Апокалипсис завтра

– Я…

Он растеряно замолк и уронил лицо в ладони, украдкой подглядывая сквозь мелкие щелки меж пальцев.

– Эдвард, мы твои друзья, – она успокаивающе похлопала его по плечу. – Мы справимся только лишь с твоей помощью. Поплачь, это нормально.

Вудист крепко сцепил зубы, продолжая притворяться, будто на него только что обрушилась страшная реальность. Женщина отошла от него и о чем-то тихо зашепталась с Джеймсом. И тут Эд и правда ужаснулся, понимая, что не может различить слов в каких-то полутора метрах от него.

«Надо отсюда бежать и срочно», – билась в голове уверенная мысль.

*****

Как выяснилось, добрая половина всех его знакомых в реальности успешно влилась в эту иллюзию. И, как ни странно, Эдду ничего не мог с ней поделать. Как бы он мысленно не напрягался, пытаясь вернуть все обратно, сколько бы себя не щипал, не пускал кровь – опытным путем выяснилось, что раны его тоже перестали затягиваться – все было тщетно. Нынешняя обстановка никуда не девалась. Самое главное, все вели себя так, будто все идет, как надо. За день вудисту сделалось совсем хреново. По большей части из-за окружения в виде сборища ненормальных людишек. В соседней палате кто-то громко читал «Ад» Данте, в коридоре у окна терлась местная копия Руперта. Что такого случилось с пареньком, понятно не было, но он увлекательно беседовал с птичкой, сидевшей на голой ветке дерева за окном. Пару раз прибегал странный мужик, который гаденько хихикал, потирал ручки и звал его «братаном», он был точь-в-точь похож на Курта. Как было ему известно – мужчину звали Кристиан, и он страдал от диссоциативного расстройства личности. Он не знал, сколько всего в нем личностей и иногда, как случилось сразу после завтрака, услышав удивленный возглас Эдду «Курт?!», он резко переключался на личность названного имени, если, конечно, кто-то внутри него носил это имя.

Курт был.

Причем, словно отличный актер, мужчина резко выпрямился, расстегнул только-только застегнутые верхние пуговицы просторной рубашки и принял вид этакого великовозрастного разгильдяя, то есть стал Бейном. Но вместе с тем был приставучим гадом и полдня таскался за магом, раздавая советы, как можно уйти от влияния Врат. Однако его предложение прыгнуть с крыши головой вниз Эд пока отвергал.

Была здесь и Дэни – молодая двадцатилетняя девушка – практикантка, принятая на летнее время. Она мало вступала в контакт с другими пациентами, все чаще находясь в кабинете Саманты или болтаясь где-то с младшей сестрой Гейбл. Да, рыжая, в своем странном виде худой и совсем неаппетитной женщины, тоже была. Они раз пересеклись в холле, тогда она его почти не заметила, пробегая с какой-то коробкой, только лишь кинула раздраженное: «Брысь, очкарик».

Зато во время ужина им удалось-таки перекинуться парой фраз.

– У тебя хороший вкус, мальчик мой, – прищурился Кристиан, убедительно играя вверенную ему роль Курта. – Рыжая просто…

– …страшно худая анорексичка, – перебил больного Эд, глядя на улыбающуюся младшую сестру. Адресованная Руперту улыбка была замечена им вскользь, парня больше увлекало с неизменно мечтательным взглядом что-то говорить подаваемому ему картофелю с овощами.

Когда пришла очередь Эдду получать ужин, рыжеволосая с тонкими руками и бледной кожей послала свою ехидную улыбку уже ему.

– Неужели сам Эдвард пожаловал на ужин? – игриво проговорила она, шлепая ему в тарелку тушеные овощи и картошку. – А как же твоя диета из крови девственниц?

– Наверное, тебе совсем тяжело живется, детка, – он изобразил грусть и сожаление, глядя на мисс Гейбл. Девушка даже изумленно захлопала ресницами. – Без сисек и задницы женщине, наверное, вдвойне тяжелее, да?

Хлоя шокировано воззрилась на чернокожего, а потом со злостью поставила стакан с соком на его поднос. Так, что выплеснутые капли напитка брызнули во все стороны, в первую очередь, марая ее руку. Но медсестра, спустя секунду вдруг изменилась в лице и чуть склонилась к магу.

– Тяжело, наверное, семь лет без женщины в одиночной палате, а? – она вытянула подмазанные красным губки. – И только верная правая служит помощником.

