружив артефакт, настаивают на закрытии катакомб для посещения туристами. Им нужно время для проведения археологических исследований.

— Даже так? — удивился я. — Тогда не понимаю, при чем здесь мое мнение? Я обычный планетолог и не имею полномочий решать подобные вопросы. Все мы прибыли сюда с несколько иной целью, и контракт для каждого из нас строго очерчивает служебные обязанности. Все, что выходит за рамки контракта, личное дело каждого, но непосредственная работа — прежде всего. Со своей стороны могу заверить присутствующего здесь представителя фирмы, — кивнул в сторону дизайнера, — что лично я постараюсь соблюдать все условия контракта.

Лю Джун, обрадовавшись перемене темы, посмотрел на меня с благодарностью.

— В том же контракте, — сварливо ввязалась в разговор Леонора, — нам предоставляется исключительное право заморозить работы по созданию туристического комплекса в случае обнаружения работающих установок марауканцев!

— Вы полагаете, — тихо спросил я, снова взяв в руки прозрачный кубик с артефактом, — что это и есть работающая установка?

— Дуру из меня делать не надо! — взорвалась Леонора. — Конечно, не установка! Но вы можете дать гарантию, что эта штука не является чем-то вроде точечного ретранслятора топологических возмущений?

— А вот когда вы это докажете, — устало заметил Ктесий, — тогда и примените право вето. — Видимо, он давно отбивал агрессивную атаку обоих экзоархеологов, и это ему настолько надоело, что он пригласил меня. — Вы предполагаете — ретранслятор, а я допускаю, что окаменевшие экскременты. Ни у вас, ни у меня нет доказательств.

— Координатор… — придушенно взмолился Лю Джун. — И вы туда же…

— Извините, Лю, — развел руками Ктесий, — глубоко сочувствую вашей обостренной брезгливости, но я защищаю интересы фирмы. — Он снова обратился к Мшински: — Пока вы мне не докажете, что этот… гм… представляет собой элемент чудо-техники вымершей цивилизации, я ваши требования не удовлетворю.

— Есть еще одна инстанция, — непримиримо заявила Мшински, — полномочный инспектор Галактического Союза!

— Можете жаловаться, — устало отмахнулся Ктесий. — Когда мы начнем строительство турбазы возле Мегаполиса, знаете, сколько артефактов вы там обнаружите? Не знаю, как насчет ретрансляторов, но окаменевшие экскременты там точно будут.

Лю Джун застонал.

Мне показалось, что координатор работ очень не хотел доводить спор до Уэля Аоруиноя, словно ему обязательно нужно было сохранить свободный доступ в катакомбы. Усилив сенсорное восприятие эмоционального фона, я попытаться уловить истоки желания Ктесия, но в этот момент один из биочипов подсказал, чем же на самом деле является найденный артефакт. Ктесий был очень близок к истине. Найденная экзоархеологами «спутанная проволока» была не чем иным, как жевательной губкой пищевого концентрата стапульцев. Видимо, кто-то из членов их экспедиции все-таки спускался в катакомбы, пробыл там достаточно долго, проголодался, подкрепился концентратом и, высосав наполнитель, губку выплюнул.