Апокалипсис 2060
Шрифт:
Президент вытер губы чистым платком и посмотрел на министра по чрезвычайным обстоятельствам. Совещание в этот раз он решил провести в обеденном зале, тем более что и повод был — подросли осетры в подземном резервуаре, как раз одного из них они сейчас с аппетитом и кушали.
— Есть какие-то новости?
— Кое-какие есть, но так мелочь, — осторожно ответил министр. — Например, вчера получили сводки от губернаторов.
— И что в них? — спросил президент, хмурясь, давно заметив, что министр не любит говорить о неприятном, хоть вся его служба именно на бедах и выстроена. Если не будет происходить катаклизмов и
— О каких новостях рассказать сначала, о хороших или о плохих? — спросил министр. Говорить ему явно ничего не хотелось. Совсем. Должно быть новости и правда оказались не очень хороши. — Мы же вроде не на совещании.
— Это вы правильно заметили, обед у нас, — усмехнулся президент. — Следовательно и говорить надобно что-то хорошее, чтобы еда лучше переваривалась. Не хватало еще язву желудка заработать после ваших слов, опять какие-нибудь гадости сообщите, после которых жить не захочется?
— Я понял, — министр понимающе улыбнулся. — Есть хорошие новости, жизнь понемногу под землей налаживается, в метро начали выращивать шампиньоны на органических отходах, которые регулярно поставляют живущие там граждане, а также зелень на специально приготовленном компосте…
— Даже не хочу думать, из чего этот компост приготовили, — поморщился президент. — К тому же ваши новости устарели, разве вы не заметили грибы на вашей тарелке? У меня на завтрак они теперь появляются регулярно…
— Раньше шампиньоны выращивали только на Боровицкой, — заметил министр. — А теперь на многих… И у губернаторов в бункерах тоже начали их производить, так что агротехнологии развиваются.
— Мы не собираемся всю жизнь просидеть под землей, — буркнул премьер-министр, доедая свою порцию осетра и откидываясь на спинку кресла с блаженной улыбкой. — Наша задача выжить и вернуться на поверхность, а там эти ваши передовые технологии станут никому не нужны…
— Я бы этого не сказал, — произнес президент академии наук. — Возможно, первое время мы окажется без посевов.
— Не понял? — нахмурился президент. — Что значит — без посевов?
— По нашей просьбе работники МЧС собрали пробы почв с улиц и парков на поверхности, поработали хорошо, сейчас мы имеем анализы примерно с семидесяти различных мест…
— И что? — спросил президент. — Только короче, а то знаю я вас, развезете на час, а у нас сегодня концерт нашего любимого иного и нежного дарования Анюты.
— Почва не просто так становится плодородной, — заговорил ученый надтреснутым профессорским голосом, и все присутствующие поморщились, лекции никто не любил. — Ее таковой делают полезные бактерии, земляные черви, которые поедают растительные останки, а также гниение органических веществ под воздействием все тех же микроорганизмов …
— Это все понятно, — вмешался премьер. — Что дальше? Что не так в ваших анализах?
— Если почву хорошо облучить ультрафиолетом, то микробы и черви погибнут, — сказал академик. — Это мы сейчас и наблюдаем в образцах почв. Все анализы показывают полное отсутствие бактерий, а также червей и следов их пребывания. Проще говоря, почва стерильна, а это значит, что большинство наших культурных растений расти не сможет. Травка может и прорастет какая-нибудь неприхотливая, но и только. У меня имеется подробное заключение специалистов, я его вам пришлю.
— Пришлите, — президент стал мрачнее тучи. — А людей чем кормить будем? Тех, которые сейчас наверху спят? Грибами что ли?
Об этом кто-нибудь подумал? Что вообще ваши специалисты делают?— Они работают, — президент академии наук вздохнул. — Ищут способ реанимировать землю, но это не просто, да и средств требуется много.
— Ну это понятно, — вздохнул президент. — Уж что-что, а о средствах, которые должны быть перечислены на счет академии, вы никогда не забудете, только где их взять, об этом не подумали? Пока у нас идет этот вами придуманный апокалипсис, никто не работает, полезного продукта не создает, а значит, налогов мы не получаем, и следовательно бюджет пуст. А если вспомнить, сколько мы кредитов набрали по всему миру, то о финансировании науки в ближайшие полсотни лет можно вообще забыть.
— А как мы будем работать? — растерялся академик. — Нам что теперь все научные институты закрывать?
— Не надо ничего закрывать, — ответил премьер-министр, наслаждаясь вкусом настоящего бразильского кофе. — Они у вас уже закрыты, а вот откроются или нет, будет зависеть от многих факторов, и в частности — выживут ли те, кто спит наверху, потому что именно там наша рабочая сила, которая и создает бюджет.
— Если честно, то я сейчас завидую этим спящим, — проговорил президент. — Проснутся, а о них уже позаботились, все за них продумали, все для них сделали. А каких это трудов стоило, на какие траты и унижения пришлось пойти, никто и не подумает! Все-таки варварский у нас народ.
— Так вот о народе… — нерешительно прокашлялся министр по чрезвычайным обстоятельствам. — Это вторая новость, и она не очень хорошая, точнее совсем плохая. Мы получили сводки от губернаторов, из которых видно, что потери среди населения превышает запланированные. Боюсь, что мы не досчитаемся половины страны после этого катаклизма.
— Вы же говорили, что погибнет только лишь двадцать пять процентов, — премьер-министр налил себе еще одну чашечку ароматного кофе, вдохнул его божественный запах и улыбнулся. — А теперь уже пятьдесят? Не слишком ли ваши прогнозы расходятся с реальностью? Может опять что-то не учли? Какой-нибудь большой город или сельское население потеряли? Я знаю, ваши эксперты большие мастера цифрами манипулировать, все, что угодно, могут доказать, только потом с реальностью ваши предположения не сходятся.
— Мои люди считают правильно, и прогнозы наши большей частью сбываются, — вспыхнул министр по чрезвычайным обстоятельствам. — Мы к вашему сведению используем самые передовые методы в мире, у нас лучшие компьютеры и специалисты, это отмечено всеми западными странами. Но к сожалению или к счастью такого катаклизма наша планета еще не переживала, поэтому мало данных и трудно создать алгоритм, поскольку нам не хватает теории…
— Знаем мы ваш алгоритм, и теория ваша известна, — хмыкнул премьер. — Называется три «п»: пол, палец, потолок.
— Прекратите бессмысленные дискуссии, — президент тоже налил себе кофе, который и на самом деле был хорош. С тех пор как сменили повара, поставили итальянца, который непонятно каким образом затесался среди жителей бункера, еда становилась с каждым днем все лучше и изысканнее, недаром его обеды и ужины стали так популярны, что на них записывается в очередь вся элита. Правда, вполне вероятно больше всего людям нравится то, что происходит после каждого ужина. Президент довольно хмыкнул, вспомнив о юной красавице, который ждала его в секретной комнате. — Давайте коротко и по делу, я собираюсь сегодня еще поработать. Итак, падеж населения превысил предполагаемые цифры, я правильно понял?