Находящийся рядом Стив едва сдержал смешок и толкнул ее в бок. Провоцировать на агрессию пациентов строго запрещалось.

– Я левой дрочу, цыпа, – не поведя бровью, отозвался Эдду и удовлетворенно наблюдал, как вытягивается лицо санитарки.

Н-да, до настоящей ей далеко. Жалкая тощая подделка.

Руперт и Курт все еще хихикали, когда занимали свои места в столовой и брались за ложки. Эдду сидел рядом с блаженным мальчишкой, извиняющимся перед каждым куском картошки, которую отправлял в рот. Бейн, с удовольствием причмокивая, расправлялся с ужином, запивая все апельсиновым соком.

– Ты же этернель, – прищурился Эд, не прикасаясь к собственной еде.

– Ну и фто? – тот поднял на него удивленный взгляд. – Я не могу поесть теплых кишок?

– Эм… это картошка, идиот.

В желудке заурчало. Маг не ел весь день, полагая, что у него не выйдет. И теперь испытывал давно забытое чувство человеческого голода, от которого болела голова, сворачивался в узел желудок, а любой аромат пищи, вызывал обильное слюновыделение. Эд сглотнул и со смешанными чувствами взял в руки вилку, выбрал менее подозрительный кусок картошки и ткнул его вилкой. Эд поднес его к носу, понюхал и сунул в рот. Кристиан смотрел на него с интересом, Руп тоже замер с открытым ртом, из которого тут же вывалился непрожеванный кусок морковки и мяса, запачкав ему штаны. Эд пожевал, вспоминая вкус картофеля, и проглотил.

– Ну как?

Вместо ответа мужчина накинулся на свой ужин, словно голодный пес на брошенную ему кость. Схватил с тарелки хлеб и запихнул весь кусок в рот, нетерпеливо присосался к соку. Он утрескивал еду так, что очки запотели.

– Свинья, – помахал на него рукой Руперт и демонстративно отвернулся.

Спустя три минуты маг с довольной мордой откинулся на спинку стула и погладил живот. Вот это он наелся. Когда такое было последний раз? Да никогда! Полный желудок ему только снился в прошлой смертной жизни.

– Эй, детка! – он крикнул маячившей в окне у раздачи рыжей. – Хоть что-то у тебя нормальное!

Девушка сузила глаза и показала тому неприличный жест.

– Да ладно, радоваться должна, что у тебя впервые получилось удовлетворить мужчину.

Что-то грохнулось за стойкой раздачи, а давящийся смехом Стив получил жесткий подзатыльник.

– Черт, а мне здесь уже начинает нравиться.

– Останешься? – с надеждой спросил Курт.

– Не-а.

– Но ты же сказал…

– Заткнись, жалкая копия, – вяло махнул рукой Эдду. – В задницу все это. Иллюзиями живут лишь идиоты.

Парень по правую руку вдруг резко выпрямился, выронил вилку и схватил мага за плечо, с ужасом глядя в глаза.

– А может, это ты – иллюзия?

– Эй-эй, мальчик, успокойся, давай кушай.

Лицо Руперта расслабилось и приняло уже привычный мечтательный вид. Эдду лишь покачал головой . Кругом одни придурки.

Демоны, он не знал, что произошло, и как он здесь оказался. Кто мог наслать такую иллюзию? Бротт? Но к чему ему проворачивать такие фокусы? Последнее воспоминание, это узкие вечерние улочки Орлеана, подавленное состояние и дурацкий дешевый серебряный крестик в руках. Для Хло. А потом? Он дошел до нее или нет? Все было так нечетко, будто кто-то специально затер воспоминание. Боль. Почему Эд испытывал ту страшную боль в самом начале? Маг посмотрел на Кристиана, грустно тыкающего в тарелку, пребывая в глубокой задумчивости.

Что-то случилось с Куртом? Почему он не помнит?

Хлоя злилась…

Из-за чего? Хотя причин может быть много, и не всегда поймешь, но…

Рыжая была расстроена…

Что случилось на свадьбе у Бротта, и почему он вспоминает скорбные лица присутствующих и слезы Дэни?

– Ты умер, – осознание ударило его, словно обухом.

Курт напротив спокойно поднял на него глаза и горько усмехнулся. Эд сжал челюсти. Точно. Как он мог забыть?

– Наконец-то, – вздохнул пациент психиатрической клиники и подпер кулаком щеку, все еще продолжая жевать.