Анютины глазки 2

– Берт, давай мы пока мясорубкой займёмся. Поэтапное образование, так сказать. Ты знаешь, как детали лить? – обратилась я к парню.

– Конечно знаю. Да и модели ваши, хозяйка Анна, удачно вылеплены. Тут и заморачиваться особо не надо, – кузнец аккуратно рассматривал глиняные части будущей мясорубки.

– Вот и хорошо. Сделай на пробу одну, а там посмотрим, как дело пойдёт. Если что, то в производство запустим. Это и деньги другие, и слава о тебе как о мастере более громкая будет.

На том и порешили. Пока рассказывать об изготовлении мясорубки большого размера я не стала. Вдруг не получится и обычную сделать, зачем парня расстраивать.

Тем временем дело шло к осени, и у нас началась страда. К сбору урожая школяров привлекали без зазрения совести. Едят подрастающие организмы, дай им Святая мать здоровья, иной раз за троих. Понять можно – магия много энергии требует. Школа наша на самообеспечении, оттого хозработ никто не отменял. Да и практика, опять же. Воздушники вихрями корнеплоды из земли выдёргивают, огневики подсушивают, слегка нагревая воздух над собранными овощами, чтобы бытовики могли их отсортировать и уложить на хранение.

Забавная ситуация сложилась на Длани с картофелем. Примерно такая же, как в Европе. Кормили им животных, а люди даже не рассматривали в качестве продукта питания. Пока жили в Княжеграде, я почти не готовила и на базар за продуктами сама не ходила, оттого и не обратила внимание на такой факт. Но в первую же осень в Степном, где мы закупались продуктами – своё хозяйство было ещё слишком мало, чтобы всех прокормить, – увидела розоватые крупные клубни, сваленные в клети. Обрадовалась им, как родным, купила два мешка. Едва ли не даром отдали: «Свинок кормить будете? Так больше берите – они энту бараболю дюже хорошо хрумают». Домочадцы, услышав, что я это непотребство готовить для людей собираюсь, чуть бунт не устроили. Тая обещала прогнать с кухни, остальные едва ли не Святой матерью клялись, что не притронутся к свинячьей еде. Один Флор меня поддержал, а потом и Ефим присоединился. Пробовали аппетитно пахнущие, зарумянившиеся брусочки с опаской, но когда распробовали… Так сначала преподавательский состав приобщился, а потом и школяров приучили к наркотическому продукту. А разве нет? Кто, однажды отведав жаренной картошки, в другой раз откажется от него? Согласна, что не самое полезное блюдо, но как же вкусно! Овощное рагу без картошки уже не то. И любой суп вкуснее, чем с репой, которая придаёт блюду небольшую сладость.

В этом году мы уже второй урожай картошки выкопали. Да и сажаем её не так, как местные делают – только глазки, срезанные вместе с кожурой. Остальное в кастрюлю.

– Выдумщица ты, Анечка, – по-доброму ворчала Тая, щелчком пальцев заставляя переворачиваться блинчик на сковороде. – Всё время у нас какие-то новинки, придумки. Только успевай запоминать да применять.

Решила тётушка нас на завтрак побаловать полюбившимся лакомством. Только я смотрела на тесто, сморщив нос. А мягкий козий сыр, что должен был послужить чудесным дополнением к блинчикам, и вовсе из пустого желудка поднимал комок к горлу. С этим и выскочила в общий туалет, что был в холле. Что это? Отравилась чем-то?

– Девочка моя, что с тобой? – прибежала следом Тая, услышав, как я «общаюсь» с унитазом.

– Не знаю… Наверное, что-то не то вчера съела, – через силу ответила обеспокоенной женщине и вновь согнулась в приступе.

– Я сейчас за Флором сбегаю! Пусть травок каких-то заварит, – всплеснула руками магичка.

– У тебя блины горят! – напомнила я, понимая, что вонь горелого теста ещё сильнее провоцирует тошноту.

– Что случилось? – сунулся в дверь спустившийся на шум Ефим.

– Анечке плохо, – едва не плача, объяснила Тая, всполошив теперь ещё и мужа. – Беги за Флором!

