Анжелика Монсорье

— А если выдаст?

— Легенда одна на всех. Поверят друзья — поверят родственники!

— Ладно. На чем ты попалась? — вздохнул он.

— Я прокляла Навариуса.

— Зачем?

— Он назвал меня неприличным словом, — не желая развивать тему, ответила я.

— Куда ходила-то?

— Макс, это такое чудо! Вылупились два дракона! За их рождением я и наблюдала! Такие лапочки: миленькие, лысенькие, и уже вовсю с огнем балуются! Вот, видишь, у меня теперь есть челка.

— Ого, и тебе разрешили? Фрида подпустила тебя? Ай, да и чему я удивляюсь, все животные, магические или нет, любят тебя.

— Не завидуй, когда они немного подрастут, я уговорю Фриду показать тебе своих малышей.

— Только не забудь! — Макс расцвел ответной улыбкой.

— Пора по кроватям, — глядя на настенные часы, констатировала я.

— Это точно, до завтра, Лик!

— До сегодня, — поправила я.

— А, ну да, — согласился он и вышел.

Вздохнув, потопала в ванную — душ никто не отменял. И уже засыпая, подумала — веселье только начинается!

Всему хорошему всегда приходит конец, так и с моим сном. «Э-эх, жизнь моя жестянка», — подумала я, в очередной раз падая на пол. Почему падала? Ну, так меня Игнат будить изволит. Нет-нет, он не садист, просто это единственный способ заставить меня хотя бы глаза открыть. А я и не в обиде.

— Доброе утро, мучитель, — буркнула, потирая ушибленный бок.

— Э?

— Бэ, — передразнила я, — Чего не подстелил одеяло?

— Ох, прости, деточка, — искренне произнес дух.

— Ладно, сколько там до завтрака?

И тут меня удивили, конкретно так удивили!

— А может, я тебе в комнату принесу? — и это говорит тот, кто ранее на подобные просьбы показывал кукиш. Нет, тут явно что-то нечисто.

— Рассказывай, — присаживаясь на кровать, велела я.

— Отец твой… — и замялся.

— Что мой отец? — уже смутно догадываясь, спросила я.

Ответить мне Игнат не успел, в дверь отчаянно забарабанили, заодно награждая несчастную пинками. Я не спешила открывать, прекрасно зная, кто там. Медленно плелась из спальни. Открываю дверь, и точно, передо мной жертва моего папочки.

— Ты! Убью! — взревел Макс и кинулся на меня.

Я закрыла глаза, мысленно призывая воду, ледяную ключевую воду.

«Пшш,» — от Макса пошел пар. Все верно, когда это несчастье окатило водой, он воспользовался своей стихией. Огонь плюс вода, итог — пар. Но это хотя бы заставило Макса отцепиться от меня.

— Что происходит? — слегка кашляя от повлажневшего воздуха, спросила я.

— Что? Так ты не знаешь?

— Я только проснулась, откуда мне знать?

— Понятно, — ответил он и замолчал.

А потом расхохотался. Так-так, быть не может, у Макса и истерика? Отличненькое зрелище, надо будет запомнить.

Эта зараза повизгивала на полу, поторопилась я с выводами — не истерика, просто ржет. Гадина!

— Ну, и долго еще полы протирать будешь? Я, конечно, не против, но тогда вон там протри и там, и во-он там, и под диваном не забудь!

— Дура!

— Правый или левый? — нежно спросила я.

— Э?

— Я говорю, правый или левый? — четко повторяю.

— Правый, — выдал он, а я подлетела к Максу и кулаком врезала в глаз.

— Лика, ты больная! — подскочил он.

— Еще раз дурой назовешь, получишь второй такой же.

Я мысленно удивилась, и как Макс не ушел от удара? Все друзья знают мою привычку: прежде чем бить, я спрашиваю о стороне, тем самым давая им шанс исправить положение и намекнуть, как серьезно меня обидели. Правда, это касалось только друзей.

Значит, Макс потрясен чем-то и очень сильно. Так, не нравится мне это. Я потянулась к Максу, чтобы заживить уже проявляющийся синяк. Сосредоточилась, направляя потоки, пара секунд и следов от удара не осталось. Отличненько!

— Макс, колись уже, в чем дело? — устало прошу я.

— Лика, а вот это ты увидишь сама! — хлопнув перед моим носом дверью, Макс вышел из комнаты.

Пипсец! Двойной, однозначно!

Я не пошла в душ, быстренько умывшись, оделась и вылетела в коридор. Резво пробежала по лестнице, столкнулась с двумя фифами, которые та-а-ак на меня посмотрели, что сомнений не осталось: папулечка ославил меня на всю школу.

Теперь я не шла, я мчалась. Вихрем пролетела холл, обогнула толпу, не обращая внимания на ухмылки учеников, притормозила у входа в столовую. И так там и села, у входа.

Елки зеленые! Что он творит! Я начала закипать, буквально.

И было от чего: в столовой вдоль двух стен висели именные флаги рода Монсорье, а между ними у потолка разноцветными огоньками выложена надпись: «В наш дом постучалось счастье! Анжелика Тиелли Монсорье стала невестой! Ее избранник — Максимиус Дэрек Ризольди! Через неделю ждем всех на их помолвке в летней резиденции Монсорье.»

Папа с мамой решили не мелочиться. Помолвка, знаете ли, — это прямой путь к свадьбе, а я не говорила, что мы жениться собираемся. Неужели меня сбагрить решили таким подлым способом? Объявление на всю школу, да теперь Максу ни за что не отвертеться от этой женитьбы! И мне выхода не оставили. Понятно, от чего так зол был друг. Елки зеленые, ну я сейчас родителям устрою!

А в столовой шло веселье: завтрак всем был подан неземной! Многие ученики такие блюда, как омлет из яиц Тонгу, явно ели впервые, а про эльфийские сладости вообще молчу, простому люду такое не по карману.

Все папа, кранты тебе! Я подобрала свое тельце с пола и направилась в деканат.

Ох, что я ему сейчас устрою!

Влетела в кабинет, игнорируя секретаря, которая пыталась меня поздравить и что-то сказать.

— Леди Меркула, — холодно кивнула секретарю, — не стоит.

Секретарь мигом заткнулась. Я же пинком открыла дверь кабинета нашего декана, посмотрела, побледнела. Аккуратно закрыла дверь. Развернулась и на носках помчалась к выходу. Не судьба!

Грозный крик папы заставил застыть статуей:

— Монсорье, в кабинет, живо!

Ослушаться я не могла, а потому поплелась в указанное место.

Э-э-эх, что за непруха!

Секретарша победно взглянула на меня. Вот зараза, чтоб она свои бумаги проглотила!

Я вошла в кабинет декана, а по совместительству и моего отца.

То, что так меня напугало и заставило вылететь отсюда, а точнее кто, сидел в кресле. Папа стоял у окна и буравил меня глазами.

Я поклонилась, приветствуя нашего императора — Теодора Заурин.

— Доброе утро, леди Монсорье, — не глядя на меня, ответил он.