Анжелика и принц

Далее был очередной совет. Жанно рассказывал, как вышло с братьями Милле, Лика-то не видела. Они, по ходу, не поверили в иммунитет Рокелора к магии, и попытались таки достать его не оружием, и вся их сила досталась им же обратно. Итог закономерен, увы. И дальше уже Жанно пришлось справляться с ним в одиночку при минимальной Ликиной помощи.

А потом господин маршал строго глянул на Марго и велел рассказывать, как есть: что там было во дворце, и неужели её супруг и вправду собирался отдать приказ о казни.

Марго же лишь вздохнула и сказала, что её супруг - это самое большое разочарование её жизни, но куда же его теперь девать? Лионель смотрел въедливо, качал головой... кто его знает, что он там себе думал. А Марго сказала, что с радостью поедет в охотничий домик Лионеля, и не желает ничего знать о своём муже. Путь хоть в преисподнюю провалится.

В итоге приговорили: Лионель с компанией отправляется к себе в домик, наутро или на следующий день, прихватывая Марго, Франсуа и обеих дам. А остающиеся в столице штурмуют дворец - теперь это можно сделать спокойно, и вообще с беспорядками и еретиками пора заканчивать. На том и разошлись.

Известили, что ужин через два часа, а до того - привести себя в божеский вид. Перекусить пришлют прямо в комнаты.

Комната, которую отвели для Жанно, и где по официальной версии на лавке должна была обитать Лика, оказалась не вполне готовой, и две служанки спешно стелили там постель. Жанно воспользовался этим, спустился на половину пролёта по лестнице, усадил Лику на подоконник и обнял. Наконец-то можно ничего не говорить и просто целоваться! Лика обхватила его и руками, и ногами, как плющ какое-нибудь дубовое дерево. Напряжение дня потихоньку отпускало.

Они и вправду позабыли про весь окружающий мир, если совсем не услышали шагов по лестнице и изумлённого возгласа «Это ещё что такое?». Пришлось оторваться и поднять головы друг от друга.

Господин маршал с изумлением смотрел на них и очевидно, видел Жанно, который целуется с мальчишкой. Так себе картинка, конечно. У Лики в голове вертелась одна-единственная фраза, она её и озвучила:

– А король нам разрешил, - выдала она.

– Что?
– господин маршал снял с её головы боннет и уставился на неё.
– Девчонка? Тьфу, госпожа де Безье? В моём доме, с этим вот вертопрахом? В таком виде?

Вот ведь, самое главное - это, конечно же, её вид. А не то, что она подожгла дворец и достала кинжалом бок Генриха Рокелора.

– Господин маршал, это наше лично дело, где быть и в каком виде. Господин граф и его преосвященство решили, что в походе я принесу больше пользы, чем ожидая у окошка их возвращения.

– Что?
– нахмурился маршал и взял Жанно за ухо.

А потом и её тоже.

– Господин маршал, я должен вам сообщить, что госпожа де Безье - моя невеста, мы помолвлены, - сообщил Жанно, делая вид, что - ничего особенного, подумаешь, за ухо взяли.
– И она права, его величество дал нам разрешение на брак.

– Что происходит?
– Лионель поднимался по лестнице следом за господином маршалом.

– Ты что-то знал вот об этом маскараде? И о том, как невеста Анри переметнулась к Саважу?

– Всё знал, - сказал Лионель.
– Отпустите их, отец. Они правы, его величество разрешил им брак.

– И почему тогда вы до сих пор не обвенчаны?
– поинтересовался маршал.

– Да некогда было, - пробормотала Лика.

– Лионель, - господин маршал обернулся к сыну, - изволь решить этот вопрос немедленно.

– Как немедленно?
– взвизгнула Лика.

– А так, госпожа де Безье, что нечего приличной деве разгуливать в мужской одежде и обниматься с мужчиной, у которого репутация первейшего распутника столицы, даже если он и готов взять эту деву в жёны немедленно, - господин маршал выпустил их уши.

Она принялась тереть своё.

– Чего сразу за ухо-то?

– Кто-то хотел быть пажом? С пажами не церемонятся, - сощурился господин маршал.
– И для чего же вас с собой-то взяли? Да ещё во дворец потащили?

– Госпожа Анжелика вместе с Жанно уничтожила еретиков принца Марша, которые поджидали нас на выходе из портала, - сказал Лионель.

Он с трудом сдерживал улыбку.

– Госпожа Анжелика вырастает в приличную боевую единицу? Тем более, Жанно, бери её замуж немедленно. И дальше уже только ты будешь решать, куда ей можно, а куда - не стоит, - сказал господин маршал уже более мирно.

Блин, вспомнила Лика, ведь семья Вьевиллей её как бы опекуны!

– Да, господин маршал. Мы сделаем это. Прямо сейчас?
– улыбнулся Жанно.

– В человечий вид себя приведите, после боя-то, - проворчал маршал, позвал кого-то, прибежал слуга.
– Госпожу Шарлотту позови, немедленно.

Видимо, госпожа Шарлотта обитала где-то поблизости, потому что явилась тут же.

– Шарлотта, будь добра, возьми под свою опеку госпожу де Безье, да-да, госпожу де Безье, и сделай её пригодной для обряда венчания, - маршал уже смеялся, а Шарлотта пока ещё офигевала.
– Лионель, ты проведешь этот обряд?

– Да, господин маршал. С радостью, - кивнул тот.

– Ну и жениха тоже почистите немного, что ли, - сощурился маршал.
– Через час в церкви?

– Да, - согласился Жанно.

И после того Шарлотта решительно взяла Лику за руку и увела.

В её покоях обитали какие-то камеристки, и она громко приказала греть воду, найти самое прекрасное платье, какое только может быть нужного размера, и пригласить какую-то госпожу Онорину. Лику мгновенно разоблачили, и хоть она и верещала, что у неё есть целая одна чистая рубаха, и была готова её предоставить, если её допустят к её вещам, но Шарлотта смеялась и говорила - отец сказал, сделать, значит - сделаем в наилучшем виде. Анжелика, вы что, часто замуж выходите? Ах, в первый раз? Вот и терпите.

Пришлось терпеть. Появилась та самая госпожа Онорина, дама средних лет в жёстко накрахмаленном чепце, и принялась распоряжаться - что и в какой последовательности делать. Лику затолкали в ванну - само по себе это было прекрасно, но зачем же в такую горячую воду и зачем же так жестоко тереть? Подстричь и отполировать ногти - норм, она сама давно забила, с момента побега. Удалить лишние волосы - то же самое, Лика только рада была. Чем-то намазали лицо, руки, стопы - для смягчения. Она хотела было сказать, что можно накапать куда-нибудь розового масла, жених только рад будет, но поняла, что здесь у всех свои представления о том, как хорошо и правильно, и тихо заткнулась.