Анжелика и принц

Как и следовало ожидать, Анжелика сидела на земле без сил и ловила ртом воздух. Анри её бранил.

– Госпожа Анжелика, не вздумайте так делать больше никогда! Это не вашего ума дело, и не ваших рук! Мы справились бы и без вашей помощи!

– Хрена ли не моих-то, вон лежат два угробища, я их собственноручно туда положила, -ругалась она в ответ слабым голосом.
– И не говорите, что я должна была сидеть, сложа ручки, как Туанетта, и ждать, пока кто-то сюда придёт, а то и вовсе смотреть, пока меня поймают и прирежут! И этих всех тоже, - кивнула она на остальных девиц.
– Нет бы спасибо сказать, что помогла!

Анри вдохнул и выдохнул. Кажется, понял, что перегнул палку.

– Спасибо, Анжелика. Я очень за вас испугался, как увидел, что вы делаете.

– А если бы мне голову проломили, не испугались бы?
– выдохнула она в ответ.

– Хочется думать, что я бы успел, - он, всё же, догадался поцеловать ей руку.
– Больно?

– Да, есть немного. И силы кончились.

– Анжелика, вы снова забыли о расходе силы, - замечает подошедший Лионель.
– Всё то же самое можно было сделать с меньшими потерями. Помните о разговоре на последней тренировке?

– Помню, - вздыхает она.
– Да, теперь я понимаю, о чём вы. Никого больше не осталось? Я бы потренировалась.

– Никого, - качает головой Орельен.
– На крысах завтра потренируешься.

– Но вообще вы молодец, - продолжает Лионель.
– Не потеряли голову и сориентировались, и помогли нам справиться с несколькими противниками. Мне кажется, для вашей подготовки, и для того времени, что вы владеете силой - отличный результат, -он тоже целует Анжелике руку - совсем светски, Анжелика улыбается.
– Госпожа Жакетта, вы тоже всё сделали замечательно. Ваша защита очень солидна, вам её как раз хватило до конца схватки. Увы, вам бы тоже помнить о бережном расходе силы, тогда можно рассчитывать на более продолжительное время действия.

Лионель поцеловал руку и Жакетте, та смутилась.

– Жакетта, это было невероятно, - сказал Орельен и подмигнул ей.
– Про расход силы Лионель прав, а вообще вы обе с Анжеликой нам здорово помогли.

– Спасибо, - она что, покраснела, или это ему только кажется?

– Вот свиньи, весь обед испортили, - Жан-Филипп тащит от деревьев ещё живого разбойника.
– Предлагаю беседовать с ним уже в замке. Равно как и продолжать прерванную трапезу. Орельен, портал?

– Да, - кивнул Орельен и полез за артефактом, пока слуги упаковывали остатки еды, девицы приходили в себя, а Анри делился силой с Анжеликой.

2.20 Лика. (Не) буду тебе чужой

Вечером следующего за дракой в лесу дня компания сидела в малой гостиной, все, кроме Лионеля - он шнырял по замку и что-то вынюхивал, и Принца - того после обеда опять куда-то унесло, снова какие-то проблемы не то с полями, не то с крестьянами.

Вообще Лике совсем не нравилось происходящее - по всему выходило, что кто-то гадит. Очень уж было в строку каждое лыко - и еретики вчерашние, и все эти мелкие пакости, которые происходили каждый божий день.

К слову, единственный выживший из вчерашних еретиков не сказал ничего толкового -ну, по словам парней, они с ним беседовали, и наверное, не только вежливо просили разъяснить, чё-кого, но и другие методы использовали. Лика просилась послушать, но её не пустили. Принц очень вежливо сказал, что даме на допросе не место, а когда дама попробовала заикнуться про изучение магических методов ведения означенного допроса, потому что в жизни-то, по ходу, пригодится, он чуть в обморок не упал на месте и отрезал, что нечего, и всё. Вот так, воевать - воюй, хрен с тобой, а дальше - ни-ни.

Впрочем, после допроса еретика казнили, и смотреть на это Лике уже не захотелось.

А сегодня Принц вежливо с ней распрощался - и исчез. Сказал - будет к ужину. Постарается. Лика спустилась в гостиную и застала там спор о том, что лучше - петь или танцевать.

– Нет, танцы сегодня уже были, хватит. Давайте придумаем что-нибудь ещё, - капризно тянула Лионелла.

– Давайте в карты играть, - брякнула Лика.

– В карты?
– изумилась Туанетта.
– Анжелика, вы играете в карты?

– В дурака, - сказала Лика, не подумавши.
– То есть... в еретика. И ещё в... разгильдяя. И в пьяницу, но это уже или в шесть утра, когда спать хочешь и глазки в кучку, или когда все реально напились и ничего в голове не держится. В преферанс не люблю, считать лениво, и долго это.

На неё сначала вытаращились шесть пар глаз, а потом Орельен подвёл итог:

– Анжелика, ваш отец знал очень много развлечений!

– И его друзья тоже, - кивнула она.

Сбегала за картами, сказала, что эти карты - подарок от друга семьи, потому и выглядят так странно, и принялась объяснять, как играют в дурака, то есть в еретика. В подкидного, переводного и со сменой козыря.

С ней в гостиную пришёл Маркиз. Обнюхал всех, забрался к Лике на колени. Кстати, его трехцветная сестрица, доставшаяся Туанетте, получила прозвание Мими и голубой бант на шею, стоически его терпела, спала в специальной корзине на подушечке, которую сшила камеристка Мари, и вовсе перестала ловить мышей - а на хрена напрягаться, если и так кормят. И сейчас она как раз сопела в той корзине возле Туанетты.

Девчонки Вьевилль изумлялись и хихикали. Орельен веселился. Туанетта поджимала губы, но чуть спустя расслабилась и даже начала улыбаться. Пират сначала отнёсся очень недоверчиво - как и ко всему прочему, что Лика делала, а потом втянулся. В итоге, когда появились Лионель и Принц, ржали все. Бился Пират, его заваливали Лионелла с Франсуазой, и было это весело.

– А вот ещё двоечку возьмите, пожалуйста, господин граф, у меня как раз лишняя.

– А у меня, господин граф, тоже двоечка, смотрите, какие чудные сердечки!

Играли на желания. Орельен уже целовал Жакетту (загадала Лика), Лионелла прыгала на одной ноге (придумал Орельен), Пират пел для Франсуазы канцону. Лика пока не проиграла ни разу.

Лионель с изумлением глядел на стол с картами, его сёстры тут же принялись просвещать его относительно тонкостей игры. Принц же кратко поздоровался и сел в кресло у стены.

В итоге доиграли партию и решили продолжить уже завтра. А пока - ужин.

За ужином Лика осторожно присматривалась к Принцу - что-то в нём было не так.

– Анри, как прошла ваша поездка?

– Не так хорошо, как бы хотелось. Неизвестные ночью потоптали конями посевы, убытки у крестьян - и у меня. Я обещал дать лошадей и зерно - посеять снова. Но это уже завтра.

– А успеет вырасти-то?
– в Ликиных родных краях о двух урожаях в год только в книжках читали.

– Есть шанс, - кивнул он и сморщился.