Аптека снежного барса

— Сто лет никуда не выбиралась, — вздохнула она. — Одичала уже в своей Птичьей башне. Там знакомства не заведешь, а снаружи бываю редко. Да и куда пойти одинокой женщине?

— В бани, — ляпнул Ирвин и тут же осекся. Все та девчонка, никак не идет из головы! Джина, к счастью, не обиделась на его глупость, но все равно хотелось как-то сгладить момент. — Я наткнулся там на одну девушку, теперь Лестер постоянно твердит, что бани — лучшее место для знакомств.

— Ну если есть что показать — так просто отличное! — она тоже осеклась и с надеждой поглядела на кухню, но выносить спасительный заказ не спешили. — Извини, я отвыкла от общения с противоположным полом. Точнее, от того, что это я и есть противоположный пол. Платье и то у сестры взяла.

— Тебе идет.

Он не соврал, Брегг действительно выглядела в платье весьма достойно. Оно подчеркивало ее достоинства и хорошо оттеняло кожу. Впрочем, при ее подтянутой при этом достаточно женственной фигуре любое бы хорошо село. Наверное потому комиссар и таскала постоянно доспех, чтобы скрывать ее.

— Но не как той глазастой, что уже пять минут крутится у окна. Твоя знакомая?

Ирвин обернулся, чтобы проследить, куда она указывает, и чуть не свалился со стула. Снаружи стояла та самая незнакомая ему девчонка и выглядывала что-то на другом конце улицы. Морщила нос, топталась на месте, обняла себя руками и потирала плечи.

— Ай, — только и смог выдавить Ирвин. — Я выйду на минуту?

— Иди, — легко согласилась Джина. — Здесь такой мясной рулет, что мне и одной будет маловато, так что обратно можешь не торопиться.

— Я проверю и вернусь.

— Даже не вздумай! Неловко мять салфетку за ужином или прижать к стене крайне подозрительную и симпатичную девушку? Выбор очевиден даже мне! Так что иди, потом расскажешь детали. И в случае чего — можешь рассчитывать на уютную клетку для своей птички.

— Спасибо, ты отличный друг.

Ирвин положил на стол несколько купюр, на случай если не вернется, после чего поспешил к двери.

Тонкая фигурка куталась все в тот же лиловый плащ, из-под которого выглядывал почти мужской костюм и носки замшевых ботинок. Дорогих, к слову сказать. При этом явно сшитых на заказ и по ноге, чтобы хозяйка могла бесшумно ступать или, наоборот, удирать со всех ног, иногда перелезая через заборы. Не самая подходящая обувь для городской сумасшедшей, зато отличная — для наемницы.

Ирвин схватил ее за спрятанную под перчаткой руку и оттащил от окна. Джина, конечно, обаятельная женщина, но еще стражник, не хотелось устраивать разборки у нее на виду.

— Может скажешь, кто ты такая? — прошипел Ирвин, едва сдерживая злобу, а девчонка невозмутимо таращилась на него темными глазищами.

— Твое видение, — проговорила она и подвигала бровями. — Необычная девушка, которую никто кроме тебя не замечает. Повод сходить к мозгоправу, как думаешь?

— Нет, ты девушка из плоти и крови, — Ирвин выше поднял ее руку и легко потряс ей, как доказательство. — Которая зачем-то меня преследует. Точно не хочешь ничего рассказать?

Она замялась и прикусила губу, даже набрала в грудь воздух, как будто собиралась в чем-то признаться, вместо этого лукаво улыбнулась.

— Ты же не разговариваешь с женщинами и не имеешь с нами дел, вот и не отступай от своих правил.

— Они всё же мои, могу регулировать. И если не хочешь признаться мне, то могу проводить в Птичью башню. Там все сладко поют.

— Нет у тебя подхода к женщинам, умрешь одиноким, — вздохнула она и мягко выдернула руку, при этом не ушла, только чуть отодвинулась. — На ужин бы позвал, подарил что-нибудь, тогда бы и поговорили.

Ирвин закашлялся от возмущения, затем взял себя в руки и произнес:

— Идем, поужинаем. Заодно и поболтаем, ты, я и комиссар Брегг.

— Эх, нет, — она отошла еще дальше, — мне только ты понравился. Ну знаешь: одинокий мужчина, закрылся от мира после предательства любимой, весь такой красивый и неприступный. Вот и дрогнуло девичье сердечко.

— Сказочница.

В ответ она невинно похлопала ресницами, но и сбежать, как в прошлый раз, не попыталась. Ждала чего-то и следила за реакцией Ирвина. Самое противное — ему тоже не хотелось уходить от девушки. Где-то внутри росло и согревало чувство, что они уже давно знакомы, и от нее не нужно ждать зла.

— Ладно, — со вздохом он повернулся и подставил девушке локоть, — пойдем в ближайшую кофейню, расскажешь, зачем ко мне приклеилась. Имей в виду, я одинокий аптекарь, без лишней монеты в кармане, со скверным характером, поломанным здоровьем и без перспектив на будущее. Так что брачным аферисткам ловить нечего.

— Сердечку не прикажешь. А чайной здесь нет? Не люблю ваш кофе, горький и пахнет странно. Другое дело чай, если еще правильно заварить и пить из чайника, а не как ваши дикари, разбавляя кипятком. Еще и сахара туда набросают или перебьют вкус лимоном. Кто так делает?

— А мне нравится чай со специями или каплей ароматного масла, лимон тоже неплох, дает приятную кислинку.

«Извращенец» — читалось в ее глазах, но спорить девушка не стала, просто шла рядом и теребила полу плаща. Тот будто был с чужого плеча, коротковат под ее рост и цвет чересчур яркий не сочетался с прочей темной и практичной одеждой. Но она могла купить и подержанный, ткань в нем дорогая, новый наверняка стоит немало. И, кажется, у нее было спрятано оружие.

— Давай обсудим твое сердечко, — продолжил Ирвин. — Уверен, в столице столько одиноких мужчин с трагичной судьбой, почему ты выбрала меня?

— Ты такой мужественный: спас меня в банях, помог тому студенту…

— Откуда знаешь?

— Он рассказал.

— На все-то у тебя есть ответ, да?

— Стараюсь, — она тут же подмигнула ему.

— Тогда, может быть, назовешь свое имя?

Девушка замялась и отвела взгляд, затем выпрямила спину и поглядела на Ирвина с вызовом.

— Габриэлла.

Не слишком ей подходило. Габриэлла представлялась степенной госпожой в чепце и закрытом платье с множеством юбок. Эта же девчонка двигалась и одевалась как наемник, и если бы не болтала столько глупостей про равноправие и прочее, то Ирвин бы уже сам оттащил ее в Птичью башню.

— Красивое имя, — согласился Ирвин. — Хотя помощнику моему не нравится, категорически настроен против Габриэлл. А теперь не расскажешь, зачем ко мне приклеилась? Поверь, взять с меня нечего.

— А если найду?

Она снова задорно улыбнулась и убрала с лица упавшую прядь волос. Те тоже не подходили столичной жительнице. Длиной едва ли до плеч, пострижены на разных уровнях, оттого постоянно выпадали из хвоста на затылке, и чересчур темные, у местных таких не бывает. Зато густые и блестящие. Такие наверняка и стричь жалко, как только решилась?