Апокалипсис 2

Когда мы с Алексеем вышли из магаза, я написал Алёне типичное:

«Как долетела?»

Но она не ответила, видать, отдыхала после дороги.

— Бля, я же решение задачи хотел отправить, чтобы все меня боготворили! — Вспомнил я, пока Алёшка пытался зажечь сигарету на ветру.

Только я добавил фотку моего неебенного решения для отправки, как Лёха воскликнул:

— Сука, походу, зажигалка сдохла!

— А лёгкие у тебя не сдохли, мудак? Столько курить, это ебануться можно!

— Пошли обратно в магаз, я если не покурю перед дорогой, то буду ныть.

— Ты и так будешь ныть, желе мясное.

Купив Лёхе зажигалку и надавав лещей ему по пузу, мы дождались нужный автобус и сели в него, отметив, что он до отказу набит всякими мудаками. Ебать, я хуел, сколько же додиков прётся не пойми куда в канун Нового года.

— Хуль им всем дома не сидится, а? — Прошептал я Лёхе в ухо, пока нас буквально уже спрессовывали в середину салона всё новые и новые люди.

— А хуль нам не сидится? Сидели бы сейчас в тепле, да в ИХишку бы играли, а не пёрлись в пизду мира.

— Не знаю, какой ты Мире в пизду прёшься, но я ещё с утра побывал в пизде твоей мамы, и мне этого хватило. — Ласково прошептал я другу в ушко.

— Ох… мудак. Ты сейчас невыносим. А когда выпьешь, что будет?

— Дружище, я постараюсь много не пить. Иначе дело будет пахнуть пиздюлями. А я такого не хочу!

— Что-то я сомневаюсь, что ты сможешь остановиться.

— Ну, я же смог остановиться, когда однажды увидел твою мамку в душе. А, нет, не смог.

— Что б ещё раз… ещё, сука, хоть раз я поехал с тобой в автобусе… — Выдохнул устало друг.

Глава 12

Часть 3. Торжество Сноуквин

Так мы и добрались до шинного завода. Райончик тут был хмурый с такими типикал депрессивными панельками в девять этажей. Ещё и пасмурное небо, изредка пукающее снежными хлопьями внушало такую тоску, что хотелось выть. Но мне было похуй, сегодня я должен был ужралбеситься и надавать Лёхе столько по пузу, чтобы выполнить план этого года.

Пока мы топали с друганом по заснеженным серым улицам, то за нами увязалась какая-то бродячая собака. Пёсель, видимо, надеялся, что мы ему дадим жрачки, но чипсы бы он навряд ли стал жрать, а кильку мне как-то не хотелось открывать, ибо не было гарантии, что собакен её будет лопать.

— Бля… Макс, я боюсь собак… — Лёха спрятался мне за спину, пока писна кружила возле нас, но близко не подходила.

Мне так было грустно смотреть в её глаза полные надежды, что я с каждой секундой готов был всё сильнее и сильнее расстаться с килькой.

— Лёх, у меня к тебе деловое предложение. — Проговорил с полной серьёзностью в голосе я.

— Ка-ка-какое?

— Облизнёшь яйца этому псу за эту шоколадку? — Я достал обоссанный батончик за пять рублей, надеясь увидеть за него зрелище.

— Господи, опять они, ну сколько можно-то уже, блять?! — Простонал какой-то рядом идущий мужик и ускорил шаг.

— Знакомый какой-то мужик. Мы его никогда раньше не встречали? — Удивился я.

Лёха же улучил момент и вырвал у меня из руки шоколадный батончик.

— Слыш! Сперва яички!

— Катись в сраку! Ты и так меня опозорил!

— Лан, хуй с тобой. Отдам тогда и пёселю кильку. — Я достал банку, откупорил её и поставил на землю. Собакен не подходил к ней близко, так как там стоял я с беременным самцом бегемота, уплетающим батончик. И тогда мне пришлось оттащить эту устрицу подальше от гостинца.

Хвостатый подошёл к банке, понюхал её, поднял свою удивлённую морду, и в его глазах я прочитал немой вопрос: «А хуль, ничё поприличнее нет?»

— Извини, собак, ток это. Не будешь, значит, бомжи доедят. Или кошаки бездомные. Кто-нибудь точно на запах прибежит. Пошли уже, пирожор, мы опоздали уже на двадцать минут!

Андрей жил на четвёртом этаже старой пятиэтажки. Дверь была красивая и новая. Скажу так, я даже сперва не поверил, что это его дверь. Ну, а когда она открылась, и на пороге нас встретила невероятной красоты деваха, то я вообще сперва решил, что попал не туда.

Девочка с большой прелестной грудью, тонкой талией, милым лицом и яркими красными глазами либо с линзами, либо после операции изучающе осмотрела нас с хитрой застывшей улыбкой. Что тут можно было сказать? От одного вида её чёрных распущенных волос можно было кончить. А её алая блузка с приличным вырезом, обнажающим грудь чуть ли не до сосков заставляла меня судорожно хватать ртом дыхание и молиться всем греческим богам, чтобы не забыть, как зовут Алёну. Ах, да, короткая бежевая юбка, обнажающая сетчатые чулки, ничуть не уступала вырезу дамы. Эта красотка была такой идеальной и утончённой с максимально грамотно распределённой косметикой и подобранной одеждой, что походила на топовую модель с обложек журналов.

— Эм… ум… ам… — Прошлёпал я губёшками и понял, что мне никогда в жизни так трудно не давались буковы. — Мы, видимо… ошиблись…

— Вы друзья Андрея, да? — Спросила девушка, поняв, что от нас ничего членораздельного она сегодня не дождётся. При этом её невероятные красные глаза немного сузились, словно, она нас в чём-то подозревала.

Надо отметить, что у этого ангела был прелестный и милый голосочек.

— Мы… да… Я… Лёха… Это… Макс… То… есть… наоборот… — С запинками проговорил я.

— Хи-хи, Андрей говорил, что вы забавные. Лёха и Макс. Проходите, парни, я позову Андрея!

И мы прошли. С трудом. На дрожащих ногах. С учащённым сердцебиением. Мы вошли и оценили хату, которая, казалось, никогда не видела в жизни говнарских репетиций или пьянок. Где Андрей подцепил такую чику? И где нашёл такую хату? Объебаться-обоссаться.

Откуда-то из глубины квартиры слышались негромкие голоса, что говорило о том, что гости уже подоспели. Мы же с Алексеем стояли и мялись на месте.

— Да-да-вай уй-дём? — Спросил с надеждой пузач.

— Куда уйдём? Ты видел эту бабищу? Я теперь никуда не уйду!

— У те-те-бя есть де-де-вушка…

— Я уже забыл, как её зовут, похуй.

— МААААКС! — Простонал жалобно Алексей.

— Вот они! Заебца, парни, я в вас ни разу не сомневался! Давайте краба! — К нам вышел Андрей с бутылкой пива в руке. На нём была красная клетчатая рубашка, наброшенная на чёрную футболку и тёмно-бежевые бриджи.

— Дарова, да. — Проговорил я, косясь на ту самую девушку, которая нас встретила и сейчас стояла рядом с парнем.