Нечаянную панику остановило знакомое хихиканье. По холлу, смеясь и кружась в вихре лепестков, порхала Цветочная дева.

– Плодородие не только для растений, жрица моя! Не бойся, всё хорошо будет. Я прослежу, чтобы ребёночек здоровеньким развивался, а роды прошли легко. Благословляю тебя и твоё дитя, жрица.

И вновь смешок, вихрь лепестков и эхом:

– Благословляю…

– А чего здесь сгорело? И почему у вас такие удивлённые лица? – поинтересовался Васечка, перелетая по лестнице вниз через три ступени, – парнишка осваивал левитацию.

– Ефим с Анечкой ребёночком обзавелись, – ошарашенно пролепетала Тая.

– Пф! Тоже мне новость! Мы с Флором об этом уже три недели назад знали. Он меня учил ауры сканировать на предмет здоровья. Вот я и увидел, – пожал плечами Васил.

– И молчал? – нахмурился Ефим.

– А что не так-то? Это такая новость, что всё равно скоро все узнают, – легкомысленно рассмеялся юный маг, после чего состроил мордочку кота из мультика о Шреке и попросил: – Покормите меня, пожалуйста! Скоро Стаська прибежит и опять начнёт из меня жилы тянуть, коза неугомонная.

Тая увела мальчика кормить, по пути выговаривая ему, что такие известия скрывать нельзя, а мы с Ефимом остались вдвоём.

– Анечка, любовь моя… – подхватил меня на руки муж. – Тебе очень плохо?

– Знаешь, ради такого дела можно и потерпеть, – ответила я и, смутившись собственного запаха, оставшегося после приступа, хотела было отстраниться, но Ефим только крепче прижал меня к себе.

– Спасибо тебе, счастье моё.

Счастье. Вот оно, оказывается, какое: любимый мужчина, качающий на руках, а внутри только-только зародившаяся жизнь.

Глава 7

– Ефим, да пойми ты, что беременность – это не болезнь, а нормальное состояние для здоровой женщины! Спроси у Флора, пусть ещё он подтвердит, что нет никакой опасности ни для меня, ни для ребёнка. Или ты меня совершенно безответственной считаешь?

– Нет, конечно, но…

Гус своим поведением вдруг стал похож на неадекватную квочку. Кажется, будь его воля, он положил бы меня в коробочку и обложил розовой ватой, как хрупкую фарфоровую статуэтку, и не позволил бы даже ветерку на меня подуть. В зависимости от настроения – беременность те ещё эмоциональные качели – меня его чрезмерная забота то смешила, то раздражала, то умиляла. Сегодня я злилась.

– Пойми ты, упрямый человек, что двигаться в моём положении можно и нужно, а Храм не за тридевять земель, – пыталась я доказать мужу, но кто бы меня слушал.

Хочешь в Храм? Сколько угодно, но не пешком, а на магомобиле, и целителя в сопровождение возьмём.

– Объясни, Флора-то зачем за собой тащить? Ему что, заняться нечем?

По мнению Гуса, основное занятие Флора – наблюдение за моим здоровьем. Вдруг со мной что-то случится?

– Мне до родов ещё два месяца! Что может произойти?

Или с Флором, или никак.

Собиралась я в Храм с целью навестить жриц-отшельниц Дрию и Лиму и пообщаться с богиней. Девушки служили Цветочной деве тем, что по моему проекту облагораживали прилегающую территорию. И пусть внутри пока ещё не было надлежащей роскоши, но вокруг уже начал намечаться будущий парк во славу богини. Конечно же, все обитатели поместья помогали жрицам, но ежедневный уход за растениями был на их плечах. В свободное время девушки возились в своей маленькой лаборатории, варя, настаивая, делая вытяжки и смеси из трав, которых в округе росло в изобилии. Восстанавливали прежние рецепты, придумывали новые. Сами жрицы лекарскими средствами не торговали: или Флору передавали для нужд школы, или Гусу, когда он в города по делам ездил. Ефим там уже в лекарни сдавал, где с удовольствием принимали хорошо зарекомендовавшие себя зелья.