Апокалипсис, вид снизу. Том II

Душа жаждет гаркнуть во всё горло, сорвать злость и спустить пар. Но лучше этого не делать, ибо крысиный писк, особенно громкий, может легко привлечь ненужное внимание.

— Надоело мне на ветке сидеть, — Инга подошла ближе. — Всё равно пришлось бы прыгать. Во дворе дети появились.

Дети? Виант осёкся. Дети — это и в самом деле не есть хорошо. Это вечно занятые взрослые с кучей дел и проблем ничего дальше собственного носа обычно не видят. Непоседливые и любопытные дети очень любят глазеть по сторонам и тыкать пальцами.

— Хрен с тобой, — Виант махнул передней лапой.

А вот что на просторном балконе отсутствует напрочь, так это живые цветы. И вряд ли дело в том, что балкон «смотрит» на запад. Искусственных цветов, и тех нет. Хотя обычно женщины обожают расставлять в горшках всякую зелень.

Единственным местом на балконе, где может быть еда, это шкаф. Напарница права: если есть место для хранения, то оно должно быть занято хоть чем-нибудь. Вот сейчас и выясниться, чем именно.

— Помоги, — натужно пискнул Виант.

— Сейчас, — Инга тут же подскочила ближе.

На пару они смогли сдёрнуть правую створку с места. Запоров, как Виант заметил заранее, нет, но магнитная защёлка оказалась весьма и весьма тугой. Распахнутая дверца мягко ткнулась в стену.

— Охренеть, — восторженно выдохнула Инга.

— «Другая реальность» издевается над нами, — в пику напарнице, зло бросил Виант.

Высокий шкаф на балконе, буквально с верхней полки до нижней, заставлен едой. Настоящей человеческой едой. Наверняка очень вкусной и питательной. При виде такого изобилия у Вианта потекли слюнки.

Полки шкафа плотно заставлены литровыми и полулитровыми стеклянными банками. Абрикосы, алыча, лечо, аджика, традиционные огурцы с помидорами и много чего ещё. Но! Не достать. Всё это изобилие надёжно закатано металлическими крышками.

Виант торопливо запрыгнул на самую нижнюю полку. Пальцы с коготками внимательно и настойчиво ощупали первую же банку. Бесполезно! Виант разочарованно пискнул. Металлические крышки закатаны на совесть. Чтобы вскрыть стеклянную банку, нужна специальная открывалка. Гвоздь, даже самый острый и качественный, не поможет. Виант это уже проходил.

— Да чтоб оно всё в корень! — ругнулась Инга. — А давай, заберёмся на самую верхнюю полку и столкнём на пол вон ту банку со сливами?

Виант задумчиво глянул на указанную банку. Синие продолговатые сливы притягиваю взгляд. Фруктами набита едва ли половина банки, всё остальное вода, точнее, компот. А это значит, что его можно будет выпить, и он не будет слишком терпким. Всё это так, только напарница предложила самый радикальный вариант. Даже хуже: в их положении он же единственный доступный. Но-о-о…

В комнате, по ту сторону двери с москитной сеткой, раздался настойчивый писк. Виант резко напрягся. Что это? Следом натужно скрипнул то ли диван, то ли кровать.

— Микая, душа моя, да выруби ты этот чёртов будильник! — раздался старческий голос.

В ответ на вполне справедливое замечание, то ли диван, то ли кровать вновь натужно скрипнул, будильник заткнулся.

— И незачем так орать, — раздался другой старческий голос, только на этот раз женский, — ты сам просил разбудить тебя сегодня пораньше.

— Конечно просил, — хозяин квартиры не стал отпираться, — но сколько раз я просил тебя сменить мелодию. Эта мне мозги сверлит.

— Зато только эта мелодия меня и будет, — тут же возразила хозяйка.

Понятно, Виант расслабился, в этой квартире живёт пожилая супружеская пара. За кучу десятков лет они настолько притёрлись друг к другу, прикипели, что даже разучились толком ругаться. По идее, подобные претензии полагается произносить на повышенных тонах, однако супруги продолжают беседу вполне себе спокойными голосами, будто погоду на дворе обсуждают.

— Проклятье, — Виант спрыгнул на пол. — Инга, твоя идея потеряла актуальность.

— В смысле? — чуть слышно пискнула Инга.

— В том смысле, что грохот разбитой банки привлечёт людей. Или ты думаешь, что милая старушка, что живёт в этой квартире, оставит разлитые сливы на целый день?

— Мог бы и проще выразиться, — в ответ буркнула Инга.

Между тем голоса людей почти заглохли. Виант навострил уши. Логично предположить, что супруги переместились в другую комнату, например, на кухню. Но жрать хочется как из пушки. Впрочем…

— Инга, — Виант тронул напарницу лапой, — карауль у дверцы.

— А смысл? — Инга повернула мордочку к Вианту.

— Мало ли люди на балкон отправятся. Я еду, пока, поищу.

На мохнатой мордочке напарницы отразилась глубокая задумчивость, однако ни возражать, ни спрашивать она так и не стала. Вместо этого Инга молча направилась к дверце, что ведёт с балкона в комнату.

Признаться, Виант и сам толком не понял, с чего это решился поискать еду (не считая той, что закатана в стеклянные банки). Может, интуиция, может, острое нежелание пускаться на поиски другого источника пропитания и другого места для днёвки. С улицы, через распахнутое окно, то и дело долетают голоса людей, особенно детей, и лай собак. Конечно, Виант развернулся на месте, «Другая реальность» занесла их на окраину огромного и густонаселённого города.

Вид аппетитных и сочных яблок, слив, помидорчиков и прочей еды возбуждает и без того волчий аппетит. Это, Виант нервно сглотнул, мазохизм восьмидесятого уровня. Не хочется верить, что всё оно так и закончится. Виант легко запрыгнул на самую нижнюю полку. Вдруг повезёт?

Голод и голоса людей подгоняют не хуже плётки надсмотрщика. Виант старательно проверил все без исключения полки, все без исключения банки. Но, увы, чуда не произошло: все без исключения металлические крышки закатаны на совесть. В отчаянье Виант забрался на самый верх шкафа, но и здесь его встретила пустота. Хотя… Сердце радостно дрогнуло, не совсем пустота.

В два прыжка Виант подскочил к плоскому свёртку, что старательно задвинут в самый дальний угол между стенами дома и верхом шкафа. Это, это… Аж дыхание сбилось. Тонкая упаковочная плёнка тихо треснула под натиском острых коготков. Да это же, Виант самодовольно улыбнулся, коробка шоколадных конфет в вакуумной упаковке. На верхней крышке, словно на фотографии в рамке, изображена тарелочка с прямоугольными шоколадными конфетами, бутылка вина и полный наполовину круглый бокал. Замысловатая надпись «С любовью» едва ли не пересекает по диагонали красивый натюрморт. Очень похоже на то, что это подарок одного из супругов до поры до времени припрятанный на шкафу. Плевать! Острые коготки легко вспороли вакуумную упаковку. В первую очередь это еда, а всё остальное — ещё раз плевать.